Неделю назад он, наверно, с большей терпимостью, если не с большим энтузиазмом, смотрел бы на ее старания. Но за последнюю неделю произошло многое. В нем росло чувство к Николь. Кульминацией стал тот вечер, когда они любили друг друга. И это все изменило.
— Пирс, о чем ты думаешь?
— Что ты права. — Он терпеть не мог притворяться. — Нам и правда следовало бы больше общаться.
— Ты уверен, что тебя больше ничего не беспокоит?
Голос резкий от тревоги, словно она увидела на горизонте тучу. И это еще раз убедило Пирса, что Луиза что-то почуяла женской интуицией.
— Ничего, о чем стоило бы заботиться сейчас. — Ему не хотелось говорить явную ложь. — Поговорим в другое время.
— Пирс, это няня?
Он моментально понял, что, пытаясь обойти вопрос, совершил тактическую ошибку.
— Луиза, с чего тебе пришла в голову такая мысль?
— Потому что я не могу оставаться в стороне, наблюдая, как плохо она справляется со своими обязанностями. Возьмем, к примеру, нынешний вечер. Где она была, когда тебе понадобилась? Трепалась с гостями. И тебе пришлось выполнять работу, за которую ты ей платишь. — Луиза остановилась, чтобы чихнуть и вытереть нос.
— Ты простудилась? — спросил он с таким оптимизмом, что вряд ли это прозвучало вежливо. — Если да, то не считай, что тебе обязательно оставаться здесь и руководить ходом вечеринки.
— Я не простудилась, Пирс, — с упреком возразила Луиза. — Я чихаю из-за собаки. Сколько раз я говорила, что у меня аллергия на собачью шерсть.
Он ничего на это не сказал. Тогда она прижалась к нему и надежнее взяла его под руку.
— Но вернемся, милый, к нашему разговору. Кто-то должен прямо объяснить мисс Беннет, в чем состоят ее обязанности. И, видимо, это легче сделать женщине. Ты не хочешь, чтобы я поговорила с ней?
— Нет, спасибо. Мне не трудно сделать это самому, когда дело этого потребует.
— Как хочешь. — Она деликатно шмыгнула носом. — Предложение остается в силе. Если ты решишь, что мне надо вмешаться, я готова.
Этого он и опасался. Разорвать связь с Луизой будет и нелегко и неприятно. Поддержание мира в Персидском заливе — легкая прогулка по сравнению с такой бульдожьей цепкостью.
Время приближалось к семи, когда Красотка наконец спокойно сидела на поводке.
— Времени хватит, чтобы обойти всех и сказать «спокойной ночи», и потом пора спать, — сказала Николь Томми, испытывая огромное облегчение. Скоро у нее будет подходящий предлог, чтобы уйти с вечеринки. — Дорогой, помни, как надо себя вести.
Первые пять минут ему удавалось все делать красиво. Он грациозно подчинялся объятьям женщин и пожимал руку мужчинам. Николь чуть не лопалась от гордости. Неизбежно им пришлось подойти к Луизе, которая сидела в кругу друзей. И тут, к восторгу зрителей, все пошло наперекосяк.
Приближаясь, Томми в немом очаровании уставился на Луизу. Помня о зрителях, Луиза играла будущую мать.
— Привет, дорогой. — Она немного переигрывала. — Ты пришел сказать «спокойной ночи» тете Луизе?
Томми ничего не ответил. Он по-прежнему не сводил с нее глаз. С растущим отчаянием Николь увидела, что привлекало внимание мальчика. Крохотный клочок бумажного носового платка, который прилип к одной из ноздрей Луизы. Нос сильно покраснел. Ведь ей приходилось постоянно его вытирать. И белая точка на красном особенно выделялась.
— Томас, так смотреть невежливо. — Луиза начала поеживаться под его изучающим взглядом, но выдавила улыбку. — Разве няня тебя не учила, как надо себя вести?
Взгляд Томми точно приклеился к ее лицу. Глаза широко раскрыты и серьезны.
— У вас что-то висит на носу, — наконец удивленно произнес он.
Такой классический анекдот. Николь еле сдерживала смех. И как она ни старалась, полностью скрыть его ей так и не удалось. Другие, кто слышал слова Тома, вроде бы притворялись огорченными. Женщина, сидевшая рядом с Луизой, что-то прошептала ей в ухо.
Пунцовая от гнева и неловкости, Луиза яростно терла нос.
— Уберите от меня это отвратительное создание! — гавкнула она. Злобным взглядом она стрельнула в Красотку. — Неудивительно, что прилип бумажный платок, я почти задыхаюсь!
Отвернувшись, чтобы скрыть непростительную ухмылку, Николь встретилась с веселым взглядом Пирса.
— Боюсь, мы опозорились, — вздохнула она.
— Вы правы, — пробормотал Пирс, голос чуть вибрировал от подавляемого смеха. — Николь, и правда невежливо хихикать над чужой неприятностью. Я шокирован! Уведите маленького негодника, пока он не огласил и другие домашние тайны.
— Тут дело не в смехе, Пирс. Мисс Трент никогда не простит этого никому из нас.
— И вряд ли стоит упрекать ее за это. — Улыбка и взгляд, каким он окутывал Николь, полностью лишали слова строгости. — Уложите этих дьяволов в постель, обоих, и возвращайтесь сюда. Попробуем взять ситуацию под контроль.
— Лучше бы этого не делать. Это не моя вечеринка, Пирс. Я чувствую себя здесь не на месте. Больше того, по-моему, Луиза не примет извинения.
— В таком случае, — он поглаживал ладонью ее голое плечо, увлекая чуть в сторону, чтобы их не подслушали, — подождите, пока все разойдутся, и спускайтесь сюда. Я что-то намерен вам сказать. И не могу дольше откладывать. Речь пойдет о будущем Томми.
— Вы не собираетесь отослать его в пансионат или еще куда-нибудь? — Дрожь тревоги пронзила ее.
— Нет. — Он все еще держал руку у нее на плече. — У меня на уме совсем другое, и нужно ваше участие. Итак, я жду вас.
— Хорошо. — Предчувствие тяжелым грузом давило на живот.
Купая и укладывая спать Томми, Николь озабоченно размышляла над словами Пирса. И так погрузилась в свои мысли, что совершенно забыла о втором свидании, назначенном на этот вечер. Вернувшись в свою гостиную, она с удивлением обнаружила Элайс Холт, стоявшую у письменного стола.
— Надеюсь, вы не против, что я решилась войти, — начала Элайс. — Это разумнее, чем торчать в холле, где каждый мог меня увидеть и пришлось бы объяснять, что я там делаю.
— Конечно, нет, — сказала Николь. Но она была против. При желании Элайс могла бы пошарить в ящике стола и найти доказательства, чтобы выставить Николь обманщицей. Гнев закипел в Николь, и она резко добавила:
— Вы нашли, что искали?
— Нет. — У Элайс хватило совести чуть покраснеть. — Хотя, признаюсь, испытывала искушение. Но я решила, что вы заслуживаете права вначале рассказать свою историю.
— Спасибо. — Николь вздохнула и опустилась на любимую кушетку у окна. — Вы догадываетесь, кто я на самом деле?
— По-моему, вы самозванка. И здравый смысл подсказывает, что я должна это раскрыть. По каким-то причинам, которых я не понимаю, вы воспользовались некоторым внешним сходством с моей дорогой покойной подругой для того, чтобы сблизиться с ее сыном или Пирсом Уорнером. Меня тревожит, что легкое внешнее сходство с Арлин вызывает у меня симпатию к вам. Вы мне нравитесь, и это единственная причина, почему я не потребовала у вас объяснений публично.
Элайс села к столу, закинув ногу на ногу. Ее вид говорил, что она не потерпит, чтобы ее водили за нос.
— Но меня все сильнее беспокоит совесть. И я бы очень хотела, чтобы вы объяснили причины, которые стоят за сложной шарадой, которую вы так хорошо разыгрываете.
— Я сестра Арлин.
— Это абсурд, — засмеялась Элайс. — Арлин единственный ребенок. Я знаю точно, что после рождения
