руку Владимира.
Но руки его повисли, как плети, а глаза уставились туда, откуда возникла Лиза. Кто еще был там? И что совершалось в этом укромном месте под прикрытием густой тьмы?.. Ему было стыдно своих мыслей, и в то же время брала досада на робость собственного тела. Хотелось удрать куда глаза глядят. Весь лес был пронизан теперь разгулом плоти, обдавал испариной обнаженных тел. И под каждым кустом переплелись в объятиях пары.
— А ты, Владимир, что поделывал? — вдруг пошла в наступление Лиза. — Кто тут кричал-разливался на весь лес? — допрашивала она, улыбаясь.
— Будто ты не знаешь, — огрызнулся Владимир, раздавленный унижением. — Ты что, сегодня первый раз мой голос услышала?
Г-жа Соломон, рассмеявшись, притянула его к себе.
— Оставь моего мальчика в покое, не дразни ребенка! — попеняла она Лизе.
Владимир был гадок сам себе. Скорее переменить тему — и прочь.
— Где же все? — сказал он, высвобождая руку, которой завладела г-жа Соломон, и, сложив ладони рупором, издал протяжный, переливистый клич.
Это был лучший способ вырваться на волю и вернуть себе присутствие духа: весь лес заклокотал и зазвенел от его голоса.
— Вла-а-а-д! — откликнулся радостный девичий голос. — Где вы все прячетесь?
— Давайте ее попугаем! — предложила Лиза.
— Это же Рири, — возразил Владимир. — Если ее испугать, она будет так визжать, что сраму не оберешься…
Скоро со стороны поляны показалась робкая тень.
— Только не пугайте меня! — взмолилась она. — Я знаю, вы здесь.
Рири шла, обмирая от ужаса. Из-за любого дерева мог кто-нибудь выскочить и схватить ее.
— Я вам что-то скажу, — посулила она. — Только не пугайте меня…
Она остановилась, вся дрожа.
Владимир первый вышел к ней, сказал, желая успокоить:
— Ну, где же ты была?
— Я пошла посмотреть, который час, и потом заблудилась… Кто там? — спросила она, заглядывая через его плечо.
— Лиза с Аглаей, — кисло сказал Владимир. — А ты кого видела?
Рири захихикала.
— Там, где часы, — начала она, — Стере с дядей Жоржем развалились на травке и лежат преспокойненько…
Из темноты вышла Лиза.
— А Андроника кто-нибудь видел? — полюбопытствовала она.
— Я — нет, не видела, — ответила Рири. — Он что-то для нас готовит, так и знайте… — И добавила, тоном пониже: — Но у меня тоже есть с секрет: знаете, кто гуляет, как влюбленные? Дорина с капитаном!
Подошла и г-жа Соломон.
— Ты сама их видела? — спросила Лиза. — С капитаном, не с Андроником?
Рири твердо отвечала, что это был точно капитан Мануила. Они с Дориной шли рука об руку и разговаривали — правда, так тихо, что она ничего не разобрала. И Дорина еще то и дело посматривала вверх, как будто хотела разглядеть сквозь ветки небо.
— Точно вдвоем? — допытывалась Лиза. — Может быть, Андроник прятался где-то поблизости?
Рири снова пустилась в заверения, но вдруг заметила, что словно бы выгораживает Андроника, на которого возводят напраслину, — и смешалась.
— Интересно, о чем говорят влюбленные?.. — Владимир пожал плечами. — Скажем дяде Жоржу, пусть порадуется.
Капитан Мануила встретил Дорину совершенно непреднамеренно. Покинув Андроника, он после недолгого колебания взял курс на известную поляну. Пока он шел, понурясь, углубленный в свои мысли, ему вдруг стало гадко собственное безволие. Как? Им, взрослым, солидным человеком, вертит-крутит какой-то сопляк! И если бы еще точно знать, что дело вполне чистое…
Многое казалось ему странным в этом Андронике. Но досаднее всего было то, что фанфаронада его появления, выходки шалопая с определенным кругом интересов: спорт, праздные мечты и женщины, — испортили им всем радость наивной немоты перед тайной ночного леса. Его спящая махина теперь нисколько не волновала Мануилу. С таким же успехом они могли погулять по городскому саду, где резвятся дети и бедокурят подростки. Выдумки Андроника свели на нет тайну, и сень деревьев в глазах капитана была теперь годна только на то, чтобы заниматься под ней любовью или спать.
Он уже подумывал, не вернуться ли туда, откуда пришел, когда совсем рядом увидел Дорину. Он узнал ее по вышитой блузке, по беспокойству рук.
— Господин капитан, вы? — удивилась она.
— С вашего позволения, да, — ответил Мануила. — Вы кого-то ждете?
Дорина в самом деле расположилась так, будто караулила кого-то. Место, где она стояла, укрытая между деревьями, давало хороший обзор. На вопрос капитана она принялась так бурно отнекиваться, что он все понял, и кровь бросилась ему в голову. К растущей досаде на Андроника добавилось теперь оскорбленное самолюбие и легкое презрение к этой дурочке, которая полагает, что его ничего не стоит обмануть с первым встречным.
— Чудо, а не игра, — сказал Мануила, когда Дорина потерянно смолкла. — Не удивлюсь, если ваш всеобщий любимчик затеял ее, чтобы взять, что плохо лежит, — и поминай как звали… Самое смешное, что столько взрослых людей дали себя околпачить, — поспешно добавил он, видя, что Дорина кипит от возмущения.
— Не думаю, чтобы господин Андроник оказался всего лишь заурядным мошенником, — отчеканила она, овладев собой.
Капитан вдруг рассмеялся и сделал к ней шаг. В мгновенном затмении посмотрел на нее не как на благородную барышню, к которой он собирается свататься и которую должен уважать, а как на одну из тех бессчетных девиц, которые скрашивали его холостяцкую жизнь. Взял ее за руку и притянул к себе.
— Оставь, моя прелесть, не стоит он того, чтобы его защищала такая миленькая девушка.
Дорина окаменела — так ошеломила ее внезапная перемена в поведении капитана. Что это за человек — что он себе позволяет? И какая вульгарность!
Однако кричать было бы глупо. В конце концов, дерзостей она от него пока что не слышала и, может быть, испугалась не столько самого жеста, сколько его неожиданности.
— Лучше прогуляемся! — продолжал капитан.
И, поскольку Дорина еще не опомнилась, подхватил ее под руку.
— Вы ведете себя по меньшей мере странно, господин капитан! — нашлась наконец Дорина.
— А вы представьте себе, что мы играем в фанты, — со смехом отвечал Мануила. — Какие могут быть обиды, когда играешь в фанты? Даже если кавалер выпадет не тот, что нравится…
Намек был столь прозрачен, что Дорина сочла нужным пуститься в оправдания:
— Я ничего подобного в виду не имела. Меня просто несколько озадачил, признаться, ваш тон.
— Будем считать, тому причиной эхо, — сказал капитан и, помолчав, спросил, озираясь вокруг: — Не правда ли, совершенно нет впечатления, что мы в лесу?
Дорина запрокинула голову. «Да, правда, мирное, защищенное место…»
— Как в Чишмиджиу[22],— добавил Мануила.
— Скорее уж как в Синае, в парке за монастырем, — с улыбкой поправила его Дорина.
— Ну, скажите, разве не жалко? Когда подумаешь, что мы могли бы с замиранием сердца бродить по настоящему лесу и припоминать разные истории про чертей и вампиров…
— Нет, нет, упаси Боже! Страсти какие! — кокетливо воскликнула Дорина.
— Со мной вам нечего бояться, я тоже на что-то годен… Да-а, мы провели бы время гораздо лучше,
