Ещё в глубокую прарусскую эпоху в религиозном обиходе и языке существовало общее понятие бог. Сравнительное изучение древнерусского бог и родственных слов из других индоевропейских языков (санскрит - bhagah - «податель, господин»; персидский - baga - «владыка») показывает, что древнерусское слово производная от значений «доля, удел, богатство». И в первоначальном смысле бог - «податель доли, богатства».
В то же время для большинства религиозных систем изначально индоевропейских корней образ небесного божества обозначается словом deiwos - «светлозарый, небесный». Эти понятия и стали основой общего понятия о богах. В древнерусском же языке понятию deiwos возможно соответствует слово дивь, которое некоторыми исследователями возводится к персидскому корню dev - «демон».
Прарусы не пошли по пути выведения общего понятия о всех божествах: понятия бог и диво в русском языке разграничены не только по смыслу, но и лексически.
В то же время, обожествление природных явлений, объектов природы и отдельных людей в прарусской вере имеет место быть - как невозможность чёткого разграничения в сознании древних русов (и прежде всего жречества, которое грешило магическим показом разных див на толпу) духовных объектов, с которыми они имеют дело: эгрегоры (в том числе и «демонические»), природные и космические явления или Бог.
Последнее подтверждается некоторыми исследованиями, сторонники которых пришли к выводу, что так называемая «праславянская» вера не была разновидностью пантеизма (отождествление Бога с мировым целым). В действительности это была вера, внешне похожая на пантеизм, но в стержнем в ней была мысль о монотеизме, проявляющаяся в монотеистической “центробежной” тенденции. Как отмечал видный историк, исследовавший религию славян, И.И.Срезневский: «Между языческими догматами древних славян первое место занимает догмат о едином, верховном Боге, родоначальнике всех других божеств»
[397].
Её путают с пантеизмом потому, что русы, веря в присутствие в мире экстраординарных сил, для обозначения тех или иных явлений, которым свойственно то или иное могущество, выбирали объекты живой или неживой природы. Так было удобнее выражать свои религиозные мысли. К тому же русы верили, что сверхъестественные силы могут внедряться в объекты живой и неживой природы, наделяя последние частью своего могущества. Поскольку каждый объект живой и неживой природы несёт на себе часть Божией Мhры, эти объекты действительно обладают свойством отображения одной из граней последней. С этих позиций удобства выражения этих сверхъестественных граней у русов были выбраны не самые плохие. Другое дело, что обожествлённые объекты живой и неживой природы (и некоторые люди) становились культовыми объектами: от обожествления того или иного объекта до создания культа с его ритуалами - один шаг. А это неизменно приводило к созданию эгрегора вокруг культового объекта. Дальнейшие фантазии относительно сверхъестественных свойств объекта приводили если не к «демонизации» эгрегора, то к искажениям в понимании естественного назначения объекта, заложенного в него Свыше и той информации, которую он естественно “излучает” согласно его частной мhре.
Но вера Богу главенствовала (если не осознанно, то - бессознательно), а придание объектам и явлениям жизни сверхъестественных сил означало, что через эти объекты и явления Бог взаимодействует с людьми: хоть и примитивное, но Божие язычество, а не пантеизм.
Мысль о монотеистических началах русской религии опирается прежде всего на свидетельство Прокопия Кесарийского
[398], оставившего в сочинении «Война с готами» первое описание религии руссов: «Они считают, что только один бог, творец молний, является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды». Но в том же труде Прокопий пишет: «Они почитают реки, и нимф, и всякие другие божества, приносят жертвы всем им…». Но всё же «одного бога» русов Прокопий Кесарийский выделил особо.
Н.И.Толстой в исследовании «Язычество древних славян» пришёл к той же мысли: «Со значительной долей достоверности мы можем утверждать, что к VI веку славяне имели не только нечто напоминающее пантеон богов или ряд местных пантеонов, но были близки к монотеизму, к верованию в верховного, ещё не христианского, единого бога».
Русы наряду с почитанием сонма богов всегда выделяли главенствующего, «верховного бога», ставя его в положение повелителя других богов - надо понимать: повелителя сил природы, социальных явлений. В этом образе многие исследователи видели небесного единого Бога, властвующего над прочими богами и заботящегося о небесной гармонии. Конечно это далеко от правильного, идеального монотеизма - веры Богу, но всё же это - весьма близкое древнее понимание истиной веры языческого единобожия.
Археологический и этнографический материал свидетельствуют о том, что у древних русов не было некой совокупности единых «исконнорусских» обрядов. Коротко остановимся на некоторых основных общих древнерусских обрядах и ритуалах, которые стали известны исследователям:
· Культ предков. Основан на вере в бессмертие души, свойственную многим народам индоевропейских корней. Этот культ, однако, имел у русов несколько иной смысл, чем у индоевропейских протоцивилизаций, поскольку на него наложила отпечаток обозначившаяся тенденция к русскому монотеизму. И в части веры русов Богу (в части Божиего язычества), как уже отмечалось, душа понималась как дар Божий, который к Богу и возвращается - в то время как у индоевропейских “прапредков” душа понималась как просто существующая духовная субстанция, блуждающая по мировой “кармической” иерархии.
Культ предков строился на идее перехода души умершего в «иной мир», откуда предки и боги могли оказывать решающее воздействие на жизнь земных обитателей. В принципе основное, что связано с культом предков (магия и эгрегориальные причины) мы изложили в разделе этой части учебника «Анимизм». Многое из того, что там изложено - справедливо (для древних периодов развития - как культуры общинной магии так и культуры древних русов, которая и была более поздней разновидностью культуры общинной магии) - и касается культа предков древних русов.
Особо следует отметить лишь ряд моментов. У русов было принято, что усопший должен был умереть естественной смертью, исполнив все предписанные его положению стадии жизненного пути
