Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая

кормление происходило нередко в Царицыной Золотой палате, преимущественно, если поминки справлялись по царице.

Необыкновенно оживлялись Теремные покои пред заутренею Светлого Воскресения, когда бояре, окольничие, думные и ближние люди, все служилые и дворовые чины, в богатейших золотых кафтанах, собирались сюда к обряду царского лицезрения и к царскому выходу к заутрене. Высшие сановники, пользовавшиеся свободным входом в государевы покои, собирались в Комнате и в Передней; другие наполняли сени, стояли по Золотому крыльцу и на Каменном дворе пред Теремами; а низшие и небогатые чиновники, не имевшие золотных кафтанов, ожидали царского выхода на Постельном и на Красном крыльцах. Когда таким образом дворец наполнялся чиновным народом, государь выходил из внутренних покоев в Комнату, слушал здесь «полунощницу», по совершении которой садился в кресла и принимал бояр и прочих сановников, входивших в Комнату, чтоб «видеть его великого государя пресветлые очи» и ударить челом. Те из дворян и дьяков, которым, по особой милости, дозволялось видеть царские очи в Комнате, входили туда, по распоряжению стольника из ближних людей, который в то время стоял у крюка и впускал их по списку, по два человека. Ударив челом, они возвращались на свои прежние места. Таким же образом дворяне и дьяки другой степени, а также и стрелецкие головы впускались в Переднюю при выходе туда государя. Все эти лица, которых государь жаловал, повелевал свои государские очи видеть в Комнате и в Передней, вносились в особые списки и по спискам допускались к царскому лицезрению. Остальные дворяне, дьяки, подьячие и прочие младшие и небогатые чиновники видали государские очи в сенях и на дворцовых крыльцах в то время, как государь проходил в собор. Ударив, по обычаю, челом, они шли пред государем, по три в ряд, до Успенского собора, где и становились по обе стороны пути, и потом, когда государь, сопровождаемый высшими чинами, торжественно проходил в собор, они также следовали за ним, по два в ряд. В течение Светлой недели государь принимал в Теремных покоях поздравление от всех чинов, до чернослободских старост и выборных. Людей младших чинов он жаловал к руке большею частию на Переднем крыльце.

Нам остается упомянуть еще о значении Красного крыльца, которое было главным парадным входом во дворец. На него, как мы уже знаем, вели три лестницы — Благовещенская, Средняя и Золотая, или Красная, что у Грановитой палаты. На Красном крыльце, во время посольских и других важных приемов, происходила церемония встреч, значение которых указано нами выше. По этому случаю все крыльцо наполнялось дворовыми и служилыми людьми младших разрядов, которые стояли здесь по обе стороны пути в богатейших одеждах, выдаваемых на это время из царской казны. Обыкновенно по лестнице и по крыльцу стояли подьячие и боярские дети в цветном и золотном платье, а в сенях и у дверей Приемной палаты жильцы в бархатных и объяринных терликах и в золотных шапках, с протазанами и алебардами в руках.

Особенно пышные встречи делались только иноземным послам и вообще знатным иностранцам, как собственно гостям, «почести ради». Число встреч было неодинаково: именитому послу и лицу царского происхождения давалось три встречи. Первая, меньшая, у лестницы на подъездном помосте, или рундуке; вторая, средняя, на крыльце, против средней лестницы, а иногда в сенях Приемной палаты и, наконец, третья, большая, у самых дверей палаты. Другим, менее значительным лицам делалось только две встречи: меньшая на крыльце и большая в сенях, а иным, как, например, иноземным посланникам, гонцам, купцам и т. д., была одна только встреча — в сенях у порога или «недошед порога с сажень». Таким образом, одною из почетнейших встреч для гостя была и меньшая, у лестницы. Встречниками назначались в обыкновенных встречах стольники с дьяками, а в более почетных — боярин или окольничий с стольником и думным дьяком. Самое разделение встреч на меньшую, среднюю и большую сообразовалось с родовою честью встречников: в меньших встречах были помоложе, а в больших постарее родовою честью. Само собою разумеется, что, при назначении встречников, нередко случались местнические «стычки». Дьяки при встречах говорили обыкновенно чрез толмачей приветственные речи, объясняя, что великий государь (титул), «воздаючи честь» послу, повелел его встретить такому-то и такому; при этом провозглашались имена стольника и самого дьяка. Особенно дорогих гостей встречали еще с большими церемониями. В 1644 г. во время приема датского королевича Волдемара, жениха царевны Ирины, кроме обычных трех встреч, его встретил среди Грановитой палаты царевич Алексей Михайлович в сопровождении бояр и в предшествии окольничих и стольников, а потом сам государь Михаил Федорович встретил королевича у ступени трона.

Для встреч и вообще для входа во дворец посторонним лицам, кроме государя, назначены были только две лестницы: Благовещенская и Средняя. При посольских приемах послы христианских государств входили во дворец Благовещенскою лестницею, а послы и гонцы персидские, турецкие, татарские и вообще иноверцы — Среднею, потому что значение Благовещенской лестницы, как соборной паперти, не дозволяло входить по ней лицам, не исповедовавшим христианской веры. По Золотой, или Красной, лестнице, которую мы теперь неправильно называем собственно Красным крыльцом, совершались большие царские выходы в день венчания на царство и во время бракосочетания. В другое время эта лестница, кажется, была всегда заперта, потому что обыкновенные выходы государя делались большею частию по Благовещенской паперти, служившей также обыкновенным входом во дворец как для бояр, так и для всех других чинов. Для того же назначения была и Средняя лестница, по которой, кроме того, совершались печальные процессии выноса тела покойных государей к погребению в Архангельский собор.

Лестницы Красного крыльца запирались на ночь решетками, и на крыльце всегда стоял стрелецкий караул. Припомним еще, что у этого крыльца, на площади, думные дьяки принимали от народа челобитные, по которым здесь же сказывали приговоры и решения, вероятно, у Средней лестницы.

Заметим также, что на крыльцах иногда делались приемы гонцам и посланцам. Вероятно, это было самою меньшею степенью того почета, который должен был оказываться послу меньшего же разряда. В 1657 г. царь Алексей Михайлович принимал на Красном крыльце малороссийского посланца от гетмана Хмельницкого, Павла Тетерю. Отпускная аудиенция дана была ему также на крыльце, но только уже на переднем, т. е. в государевых покоевых хоромах или нынешних теремах, что было почетнее.

В заключение мы должны упомянуть, что в XVII столетии во дворце, именно на стрелецком карауле Красного крыльца, велись каждый день особые записки о состоянии погоды и о дворцовом карауле; а при этом отмечались и все царские выходы и загородные походы, также посольские приемы и разные другие случаи. По содержанию, эти дневальные записки весьма любопытны и важны в том отношении, что по ним с большею достоверностью можно определить время разных событий и случаев в истории царствования Алексея Михайловича. С каким намерением составлялись подобные записки о погоде — неизвестно, но из письма царя Алексея Михайловича к Матюшкину, 1650 г., мая 25-го, видно, что государь приказывал записывать, «в который день и которого числа дождь будет» [166]. Может быть, к этому времени и должно отнести начало записок. Представляем здесь для образца небольшое извлечение из них, которое вполне познакомит с их содержанием, важным для истории царского быта.

«1657 г. Генваря в 30-й день в пятницу, был день до обеда холоден и ведрен, а после обеда был оттеплей, а в ночи было ветрено. А на государевом дворце стоял на карауле голова Иван Мещеренинов с приказом».

«Генваря в 31-й день в субботу было ветрено и за час до ночи пошол снег и шол во всю ночь и ветр был же. А на государеве дворце стоял на карауле голова Иван Монастырев с приказом».

«Февраля в 6-й день, в пятницу, ходил государь в поход в Измайлово, а пошол с Москвы за пол 2 часа до дня, а к Москве пришол в 3 часу ночи. И в тот день и в ночи было холодно, а за час до вечера шол снег невелик до 3-го часа ночи. А на государеве дворце и около дворца на карауле стоял голова Василий Пушешников с своим приказом».