– Вот уж н-ничего подобного, Джейс! Ну и глупый же ты! «Б-бедный рыцарь» – выдумал тоже!
– Говорю тебе, так оно и есть! – настаивал Джейс. Они валялись в траве уже не меньше четверти часа, упоенно разглядывая облака, после того как долго соревновались в стрельбе из лука. Марго стреляла куда лучше, но всегда уверяла, что он, дескать, просто притворяется из уважения к ней. Однако Джейсу было отлично известно, что Марго держала лук в руках совсем еще крошкой.
Она прикрыла глаза и запрокинула голову, наслаждаясь прохладным ветерком, который овевал ее разгоряченное лицо. Было так хорошо лежать, ни о чем не думая и ничего не желая! Марго осторожно коснулась губ кончиками пальцев, просто чтобы убедиться, что с них уже сошли синяки. Миновало несколько дней, прежде чем губы перестали болеть, но пройдет еще немало времени, прежде чем она сможет без страха вспоминать о своей встрече в лесу с таинственным незнакомцем. С того самого дня она и носа не высовывала за стены замка, а если точнее, то вообще просидела три дня, запершись в своей комнате, пока окончательно не пришла в себя.
Сегодня она в первый раз выбралась на воздух после своего добровольного заточения и наслаждалась покоем. Было не очень жарко, и безмятежную голубизну неба то и дело затягивали причудливые громады облаков. Ее служанки не на шутку перепугались, увидев Марго в дверях. Она стояла на пороге в простеньком старом платье, с распущенными волосами – не заплетенными и не уложенными в сетку. Марго хотелось, чтобы прохладный ветерок играл прядями ее волос, хотелось чувствовать себя свободной. Конечно, это было немного неприлично, но ведь никто ее не увидит, успокаивала она себя, а это самое главное. А через час она позовет Минну, и та оденет ее в нарядное платье, плотно затянет шнуровку и красиво причешет волосы.
Но пока… пока она будет наслаждаться покоем. Марго широко раскрыла глаза, следя за проплывающими над головой облаками, пока Джейс, не умолкая ни на минуту, трещал о чем-то у нее над ухом. Они не заметили троих мужчин, которые замерли, стоя на галерее, и наблюдали за ними, не в силах оторвать глаз.
– Кто, ради всего святого, это дивное видение? – благоговейным шепотом пробормотал Жофре.
– Она похожа на ангела, – вслед за ним прошептал Алерик, пораженный ничуть не менее брата.
Эрик, стоя чуть поодаль, просто онемел при виде очаровательной девушки, лежавшей на траве посреди дворика. Пораженный, он застыл как изваяние.
Неужели это и впрямь ангел? Девушка была чудо как хороша и напоминала одну из святых с церковных витражей, лежа вот так, привольно раскинувшись, на зеленой траве. Разметавшиеся золотые волосы окружали ее ореолом. На губах ее играла улыбка. Запрокинув голову, она смотрела на небо и смеялась, и смех этот был мягким и женственным – смех женщины, едва переставшей быть ребенком. Даже на таком расстоянии Эрик видел, какой ослепительной белизной сияет ее кожа, а глаза похожи на васильки.
Потом он заметил лежащего поодаль юношу, смеявшегося вместе с ней, и Эрик едва смог подавить мгновенно вскипевшее в груди желание убить его, кто бы он ни был, просто потому, что он был рядом с ней, кто бы она ни была…
Вдруг девушка вскочила на ноги и что-то крикнула юноше, который жалобно простонал в ответ и перекатился на живот. Она бросилась к нему, весело смеясь, запустила пальцы ему в волосы, с хохотом дергая его в разные стороны и колотя по спине маленьким, крепко сжатым кулачком. Эрик зачарованно следил, как они повесили на дерево кожаную мишень и одновременно подняли арбалеты. Всего мгновение эти двое целились в нарисованный круг, а в его памяти вдруг всплыло туманное воспоминание. Он не мог оторвать глаз от ее разметавшихся по плечам волос.
Словно тончайший шелковый плащ, они каскадом локонов сбегали ниже талии, и там, куда падал луч солнца, в них сверкали крошечные золотые искорки. Девушка досадливо отбросила назад сверкающую прядь, которая на мгновение накрыла тетиву, и та мягко замерцала, золотой струей скользнув вниз, будто стекая по плечу. Эрик вдруг подумал, что хорошо было бы взять в руки эту прядь, ощутив ее шелковистую мягкость.
К его удивлению, девушка оказалась на редкость метким стрелком. Первая же ее стрела с размаху вонзилась в «бычий глаз». Ее приятель стрелял куда хуже. Эрик, затаив дыхание, следил, как стрела за стрелой со свистом впивается в мишень, и тут что-то зашевелилось в одном из отдаленных уголков его памяти. Если бы она не была одета так просто, если бы не эти свободно развевающиеся волосы, он бы голову дал на отсечение, что это и есть леди Марго. Он снова вспомнил тот день, который провел с ней много лет назад, когда она еще была ребенком, и попытался припомнить, какого же цвета были тогда ее волосы. Да, все верно: у той девочки были волосы цвета свежего меда и синие васильковые глаза. Совершенно необыкновенный цвет – цвет васильков, кокетливо выглядывающих из колосьев спелой пшеницы. Синий, как небо над головой.
Жофре восхищенно вздохнул:
– Какая красавица!
– Прелестна, – согласился Эрик.
– Вот это выстрел! – с видом знатока присвистнул Алерик.
– Никогда не видел такой красоты. Я даже подумал, что сплю или грежу, а может быть, умер и попал в рай, – потрясенно пробормотал Жофре, все еще не в силах прийти в себя.
– Она выросла и стала красавицей, как я и обещал, – тихо прошептал Эрик. – Интересно, помнит ли она меня?
Братья разом обернулись и уставились на него. Такого изумления на лице Жофре Эрику ни разу не доводилось видеть.
– Только не говори мне, что это восхитительное видение и есть леди Марго ле Брюн! – воскликнул изумленный Жофре.
Эрик широко улыбнулся и кивнул:
– Держу пари, это она!
Жофре в отчаянии заломил руки.
– Матерь Божья! – застонал он. – И я, дурак такой, отвернулся от нее десять лет назад! Что за проклятый идиот! Дурак, скотина, ничтожество! Да знай я только, что она превратится в такое совершенство, лег бы у ее ног и не вставал все десять лет да еще наслаждался бы каждой минутой!
