Укия рывком вскочил и оказался в темноте.
Он спал, свернувшись в плотный комок, как научился у волков. В груди его зарождалось глухое ворчание, но тут он узнал потолок в домике Сэм. На первом этаже горела одна лампочка, и ее тусклый свет придавал предметам в комнате таинственные очертания.
Внимание его привлек тихий звук: неподалеку на ночном столике находилась старомодная железная клетка, в которой сидела мышка. Зверек изо всех сил старался открыть тугую дверцу и пробраться к хозяину.
Укия встал и щелкнул замочком, мышь тут же вскарабкалась по руке и спряталась в длинных черных волосах. Она принесла с собой образ Ренни на мотоцикле, который едет к Дегасу и Дворнягам-Демонам. При мысли о Дегасе Укия недовольно зарычал.
Ренни хотел, чтобы Укии здесь уже не было к моменту, когда он вернется с Дегасом. Сколько времени прошло с тех пор, как в него стреляли? Укия сидел на огромной кровати и пытался сосчитать прошедшие дни.
Это было ночью — но вот какой именно? Алисия стреляла в него рано утром в среду. Весь день он был мертв и проснулся, когда в горах наступили сумерки. Или он умер больше чем на один день? Нет, вряд ли. У Онтонгардов было три пленника, и они наверняка вкололи им вакцину сразу же, чтобы превратить опасных врагов в послушных Тварей. Крэйнак практически еще не пострадал, а Зоя находилась на первой стадии изменений. Значит, Алисия стреляла в него совсем недавно. Тут он окунулся в поток воспоминаний.
И он убежал, оставив их у врага, и даже не оглянулся назад.
На лестнице послышались шаги. Укия скатился с кровати на деревянный пол и затаился. Посетитель остановился на последней ступеньке и проговорил знакомым Максовым голосом:
— Укия?
Укия приподнял голову над краем кровати. Его партнер присел на корточки так, чтобы глаза их оказались на одном уровне, и тихо прошептал:
— Все в порядке, сынок. Это всего лишь я. Ты в безопасности.
Укия больше не мог сдерживаться. Он катался по полу, трясясь и рыдая; его переполняли страх и презрение к самому себе. Он оставил лучшего друга Макса беспомощно умирать!
— Все хорошо, все хорошо, — повторял старший детектив, не на шутку встревоженный поведением партнера.
Он крепко обнял Укию, словно опасаясь, что тот вздумает сбежать.
— Я… я… бросил Крэйнака, — всхлипывал Укия. — Он велел мне уходить, и я просто бросил его там. Я сбежал, а он остался.
Макс, казалось, не понимал, в чем дело. Он еще крепче обхватил друга.
— Ох, слава Богу!
— Я бросил Крэйнака и Зою!
— Эй, эй! Ты сделал все, что мог, то есть сбежал из лап Онтонгардов. Ты не растерял там мышей?
Укия прислушался к ощущениям собственного тела.
— Нет, все на месте.
— Вот и отлично. Что было с Крэйнаком и Зоей, когда ты ушел?
Лицо его исказилось, как будто он не хотел ни задавать этот вопрос, ни тем более слышать ответ.
— Оставались живыми, хотя и слабыми. Их обоих инфицировали.
Макс глубоко вздохнул.
— Я так и думал, что этим все закончится. Укия, ты поступил правильно. Ты все равно ничего не мог для них сделать. — Он взъерошил черные волосы друга. — Одевайся, малыш. Нам надо сесть на самолет. Хотя теперь они наверняка станут спрашивать, зачем я покупаю билеты и не улетаю.
— Мы уезжаем?
Макс достал стопку одежды. Укии пришлось изрядно потрудиться, чтобы правильно натянуть на себя все эти вещи. Он не узнавал ни рубашку, ни штаны, как будто короткая пробежка по лесу в качестве Волчонка смыла с него все следы цивилизации.
— Чем скорее нас не будет в Орегоне, тем лучше. — Макс принялся мерить комнатку длинными шагами; он чуть было не задевал потолок головой. — Факт похищения тебя, Крэйнака и Зои помещен в газеты. Все это становится слишком известным. Не знаю, как мы объясним твой отлет — ты ведь по-прежнему находишься в розыске. Но по мне, так лучше разбираться с этим из Питтсбурга, чем из Пендлтона.
Укия прокрутил в памяти последние мгновения; вспомнил затемненный коридор, освещенную солнцем стоянку и яркую огненную вспышку, сверкнувшую прямо ему в лицо. Где-то на заднем плане он уловил голос Сэм.
— Сэм?
— Я не знал, смогу ли я добыть тебя обратно, — тихо начал Макс. — Так что ничего ей не сказал. Дал ей тысячу наличными и отправил в Питтсбург в фургоне Крэйнака. — На лице его появилась самодовольная усмешка. — Ее ждет сюрприз.
— Будь я обычным человеком, мне пришлось бы нелегко во время этой поездки, — пробормотал Укия, потирая простреленный висок. Кость до сих пор слегка побаливала. — Странно, что она уехала. Я думал, она будет ждать до конца.
— Ну, я уверил ее, что улетаю на самолете вчера, но только потому, что она должна оказаться в Питтсбурге в воскресенье.
Укия задумался на краткое мгновение. Сэм уехала, так как таким образом хотела обеспечить Максу безопасность. А Макс притворился, что улетает, с одной только целью — защитить Сэм. Как-то все это слишком запутанно!
— И она уехала сегодня утром?
Макс кивнул.
— Сегодня она собиралась добраться до Солт-Лейк-Сити.
— Она очень расстроится, когда окажется в Питтсбурге.
— Предпочту видеть ее расстроенной, но живой, чем мертвой и веселой. Меня беспокоит только одно: после больницы я ни разу не видел Ренни.
— Он хотел найти Дегаса и Дворняг-Демонов.
— Дегаса? Этого что-то новенькое, — проговорил Макс после нескольких секунд молчания.
— Дворняги не принимали участия в июньской битве. Ренни опасается, что Дегас убьет меня.
— Ренни опасается? Да, все милее и милее. — Макс наклонил голову, словно прислушиваясь. — Это случайно не машина?
Укия различил знакомое рычание мотора.
— Фургон Крэйнака.
— Черт бы подрал эту женщину!
Макс развернулся и кубарем скатился с лестницы. На улице блеснули фары, но через секунду их выключили, и двор погрузился в еще более плотную темноту. Со стуком распахнулась кухонная дверь, и
