Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая

Корсуня в Киев, сокрушение идолов, болванов и кумирниц и благословение митрополитом народа. Здесь помещалась уже четвертая картина из истории крещения св. Владимира. Начальная, или первая, картина находилась над первым окном (от входа) по восточной стене палаты (на Красное крыльцо), где она изображала, как приходили ко Владимиру разные иноземцы, выхваляя и объясняя каждый свою веру, и христианские философы, сказывавшие о тех скверных верах и изъяснявшие истинную православную веру. Эта картина находилась под изображением Гедеона, вострубившего поход на Мадиамля.

Вторая картина над 2-м окном палаты изображала посланников св. князя, прибывших в Царьград для испытания веры и видевших службу Божию. Картина помещалась под изображением Гедеона, собирающего храбрых на свой подвиг.

Третья картина была написана над 3-м окном палаты ближе к царскому месту и представляла крещение св. Владимира в купеле, в храме, где благословенная рука Господня снисходит в облаках на св. Князя, причем позади князя стояли бояре, держа в руках венец и всю царскую одежду.

В другом отделе этой картины были представлены бояре, единогласно прославляющие это христианское торжество. Эта картина находилась под изображением Гедеона, получающего от Господа указание на подвиг освобождения народа от ига Мадиамля.

Другая повесть из русской истории заключала в себе подробности о приобретении Владимиром Мономахом царского сана с его регалиями. Она начиналась неподалеку от царского места, слева, над 3-м окном южной стены палаты, под притчею о царском званом брачном пире, коему уподобися Царство Небесное, и представляла в первой, помещенной здесь картине, совещание с боярами вел. князя — о том, чтобы идти войною на Царьград, причем бояре отвечают, что сердце царево в руце Божий, а мы — в твоей руце.

Далее следовала 2-я картина уже на западной стене под притчею о Лазарях, над 1-м окном, где было изображено, как Мономах собирает и устрояет войско идти на Царьград.

Над 2-м окном 3-я картина представляла самый поход Мономаха к Царьграду, который тут же изображен, и перед ним море с кораблями.

У печи, под притчами о царях Езекии и Анастасии, 4-я картина изображала посольство к Мономаху от царя Константина Мономаха, состоявшее из высших духовных лиц, митрополита Неофита и пр., причем было изображено и войско, уже подступавшее к городу, конница и пехота. По другую сторону печи, на стене от сеней, над дверью, под притчею о греховности царя Анастасии, помещалась 5-я картина, изображавшая, как царь Константин посылает великому кн. Владимиру царственные дары: сидит на престоле в церкви, перед святителями снимает с себя венец царский, именуется Мономахова шапка, и крест — животворящее древо, и диадиму, полагает на блюдо и отпускает с теми духовными властями, присоединяя также цепи златые, кробицу сердоликову, из нее же царь римский Август веселяшеся, и многие царские дары. Святители выезжают из города на конях верхами, а за ними колесницы.

На той же стене подле дверей, во 2-м месте в закомаре, 6-я картина изображала приход этих послов от царя к вел. князю с просьбою мира и любви. Вел. князь сидит в палатах на престоле. Затем: встал с престола и вышед из палат встречает послов с их дарами.

Возле этой картины в 3-м месте, в большой закомаре, на. 7-й картине вверху было изображено Отечество, под ним церковь, а в церкви митрополит Неофит с другими святителями благословляет вел. кн. Владимира, венчанного царским венцом. Эта картина находилась против царского места на противоположной стене, где, как упомянуто, была картина о заблудшей овце, которую Спаситель несет на руках.

Под самыми сводами, где оканчивалась черта Великого круга, обнимавшего все изображения, помещенные в сводах, были изображены на щипцах сводов и в сводах окон, на щипцах стоящими, а в сводах окон поясные русские вел. князья.

У царского места на щипцах, слева св. Владимир, справа св. Борис, слева же на втором щипце св. Глеб, так что изображение св. Бориса находилось в самом переднем углу палаты, а изображение св. Глеба в другом углу той же южной стены. В окнах справа от царского места св. Феодор Стратилат, тезоименитый царю Федору Ивановичу, что указывает, что стенопись палаты в этом месте была написана уже при царе Федоре, почему и Борис, Ангел Годунова, находился в углу возле изображения св. Федора. Слева от царского места был изображен Дмитрий Донской, а далее в третьем окне его отец, вел. кн. Иван Иванович.

Далее по западной стене, возле св. Глеба на первом щипце — Андрей Боголюбский, в окне царь и вел. кн. Данило Александрович (Московский); затем на щипце — Александр Невский и в окне вел. кн. Дмитрий Иванович Углицкий, сын Ивана III, им коронованный, первовенчанный царским венцом.

Справа от царского места по восточной стене на первом щипце был изображен, как упомянуто, Гедеон, приносящий жертву Господу, а в окне вел. кн. Василий Васильевич Темный; на втором щипце вел. кн. Михаил Ярославич Тверской, в окне вел. кн. Владимир Мономах. И далее, в окне, вел. кн. Всеволод, вероятно, отец Мономаха.

На щипцах северной стены, со стороны сеней, по сторонам картины венчания царским венцом Владимира Мономаха, написаны были, от сенных дверей, вел. кн. Василий Иванович и на другом щипце царь Иван Васильевич.

Над дверьми из сеней был изображен вел. кн. Федор и чады его Давид и Константин, ярославские чудотворцы.

По некоторым приметам, указанным выше, видимо, что стенопись Золотой палаты, составленная и написанная в 1552 г. при царе Иване Васильевиче Грозном, после его смерти в некоторых немногих частностях была изменена соответственно требованиям нового царствования; но в целом своем составе она сохраняла весь характер помыслов и идеалов своего строителя и запечатлевала недавние события его личных и государственных подвигов.

Грановитая палата, еще в конце XVI века называвшаяся подписною, украшена была собственно бытейским, историческим письмом, о котором упоминает в своих записках Маскевич в начале XVII столетия и которое, судя по его описанию, без изменений было возобновлено при царе Алексее Михайловиче весною 1668 г., и потом в 1672 г. также весьма подробно описано иконописцем Симоном Ушаковым. Маскевич в своем дневнике говорит, что на стенах этой палаты находились изображения всех великих князей и царей московских, писанные по золоту, а потолок искусно украшен был картинами из Ветхого завета [102]. Украшение палаты стенным письмом принадлежит царствованию Федора Ивановича и исполнено, по всему вероятию, по замыслу Годунова. При Алексее Михайловиче, как мы упомянули, эта стенопись была возобновлена. Еще в 1663 г., в сентябре, государь указал прислать в приказ Большого дворца иконописцев и левкащиков, что есть в Оружейном приказе, — писать им в Грановитой палате стенное письмо. Но дело почему-то не исполнилось, так что, в 1667 г., августа 6-го, государь снова указал в то же лето в Грановитой палате написать стенное письмо вновь самым добрым письмом, а снимки, для образна, с того стенного письма снять ныне и приказать о том иконописцу Симону (Ушакову), чтоб написать в той палате те ж вещи, что и ныне писаны… Но иконописцы, Симон Ушаков с товарищи, сказали, что «Грановитые Полаты вновь писать самым добрым стенным письмом, прежнего лутче, или против прежнего, — в толикое малое время некогда; к октябрю месяцу никоими мерами не поспеть, для того: приходит время студеное и степное письмо будет не крепко и не вечно». По новому указу от 15 ноября возобновление стенописи началось весною 1668 г., вместе с возобновлением каменною резьбою и раскраскою подзоров, окон и дверей палаты, с лица и внутри [103].

Обозрение содержания этой стенописи мы также начнем с сеней палаты, в которых на самом видном месте была написана притча царя Константина, видение о кресте.

Это изображение находилось на короткой стене, прямо против входных больших дверей с Красного крыльца. Оно описано следующим образом: «Царь Константин на одре лежит, подле одра стоит Христос, а за Христом стоят Ангели». Над тем подпись: «Явися Господь царю Константину в руце имея Божественные свои Страсти и Животворящий (sic) Крест, глаголет царю Константину: Сотвори подобие его знамение и повели пред воинскими своими носить — победиши вся враги твоя».

Направо у дверей в палату на долгой стене в закомаре было написано: «Троица в трех лицах, как