Версию хрониста, всячески подчеркивавшего религиозные соображения, будто бы лежавшие в основе стратегического выбора Людовика IX, сотни лет спустя подхватили некоторые французские исследователи консервативного толка. Иные из них отстаивают ее и до сих пор, выискивая все новые аргументы в ее пользу. Так, современный французский историк Ж. Лоньон, старательно следуя повествованию Жоффруа де Болье, изображает Людовика IX королем-миссионером, пуще всего жаждавшим обратить аль-Мостансира в христианскую религию и тем самым обеспечить ее восстановление и торжество в стране, где некогда жил и проповедовал один из отцов церкви — Августин Блаженный.
На самом же деле в хронике Жоффруа де Болье содержатся и куда более реалистичные описания тех побуждений, которые заставили Людовика Святого двинуть флот к Тунису: доминиканцы, имевшие там свои миссии, убедили короля, что Тунисом легко овладеть; Людовику IX указывали также на огромные богатства города, которые можно использовать для отвоевания Святой земли. — сам египетский султан черпает в Тунисе большие средства: в Каир доставляются оттуда конница и оружие.
Вероятно, в первую очередь именно эти доводы и побудили короля направить корабли из Кальяри к тунисским берегам. Надо думать, что главари похода извлекли урок из прежних неудач крестоносцев: прямое нападение на Египет — безнадежная затея, так не попытаться ли действовать обходным путем, начав борьбу за Палестину с покорения Туниса, где можно будет создать плацдарм для достижения главной цели?
Как видно из сохранившихся документов, Людовик IX известил о своем замысле Шарля I. Он сделал это еще до совета в Кальяри: уже 13 июля Шарль I, находившийся в Палермо, распорядился закупить в Апулии 2 тыс. головок сыра и перевезти их в сицилийский порт Трапани 'для нашего счастливого плавания из Сицилии в Тунис'. В более ранних распоряжениях, датированных маем — июнем 1270 г. и отданных в Неаполе, Шарль I требовал закупить в Калабрии 2 тыс. свиней, 600 коров и баранов, в Апулии — хлеб, чтобы обеспечить всем этим в изобилии Людовика IX. Тунис в качестве цели похода в указанных документах еще не фигурировал: там говорилось просто о 'заморской' экспедиции. А уже 21 июля Шарль I предоставил купцам своего королевства право беспошлинного вывоза съестных припасов для 'короля Франции, который плывет в Тунис, намереваясь отнять у сарацин эту землю'.
Сам король Неаполитанский, впрочем, не торопился присоединиться к войску брата. На уме у Шарля I были прежде всего греческие проекты, из которых, однако, ничего не вышло. Двух десятков кораблей — только их и удалось собрать — оказалось недостаточно для войны со 'схизматиками'; венецианский дож Лоренцо Тьеполо отверг союз с анжуйским авантюристом против византийского императора Михаила Палеолога. Венеция сумела и без войны добиться восстановления своих былых привилегий в Греческой империи. Денег у Шарля I не было — его матримониальные ухищрения потребовали больших расходов — и король Неаполитанский погряз в долгах.
Даже когда 15 июля 1270 г. флот Людовика IX взял курс на Тунис и 18 июля, не встретив сколько- нибудь серьезных трудностей и почти не понеся потерь, крестоносцы там высадились, Шарль I не спешил примкнуть к ним. Только 24 июля он поплыл в Тунис с отрядом арбалетчиков, но в мыслях у него тем не менее и тогда оставались Морен и Константинополь. Шарль I не хотел войны с Тунисом и до последней крайности оттягивал участие в походе, хотя Людовик IX ожидал его подмоги с нетерпением. Мало того, из более позднего письма капеллана Людовика IX Пьера де Конде известно, что 'король Сицилии требовал от наших баронов в начале войны, чтобы не вздумали ввязываться в войну с королем Туниса'. Почему?
Шарль I вообще предпочитал поддерживать добрососедские отношения с мусульманскими странами Северной Африки. Левантийская торговля приносила его казне немалые барыши. Граф Прованса, он был господином южноитальянских и сицилийских городов. Тунис регулярно ввозил зерно из Сицилии. Война грозила нарушить эти давно установившиеся коммерческие связи.
Кроме того, у Шарля I были и совсем особые виды на Тунис: он уже много времени вел терпеливые переговоры с аль-Мостансиром, добиваясь от него уплаты дани, которую Тунис некогда вносил Фридриху II. Стороны то и дело обменивались посольствами. Переговоры мало-помалу продвигались вперед. Это и заставляло короля Неаполитанского тянуть с ответом на многократные предложения Людовика IX включиться в Крестовый поход.
Вскоре, однако, отношения Шарля I с тунисским эмиром осложнились. Увязший в долгах, король Обеих Сицилий потребовал от эмира сверх обычной дани еще и уплаты недоимок по ней, накопившихся с середины XIII в. Когда крестоносцы Людовика IX высадились в Тунисе, переговоры с аль-Мостансиром зашли в тупик, и лишь тогда Шарль I, поняв, что ему нечего терять, примкнул к крестоносцам.
Французские крестоносцы, высадившись, захватили древнюю Карфагенскую крепость. На помощь аль-Мостансиру пришел египетский султан Бейбарс. Палящая африканская жара изнуряла рыцарей. В конце июля в их войске неожиданно разразилась эпидемия — то ли чумы, то ли холеры. 3 августа слег Людовик IX. Почти одновременно с ним захворали два находившихся с ним сына (Филипп, впоследствии его преемник, прозванный Смелым, и Жан Неверский), дочь Изабелла и ее муж — король Наваррский, брат последнего Альфонс де Пуатье с супругой Жанной — словом, все королевское семейство. Они так и не вернулись во Францию, за исключением выздоровевшего старшего сына короля — Филиппа.
25 августа 1270 г. Людовик IX скончался: его организм, ослабленный прежними недугами, не выдержал нового испытания. В тот же день к берегам Туниса приплыл флот Шарля I. Король Неаполитанский застал уже охладевавшее тело брата. Войско было полностью деморализовано внезапной гибелью предводителя. Крестовый поход едва не расстроился.
После того как в Тунис прибыли отряды Шарля I, они вместе с крестоносцами, которых возглавил преемник Людовика IX Филипп, дали несколько успешных сражений силам эмира — этим дело и ограничилось. Шарль I считал бессмысленным продолжение войны в Тунисе. 1 ноября 1270 г. был подписан мирный договор с аль-Мостансиром: эмир должен был возобновить — и притом в двойном размере — уплату дани королю Обеих Сицилий, изгнать из Туниса укрывавшихся там гибеллинов, возместить обоим христианским государям военные издержки, причем треть всей суммы — 70 тыс. унций золота — предназначалась Шарлю I. Самым существенным условием договора было то, что он обеспечивал неприкосновенность в Тунисе купцов — подданных Сицилийского королевства: они 'будут находиться под охраной Господа, и сами, и их имущество, как при въезде в страну, так и в то время, пока они ведут свои дела'. Аналогичные обязательства принимала и другая сторона. Этим договором, следовательно, создавались определенные правовые гарантии для нормального развития сицилийско-тунисской торговли. Через 17 дней после его подписания крестоносцы погрузились на корабли и покинули Тунис.
Папы римские и после неудачи похода 1270 г. продолжали взывать к Западу об освобождении Иерусалима. На Лионском соборе 1274 г. Григорий Х потребовал организовать новый Крестовый поход. Однако его призывы повисли в воздухе: желающих воевать за Гроб Господень уже не нашлось. Отрицательное отношение к Крестовым походам укоренилось настолько, что благочестивый итальянский хронист Салимбене даже смерть папы объяснял его неугодной Богу восточной политикой: 'Господь не захотел нового завоевания Святого Гроба, поэтому он и призвал к себе папу'.
Отдельные походы неорганизованных рыцарских ватаг продолжались до конца XIII в., но никаких мало-мальски серьезных последствий не имели. Крестоносное движение прекратилось. Последние франкские владения на Востоке одно за другим были разгромлены и уничтожены мамлюкским Египтом. 26 апреля 1289 г. войска султана Келауна взяли Триполи. 18 мая 1291 г. пала Акра, превращенная затем египтянами в развалины. Второе Иерусалимское королевство перестало существовать.
Автор 'Плача на падение Акры' доминиканский монах Рикольдо де Монте Кроче в конце XIII в. объяснял крах Крестовых походов тем, что Запад отказал Святой земле в эффективной поддержке, ибо идея мученичества за Иерусалим, по мысли этого инока, перестала приносить моральное удовлетворение. В действительности крестоносные войны прекратились, потому что они явственно продемонстрировали свою бесплодность, социальные же стимулы, некогда, в XI в., вызвавшие их к жизни, потеряли за 200 лет свою силу.
И хотя в последующие столетия неоднократно предпринимались искусственные попытки возродить войны за Святую землю, все они оказывались напрасными: эпоха Крестовых походов закончилась.
