убьет ее, что бы она ни делала.
— Я не пойду к нему, — сказала она. — Пусть стреляет. Мне все равно.
Малик прицелился ей прямо в лицо. В этот момент послышался нарастающий гул вертолета, который направлялся в их сторону. На какой-то миг Малик отвел взгляд от прицела, желая удостовериться, что его не заметили с вертолета.
Только этого и ждала Хаузер. Она повернулась, прицелилась и три раза нажала на спусковой крючок. Все пули попали прямо в грудь Малику.
Его откинуло назад, и он упал в глубокую тень, все еще продолжая сжимать ружье. Почувствовав острую боль в левой стороне груди, он подумал, что у него перебито ребро, хотя ни одна из пуль не пробила жилет.
Малик перекатился на живот и повернулся к «поршу». Он лежал неподвижно, прижав приклад к плечу и положив палец на спусковой крючок. Хаузер осторожно приближалась к нему, целясь револьвером туда, где он упал.
Низко свисающая ветвь мешала точному выстрелу, но Малик знал, что Хаузер не видит его, и терпеливо ждал, пока она приблизится.
Услышав прямо за спиной хруст ветки, он оцепенел. И вдруг раздался знакомый голос; этот голос говорил тихо, почти шепотом:
— Мне надо было прикончить тебя много лет назад, проклятое дерьмо.
Малик так и не услышал двух выстрелов, которые разнесли его затылок. Хаузер едва не выстрелила в того, кто стоял позади Малика, но сняла палец со спускового крючка, поняв, что голос, который звучит в наушниках, принадлежит Калли.
Выйдя на открытое, освещенное луной место, Калли улыбнулся Хаузер.
— Вот теперь все кончено.
— Он был уже мертв, Калли. Я трижды попала ему в грудь.
— На нем был бронежилет.
Глаза Хаузер расширились.
— Ты мог бы предупредить меня об этом.
— Извини, забыл в этой суматохе. Ну да ладно, теперь все позади.
Широко раскинув руки, Дженни бросилась к отцу. Он крепко прижал ее к себе и поцеловал в голову.
— С тобой все в порядке, моя девочка?
Несмотря на все происшедшее, она была удивительно спокойна, только ее глаза выдавали, какое потрясение она перенесла.
— Со мной все о'кей, папочка. Я чувствую некоторую слабость, но думаю, что глоток крепкого вина сразу же придаст мне бодрости.
— Мы проведем несколько дней вместе. Поедем куда-нибудь, где ты сможешь хорошенько отдохнуть и расслабиться, полностью восстановить свои силы.
— Сейчас не смогу, — сказала Дженни. — Я должна вернуться в колледж.
— Колледж подождет. Я хочу убедиться, что с тобой действительно все в полном порядке. Доверься мне. Через несколько часов ты начнешь ощущать последствия всего того, что с тобой случилось.
— Пожалуйста, папочка. Я вполне здорова. И должна вернуться в Нью-Йорк. Через неделю наша театральная труппа ставит спектакль, и они не могут обойтись без меня. Я не могу их подвести. Поверь мне, я вполне здорова.
— Ну ладно, посмотрим.
Разведывательный вертолет, выполнив задание, набрал высоту и стал удаляться. Калли и Хаузер услышали в наушниках голос Грегуса, и как раз в этот момент «Блэкхоук» появился на горизонте.
— Молодец, Майк, — сказал Грегус, слышавший их разговор по радио. — Все чувствуют себя хорошо?
— Просто превосходно, — сказал Калли, снова поцеловав Дженни в голову и прижав к себе.
Шум вертолета становился все громче: пронзительный вой двух турбинных двигателей и хлопанье лопастей огромного винта наполняли собой ночной мрак. Он снизился над лужайкой, тянущейся вдоль берега озера, как доисторический птеродактиль, приминая траву потоком воздуха от его винта. Зависнув ненадолго у них над головами, вертолет опустился на лужайку между коттеджем и тем местом, где стоял «порш». Четверо мужчин в черной рабочей одежде, с большими вещмешками за спиной, спрыгнули на землю и побежали к коттеджу. Двое устремились в лес за «поршем».
Сойдя с вертолета, Грегус увидел, что к нему приближается Калли. Он пошел навстречу Калли и дружески обнял его за плечи.
— Выключи радио, — громко крикнул он, стараясь, чтобы его голос не потонул в вое работающих турбин, и подождал, пока Калли снимет наушники и микрофон.
— Поздравляю, Майк. Ты хорошо поработал. Дженни в безопасности. Этот мешок с дерьмом мертв. И пока все спокойно в этом мире.
Калли показал на коттедж. Во всех комнатах горел свет, через окна можно было видеть торопливо двигающихся людей в черном.
— Думаю, что когда твои ребята кончат свою работу, все будет выглядеть так, как будто вообще ничего не произошло.
— Таков наш план. И я хочу, чтобы ты рассказал об этом Дженни. Она никому ничего не должна рассказывать.
— Хорошо, я позабочусь об этом. Но мне нужна твоя помощь.
— В чем именно?
— Дженни хочет сегодня вернуться в Нью-Йорк. Не мог бы ты отправить ее туда на своем самолете?
— Никаких проблем. Отвези ее в аэропорт.
— И я хочу, чтобы в Нью-Йорке ее встретил врач Управления. Пусть он отвезет ее в вашу закрытую клинику на Лонг-Айленде, подержит ее там до утра и убедится, что с ней все в порядке.
— Считай, что мы обо всем договорились, — сказал Грегус. К нему подбежал один из его людей с чемоданом, найденным в шкафу спальни.
— Этот самый? — спросил Грегус.
— Да, сэр, — ответил тот, забрасывая чемодан в открытую дверь вертолета, и вновь добежал в коттедж.
— Что в чемодане? — полюбопытствовал Калли.
— Несколько сувениров... Но твоя работа окончена, Майк. У вас есть всего пять минут, чтобы отъехать отсюда, после того как мы взлетим. Я настоятельно советую поторопиться.
— Сейчас уеду, — сказал Калли.
Двое людей, углубившихся в лес, вернулись с большим мешком. В нем, очевидно, лежало тело Малика. Они сунули мешок в вертолет и сами поднялись вслед за ним.
Из коттеджа выбежал еще один человек.
— Там внутри есть кое-что, сэр, что вы должны увидеть.
Грегус пожал руку Калли.
— Звони мне, Майк. Я хочу знать, как пойдут твои дела.
— Ты первый узнаешь об этом.
Грегус прошел вслед за своим человеком в комнату в задней части дома. Человек распахнул дверь холодильника.
— Этот гад совсем спятил, — сказал Грегус, с омерзением глядя на четыре полиэтиленовых пакета на средней полке. В каждом лежало замороженное человеческое сердце.
Когда Калли ушел, лихорадочная деятельность внутри дома продолжалась; по-прежнему работали двигатели «Блэкхоука». Поэтому никто даже не заметил ухода Калли, который сел в «форд-эксплорер» и подъехал к Хаузер и Дженни, стоявшим возле «порша».
Хаузер была предельно состредоточена. В ней вновь проснулся репортер, и она мысленно отмечала все происходящее. Видела она и как двое людей отнесли тело Малика в вертолет.
