– Да, мой, – подтвердила Диана, – и никогда не станет твоим. Пока я жива, Керлейн не будет принадлежать ни тебе, ни кому-либо другому. – Помолчав, она продолжила: – Иган, ты с детства был моим товарищем и всегда им останешься, но мы никогда не будем мужем и женой. Не знаю, почему ты вообразил, что между нами возможно что-то иное. – Диана покачала головой и выдавила из себя слабую улыбку, пытаясь сгладить взаимное раздражение. – У тебя в голове опять какие-то нелепые мысли. Но тогда ты был подростком. Сейчас с этим пора кончать. Не сможешь – значит, не будем видеться. И я перестану принимать тебя.
– О нет, Диана! – Карден шагнул к ней. – Ты не прогонишь меня, как уже сделала это однажды, много лет назад. – Он прищурил глаза.
– Прекрати, Иган, – предостерегающе сказала Диана. – Если ты хоть сколько-нибудь дорожишь нашими отношениями, тебе нужно покончить с этим… – Она запнулась, не находя подходящего слова. Виконт сделал это за нее.
– Безумием? – предположил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Да, точнее не скажешь. Это безумие. Безумие – все, что происходит со мной. И это из-за тебя, Диана. И сейчас, и раньше. Не знаю, как еще назвать то, что я чувствую.
– Это не любовь, Иган, – бесстрастно заметила она. – Ты ее всегда презирал. Ты не способен на высокие чувства.
– Если это не любовь, то ее близнец, – возразил Иган. – И чертовски похожий, по-моему. – Он беспечно засмеялся и взъерошил пальцами шевелюру. Щека его все еще хранила красный след. – Я только уверен, что не должен потерять тебя, как чуть было не потерял в детстве. Тогда это было ужасно, но если то же произойдет сейчас, это будет несравненно хуже. Любовь или не любовь, но ты должна быть моей, Диана. Зачем ты так упрямишься? Граф умер – и теперь ты здесь совсем одна. – Взмахом руки он обвел холодную гостиную, обставленную старой мебелью. – Тебе нужен муж, но ты не найдешь другого претендента. Не у всякого найдутся средства, чтобы поднять такое хозяйство. Все вокруг настольно старое, что того и гляди рухнет. Твои многочисленные достоинства и очарование делу не помогут. Ты знаешь, что я прав, Диана. – Он улыбнулся столь раздражавшей ее улыбкой. – Что тебе больше нравится? Стать виконтессой или до конца жизни сидеть одной в этой холодной могиле?
– Я не останусь одна, – возразила Диана и тут же пожалела. Теперь она возбудила в нем любопытство. Сейчас он напоминал гончую, унюхавшую запах близкой добычи.
– Не останешься? – осторожно переспросил Иган. – Ты и в самом деле ожидаешь, что кто-то явится сюда принять графство? Чего стоят все эти земли без права отчуждения! В том числе и это… замечательное поместье, – добавил он все с той же улыбкой. – Родственников, которые могли бы претендовать на титул, у графа не было. Во всяком случае, тех, кто мог бы сделать это на законных основаниях, – уточнил он и вопросительно посмотрел на Диану. – Если только… но нет, – продолжил он размышления, – другие варианты полностью исключаются. В этом отношении старик был несгибаем. Он не сломался бы даже на смертном одре. Уж нам-то с тобой это известно. Тогда кто же? Какой-нибудь кузен из дальней ветви генеалогического древа? Или кто-то совсем чужой? Может, у тебя есть предложение из другой части света? Это возможно, Диана, моя дорогая?
Она имела дело с Иганом не один год и научилась в совершенстве управлять своей мимикой. В такие моменты, как сейчас, ее лицо застывало совсем – он способен был уловить даже, малейшие изменения в выражении лица собеседника.
– Тебя это не касается, Иган Паттерсон. Думай что хочешь. А сейчас у меня достаточно других дел, и я вынуждена попросить тебя уйти. – Диана повернулась к стене и подергала шнур колокольчика.
Иган не двинулся с места и только медленно покачал головой:
– Ты ошибаешься, Диана. Ой, как ошибаешься! Это меня касается, хочешь ты того или нет. Как я только что сказал, ты никому не достанешься, и, клянусь честью, я выполню свое обещание.
Дверь в гостиную открылась, и вошла Моди, вытирая руки о фартук.
– Да, мисс?
– Моди, милорд собрался уходить. Скажите Стюарту, чтобы он подал его лошадь.
– Не утруждайтесь, Моди. – Виконт жестом остановил пожилую женщину. – Не стоит отвлекать Стюарта от его многочисленных обязанностей. В Керлейне не так много слуг, чтобы загружать их лишней работой. Ей-богу, не представляю, как вы тут втроем ухитряетесь за день переделать такую кучу дел. – Затем он вновь обратился к Диане: – Помни, что я сказал тебе. Каждое мое слово. Я их не просто так произносил.
– Я тоже.
– Очень хорошо, – кивнул Иган. – Желаю приятно завершить день. – Он прошел через комнату и, остановившись у двери, повернулся и посмотрел на Диану: – Я приеду через несколько дней. У тебя есть время лучше подумать над тем, что мы обсуждали. Возможно, в следующий раз мы поговорим более спокойно.
– Возможно, – сказала она так невозмутимо, будто ярости, переполнявшей ее, не было и в помине. – Всего доброго, милорд.
Как только он ушел, Диана опустилась в ближайшее кресло. Она обхватила дрожащими руками лицо, стараясь собраться. Неизвестно, чем Иган больше выбил ее из колеи – своим ужасным поведением или упоминанием о случайной встрече с американцем. Сейчас Лэду Уокеру оставалось менее часа пути.
Она уже почти не надеялась, что он будет здесь сегодня или завтра. Наконец-то. Видно, Бог сжалился над ней и теперь ей не надо опасаться, что у Керлейна нет будущего. До сегодняшнего дня она предполагала, что они с Лэдом Уокером могут повременить с браком, чтобы хоть немного узнать друг друга. Но теперь придется торопиться – из-за Игана. Возможно, они поженятся уже завтра.
А пока нужно скрывать от Кардена правду. А значит, ничего не узнают ни слуги в замке, ни жители Керлейна. Тогда Иган не сможет причинить ей никаких неприятностей.
Диана тяжело вздохнула и откинулась на спинку кресла. Ждать оставалось не долго. Скоро, очень скоро свалится с нее это огромное бремя. Хотя бы часть забот возьмет на себя ее муж. Он поможет ей поднять Керлейн. Замок обретет былую славу, а поместье – нового лорда. Сначала люди отнесутся к нему настороженно, но Лэд Уокер должен найти способ выйти из этого единоборства победителем. Она поможет ему. Потом у них родится ребенок, законный наследник Керлейна, и местные жители простят своему лорду его злополучное американское прошлое. В конце концов, он истинный потомок Уокеров и по праву займет это место.
