Танго дьявола

Надо ждать самого худшего, подумала Роберта.

— Вы видели Барнабита? — спросил Роземонд.

— Работает в своем склепе с фосфором. Я не очень поняла, чем он занят, но вокруг обсерватории творится что-то странное. Она защищена колдовскими растениями. Сирень и жасмин… Здесь не обошлось без Баньши. Во всяком случае, Голем Густава Мейринка стоит на его ночном столике.

— Вы были в его спальне?

— За кого вы меня принимаете?

— Почему же вы так уверены?

— Вы знаете его и его любовь к книгам… Когда он изучал скрытый смысл Библии, он жил, как пророк Ветхого Завета, а сны видел арамейские. Барнабит клянется, пьет и ест, как Афанасий Пернат из басни. У него в холодильнике есть даже огуречный сок!

— Действительно, кто, кроме пражского алхимика, станет пить это отвратительное пойло?

— Я не видела голема, но могу дать руку на отсечение, что он у моего кузена.

— Ну уж не надо. Ваши пальчики слишком дороги моему сердцу, — возразил обольститель, целуя каждый из них по очереди.

Роберта привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его, но в этот момент из зала вышел молодой цыган.

— Путь свободен, — сказал он. — Следуйте за мной.

Они прошли по узкому извилистому коридору до парижской подворотни, украшенной изваяниями голов Медузы Горгоны, настолько гнусными, что они должны были отгонять всех паразитов. За ней открывался вид на башню Вестминстера в сотне метров от входа.

Роземонд и Роберта обошли толпу базельцев, оставшись незамеченными. За их спиной раздавались крики разъяренных граждан:

— У вас убийца! У нас милиция!

— Очень хотелось бы знать, почему вас навестила кузина?

Барнабит удостоверился, что реакция с фосфором идет нормально. — Тонкие перламутровые арки создавали в матке изображение зарождающейся звезды в коконе тяжелых газов. Но во всем еще ощущалась незавершенность. Пока было невозможно представить, во что выльется это произведение черной магии.

— Нельзя оставлять дверь открытой, — наставительно сказала Баньши.

— Я уже объяснял, почему приходила Моргенстерн, — возмутился Барнабит. — Чтобы допросить меня по поводу Рихтгаузена. — Мрачная Камилла портила ему ежедневный сеанс черной магии. — Она — ищейка, и вы знаете это лучше меня. Закрытая перед ней дверь ничего бы не решила, а только насторожила.

Ощущая, что выиграл очко, он повысил голос:

— Кроме того, она всего лишь мелкая колдунья третьего уровня. И никогда не смогла бы преодолеть ловушки, которыми вы заминировали мой сад.

— Весь ваш сад стал сплошной ловушкой, как только я им занялась, — поправила его деканша, мрачно усмехнувшись.

Спор был пустым. Она подошла к матке. Ниточки энергии скрещивались в средоточии бездны. Теперь это походило на туманность. Им удалось это сделать. Хорошее начало.

— Что у нас с элементами?

Барнабит заглянул в справочник Дальтона и перечислил:

— У нас есть пять газов — кислород, водород, азот, хлор, фтор. И одно твердое вещество — фосфор. Превосходного качества. Можно сказать, что Барон облегчает нам задачу, плодя трупы.

— Когда мы соберем тринадцать элементов?

Барнабит пожал плечами, расчесывая прыщи.

— Честное слово, это зависит от нашего поставщика. Если он будет продолжать в том же темпе, по одному трупу в день, как это было до сих пор, я скоро доберусь до углерода. Потом наступит очередь серы и металлов. Я спешу, — сообщил он, потирая руки.

Баньши думала о своем. Она вспоминала о телефонном разговоре с министром. Он уже начал ее утомлять. Он был недоволен, что аэростат рухнул на мясорубку. И что? Разве не было главным то, чтобы он разбился? А волшебная тыква сделала все наилучшим образом.

К тому же Господин спешит. Этот невежа даже не отдавал себе отчета, что за магию они извлекли на свет божий ради его прихоти. Позже, так или иначе, она откроет ему глаза.

— Он звонил? — осведомился Барнабит, расшифровав мрачный взгляд сообщницы. Баньши кивнула. — Когда ему нужен голем?

Она хотела приласкать матку нежным материнским жестом. Но только оцарапала ее.

— Скоро ты получишь свою серу, — пообещала она ребенку. Потом, как крестная мать, сказала Барнабиту: — У голема новое свидание со смертью. Туманный Барон нанесет удар завтра в полдень под Барометром.

О ВЕЩАХ, КОТОРЫЕ МОЖНО ЗНАТЬ, И О КОЕ-КАКИХ ДРУГИХ

Занялась заря. Меж туч появились просветы, цветом напоминавшие брюки жандармов. Трамвай 4-й линии (Карниз — Черная гора — Карниз) поднимался по склону, ведущему к муниципальному Катафалку. Луч солнца окутал вагон благодетельным теплом. Роберта оторвалась от газеты и, прикрыв глаза, насладилась им.

Она купила Газету суши. Как большинство базельцев, она прежде всего интересовалась метеорологическими прогнозами. Бюро предупреждения природных рисков напоминало, что просветление было временным. Новая депрессия, двигавшаяся с британского архипелага, вскоре подхватит эстафету непогоды Иль-де-Франса. Но только в середине дня Барометр сообщит, что уготовило им небо.

В любом случае первая степень тревоги была объявлена. Уровень внешней лагуны был выше уровня, замеренного внутри плотины. Избыток воды отныне нельзя было слить. Если дождь продолжится, то вода будет неуклонно подниматься.

Газета самым крупным заголовком выделила беспрецедентную охоту на человека, затеянную министром безопасности, чтобы остановить Туманного Барона, или палача из Исторического квартала, как его стали называть. Фулд заявлял, что следствие движется к разгадке «огромными шагами». И скоро прессе сообщат о «значащих результатах». Длинная статья подробно описывала методы казни, которые использовал палач. Ее могли бы иллюстрировать гравюры из книги Сюзи Бовенс.

Вчерашняя манифестация рассеялась без особых инцидентов. Но базельский коллектив, «создавшийся сам по себе, чтобы противостоять внутренней угрозе и поддерживать бдительность перед лицом растущей опасности», призывал к новым митингам перед Историческим кварталом, пока убийца не будет арестован. Фулд, который был решительно повсюду, выслушал «законные претензии своих сограждан» и распорядился о разработке способа изоляции цыган от остального города, «чтобы обеспечить их лучшую защиту».

— Вернее, чтобы с удобством следить за ними, — проворчала Роберта.

На третьей странице рассказывали о некоторых обычаях цыган, извращая и понося их, Кто позволил им пользоваться собственным календарем? День Детей. День Птиц. День Путешествий… Почему бы не День Барона или День Предумышленного Убийства? Роберте не надо было справляться у эфемерид, чтобы знать, что сегодня праздновался День святого Кретина, а Базель заработал еще три минуты глупости в своей ненависти.

Трамвай замер на остановке Великих Людей и двинулся по прямой ветке на приступ министерских зданий.

Газета суши рассказывала о мусоросжигателях, которые бастовали уже двенадцатые сутки. Их требования не изменились: арестуйте Барона, накажите его, и мы вернемся на работу. Переполненные мусорные ящики загромождали улицы Базеля, а ткацкая фабрика грозилась присоединиться к мусорщикам, как, впрочем, пекари, школьники и игроки в бридж из патриотического клуба университета, завсегдатаем которого была Марта Вербэ.

Второй основной темой был первый тур выборов, который должен был состояться через неделю. Из десяти кандидатов только уходящий муницип и Арчибальд Фулд имели шанс на победу, каждый из них