Тайные общества. Обряды инициации и посвящения

привязывают к столбу, и, отбиваясь, он создает впечатление у непосвященных, которые видят, что столб сильно качается, что он борется с самим Духом Каннибалов. У Белла Белла неофит влезает на столб; у Квакиютль из форта Рупер он добирается до крыши культового дома и прыгает оттуда, чтобы укусить присутствующих²⁵. Запомним этот факт: вступление новичка в культовый дом равносильно его символическому нахождению в Центре Мира. Теперь он оказывается в сакральном микрокосмосе, таком, каков был мир в момент его создания. Из этого священного пространства всегда можно покинуть земной Мир, чтобы проникнуть в Мир Богов. Самая интимная часть культового дома отделена от остального пространства загородкой, на которой изображено лицо Духа-покровителя. У Каннибалов дверь этой загородки имеет форму птичьего клюва. Когда неофит проникает в загородку, считается, что его проглотила Птица²⁶. Иными словами, он улетает в Небо, так как Птица всегда символизирует полет. Звуки флейт и других священных инструментов, имеющих важное значение в тайных обрядах Квакиютль и Ноотка, воспроизводят голоса птиц²⁷. Подъем на Небо символизируется полетом птиц — черта очень древней культуры, и возможно, что обряды, о которых мы рассказали, относятся к наиболее древним элементам религии Квакиютль.

Запертые в загородке культового дома, новички по-прежнему, как во время пребывания в лесу, «одержимы» Духом. Эта «одержимость» эквивалентна их символической смерти. В определенный момент неофиты в масках или без них выходят из загородки и принимают участие в танце. Они имитируют поведение Духа сообщества и с помощью мимики и телодвижений стараются показать, что он в них воплотился. Отождествленный с Духом неофит «не в себе», и основная часть церемонии посвящения состоит в усилиях старших членов Общества «утихомирить, приручить» его с помощью пения и танцев. Новичок постепенно «выздоравливает» от избытка силы, полученной благодаря божественному присутствию. Ему внушают новое духовное равновесие, которое должно сменить психическое возбуждение, вызванное «одержимостью». Успокоившись, «изжив духа», неофит занимает свое место на нижних ступенях иерархии «Танцующего общества». Очевидно, что к концу зимы ритуальные танцы постепенно прекращаются.

Из Обществ Квакиютль для историка религии наибольший интерес представляют Каннибалы. Квакиютль испытывают ужас перед человеческой плотью. И если новичку удается, иногда с огромным трудом, стать каннибалом, то это делается для того, чтобы показать, что он больше не человеческое существо, что он подобен Богу. Его каннибализм, как и буйное «безумие», — доказательство его божественности. Когда после трек-четырехмесячного отсутствия новичок («хаматса») возвращается в деревню, он ведет себя как дикое животное: спрыгивает с крыш домов, нападает на всех встречных, кусает им руки, откусывает и проглатывает куски их тела. Четыре человека с трудом удерживают его и вталкивают в культовый дом. Женщина, которая прислуживала ему в изгнании, появляется и танцует перед ним голая, с трупом на руках. Под конец неофит вскакивает на крышу культового дома, откуда, оторвав несколько досок, он прыгает во внутрь дома и танцует в экстазе, дрожа всем телом. Чтобы его усмирить, «Врачеватель» (хелига) хватает его за голову и тащит к соленой воде. Они оба находятся в воде по пояс, когда «Врачеватель» четырежды погружает неофита в воду. Каждый раз неофит высовывается из воды с каннибальским воплем: «Хап! Хап!» Затем он возвращается домой и больше не показывает никаких признаков экзальтации. Он пьет соленую воду, чтобы его вырвало. После приступа бешенства наступает полное равнодушие, и в последующие ночи он присутствует на обрядовых танцах, молчаливый и подавленный²⁸. Как все обряды посвящения, посвящение в Общество Каннибалов имеет целью создать новую личность: неофит вынужден найти свой «образ жизни» после того, как он общался с сакральными силами, воплощая Бога. Поведение каннибалов Квакиютль во время посвящения особенно интересно для историка религий: проявление личности неофита, его «безумие» и «приручение» Врачевателем — все это напоминает религиозные феномены, засвидетельствованные в различных культурах, исторически никак не связанных между собой. Разрушение личности и одержимость — это общие признаки, присущие многим североамериканским обрядам посвящения; но когда распад личности и одержимость приобретают исключительную силу, они рассматриваются как признаки шаманского призвания. Поэтому мы оставляем до следующей главы анализ религиозного значения «безумия» и вообще болезней, связанных с обрядами посвящения.

Но каннибал Квакиютль имеет особые черты: например, смертоносная ярость, поведение дикого зверя, «возбуждение», которое Врачеватель охлаждает «купанием». Каждая из них показывает, что обычные человеческие возможности неофита превзойдены, что сакральная сила разрушила его мирское существование. Аналогичное поведение встречается и в других культурах, когда неофит, победно пройдя испытания посвящения, переступает пределы обычной земной жизни и обретает высшую форму существования. Скандинавский берсерк «возбуждается» в битве, входящей в обряд посвящения. В исступлении (вут) он ведет себя как бешеный зверь, как шаман; неодолимый, он сеет вокруг себя ужас. Когда человек ведет себя, как дикое животное — волк, медведь или леопард, — это знак того, что в нем воплотилась высшая религиозная сила, что в определенном смысле он стал Богом. Не следует забывать, что на примитивном религиозном уровне зверь-охотник представляет высшую ступень существования. Как мы увидим в следующей главе, жар, разгоряченность тела выражают приобретение героем сакральной силы; чрезмерный жар — характерный признак колдунов, шаманов, воинов, мистиков. Каким бы ни был культурный контекст, в котором проявляется синдром «магического исступления, жара», — он всегда означает, что условия обычной человеческой жизни разрушены, и человек превращается в трансцендентное существо, в сверхчеловека.

Тайное общество и мужское братство (Männerbund)

Превращение в сверхчеловека возможно только благодаря приросту магической религиозной силы. Вот почему у аборигенов Северной Америки мы находим так много сходства между посвящениями, связанными с достижением половой зрелости и обрядами вступления в тайные общества или шаманские братства. Дело в том, что цель каждого из них — овладение сакральной силой, которое подтверждается приобретением одного или нескольких Духов-покровителей, колдовством или странным поведением — вроде каннибализма. Каждый раз при посвящении разыгрывается одна и та же мистерия смерти с последующим воскресением в качестве существа высшего порядка. В Северной Америке особенно заметно влияние шаманства на сценарии других посвящений, потому что шаман прежде всего — человек, одаренный чрезвычайными возможностями, в известном смысле — образец религиозного человека. Колдун, шаман, мистик — специалист в области сакрального, он является образцовым примером для других людей, стимулирует их стремление к усилению своих магических, религиозных сил и повышению социального престижа путем новых посвящений. Возможно, мы находим здесь объяснение возникновения тайных обществ и «мужских союзов» не только в Северной Америке, но и в остальном мире.

Морфология «Тайных мужских союзов» (Männerbünde) чрезвычайно сложна, и мы не можем останавливаться на их структуре и истории²⁹. Что касается их происхождения, то наиболее распространена гипотеза Фробениуса, принятая историко-культурной школой³⁰. Тайные мужские общества, или «Общества масок», возникли еще в период матриархата; их задача состояла в том, чтобы наводить ужас на женщин, заставляя их верить в то, что маски — это демоны и духи предков, и тем самым освободиться от экономического, социального и религиозного превосходства женщин, установленного матриархатом. Эта гипотеза не кажется нам глубокой. Возможно, «Общества масок» и играли определенную роль в борьбе за мужское превосходство, но трудно поверить, что религиозный феномен тайного общества мог иметь серьезные последствия для судьбы матриархата. Напротив, можно констатировать совершенно четкую связь между обрядами взросления и испытаниями посвящения в тайные общества мужчин. Во всей Океании, например, посвящения мальчиков и посвящения, дающие доступ в тайные мужские общества, включают все тот же ритуал символической смерти при заглатывании морским чудовищем, за которой следует воскресение: это доказательство того, что все обряды посвящения исторически произошли из одного центра³¹. Сходные феномены встречаются в западной Африке