'вертушки', выпуская его и его людей навстречу первому для батальона настоящему бою. Комаднир чувствовал, что нервы у всех на пределе, люди напоминали сжатые до упора возвратно-боевые пружины своих автоматов – надави еще чуть-чуть, и они стремительно распрямятся, сметая все на пути.
Створка аппарели, заменившей на последних модификациях 'пчелки', как называли Ми-8 еще с Афгана, двустворчатый люк, поползла вниз, впуская в десантный отсек порывы ветра и тусклый свет осеннего дня. Беркут, на ходу цепляя на плечо АН-94 с уже досланным в ствол патроном, первым встал у проема, готовый ступить на землю, считавшуюся своей, родной, русской, но теперь бесконечно враждебную для него и тех, кто шел следом за ним.
— Приготовились, — еще раз обратился он к своим бойцам, напряженным, нервным, сжатым в комок, и готовым к прыжку, едва услышав команду. — Проверить оружие! По выходу занять круговую оборону! Пулеметчики – за мной! Вперед!!!
Катки шасси 'ми-восьмого' даже не успели толком коснуться покрытой пожухшей травой вершины холма, выбранного пилотами для высадки десанта, а Тарас Беркут, заученно сгруппировавшись, уже спрыгнул вниз, пригнувшись и отскакивая в сторону. Опустившись на одно колено, полковник вскинул 'Абакан' с укрепленным под цевьем подствольным гранатометом, вглядываясь в темневший у подножья холма осенний лес.
Следом за своим командиром вертолет покинули два пулеметчика, вооруженных мощными 'Печенегами', более продвинутым вариантом пулемета ПКМ. Держа свое оружие на весу, поводя из стороны в сторону стволами, у дульного среза отягощенными сошками, бойцы прикрывали высадку товарищей, готовые отбросить лавиной огня, смести с пологих склонов холма, незаметно подкравшегося противника.
Вообще на оружии для подразделения Беркута новые хозяева, действовавшие под сенью звездно- полосатого знамени, не экономили. Привычный камуфляж, правда, пришлось сменить на 'пиксельный' американский, а вот все остальное было своим, отечественным, да каким! Полицейский батальон, один из первых, сформированный в рамках строительства новых сил внутренней безопасности, получил все самое новое, то, о чем рядовой боец Российской Армии мог только мечтать. У каждого бойца – АК-105, к которому запросто можно было получить 'подствольник' ГП-30, а не по два на отделение, как было прежде.
Пулеметчики во взводах и отделениях сменили легкие РПК-74 на ПКП 'Печенег' калибра 7,62 миллиметра, а снайперы вооружились винтовками СВД-К под мощный патрон 9,3х64 миллиметра – наш ответ 'их' патрону 'лапуа магнум' – да еще и с новыми прицелами 'Гиперон' переменной кратности. А в качестве вспомогательного оружия для боя 'накоротке' – компактные пистолеты-пулеметы ПП-2000 калибра девять миллиметров. И все это великолепие российской 'оборонки' бойцам Беркута сейчас предстояло применить в первом настоящем бою – бою против своих.
Как только американцы сообщили об атаке на нефтепровод, в воздух были подняты беспилотные разведчики 'Дозор' русских полицейских сил. Добрая дюжина новейших 'дронов' повисла над тайгой, сменяя друг друга, внимательно обшаривая подстилающую поверхность 'взглядами' бортовых тепловизоров и высокочувствительных телекамер. Пилоты-операторы на наземных пунктах управления часами не покидали свих мест перед огромными мониторами, вглядываясь в полученную с борта разведчиков 'картинку'.
Каждый беспилотник мог провести в воздухе, на удалении до тысячи двухсот километров от станции управления, до десяти часов – человеку высидеть столько на одном месте, оставаясь внимательным, не утратив реакцию, просто не под силу. Потому операторы вынуждены были сменять друг друга для того, чтобы хотя бы дать отдых уставшим глазам, а 'Дозоры' упорно продолжали кружить над угрюмым серым лесом.
Полковник Тарас Беркут, командир полицейского батальона быстрого реагирования, с интересом заглядывал через плечо оператора, изучая картинку на плазменном экране. Станция управления оказалась настолько компактной, что уместилась в салоне внедорожника 'Лендровер', над которым вознесла в небо на много метров штыревая антенна, как раз и принимавшая сигналы с беспилотного разведчика.
— Мы контролируем пятьдесят квадратных километров, — сообщил оператор, всего лишь старший лейтенант, топтавшемуся за плечом полковнику. — С высоты три тысячи метров, предельной для 'Дозора', мы можем рассмотреть отдельного человека даже сквозь листву!
— Черт, нам бы такую технику раньше, — вздохнул Беркут.
Бывший командир отряда специального назначения Двадцать второй бригады 'спецназ' знал, насколько полезными могут оказаться в бою эти тарахтящие слабенькими моторчиками игрушки. Там, в Чечне, они пользовались беспилотниками 'Пчела', маленькими аппаратами с дальностью действия всего шесть десятков верст – но и эти крохи помогали обнаруживать уходящих от погони 'духов', безошибочно наводя на них огонь артиллерии или штурмовики. Или выявлять засады, выставленные на пути движения колонны – и накрывать их упреждающим огнем, сохраняя в живых десятки солдат.
— Через час ложимся на обратный курс, — предупредил оператор, не снимавший ладони с по-женски изящными, тонкими, как у пианиста, пальцами, с клавиатуры. — Топливо на исходе.
Но вернуться им не удалось. На экране мелькнуло несколько белых пятен, порой совсем исчезавших под покровом поредевшей, но еще не опавшей окончательно листвы, и оператор, подскочив, словно на иголках, воскликнул:
— Контакт!
Тепловизор с высоты трех километров уловил тепло, исходящее от пробиравшихся по лесу людей. Беркут уже видел не меньше двух десятков отметок. Три пятнышка – далеко впереди, явно головной дозор, еще по два – в стороне, прикрывают фланги, и два замыкают колонну. Все грамотно, по правилам.
— Это они, — уверенно произнес полковник. — Координаты цели?
— Квадрат сорок-двадцать четыре, товарищ полковник!
Противник, группа террористов, взорвавших американский нефтепровод, был обнаружен примерно там, где его и ждали. Пешие, нагруженные всяческим снаряжением, уставшие люди, они не могли соперничать в скорости с беспилотными 'Дозорами'. Отмашка была дана, цель – обнаружена. Теперь дело за людьми Беркута, в полной готовности ожидавшими приказа на летном поле аэродрома.
— Ста-а-новись! — раздалось над бетонкой при появлении полковника.
Бойцы полицейского батальона ждали команды на вылет возле вертолетов, четверки Ми-8МТВ, покрытых кляксами камуфляжной окраски. На самом деле здесь был не батальон – только одна усиленная рота, укомплектованная наиболее подготовленными и надежными бойцами. Для того чтобы разделаться с горсткой 'террористов', должно было хватить и этого.
— Рота, равняйсь! Смир-р-р-на!!!
— Слушай мою команду, — рыкнул Беркут, став перед неровным строем бойцов, ставших в две шеренги и уставившихся на своего командира. — В квадрате сорок-двадцать четыре обнаружен противник численностью до тридцати человек. Вылетаем немедленно. Будем на точке через семьдесят минут. Задача роты – блокировать квадрат, принудить противника к сдаче, при невозможности – уничтожить огнем на поражение! Я иду с вами за командира роты. — Он еще аз обвел взглядом строй, всматриваясь в каждое лицо, и вдруг совсем не командирским тоном, но так, что слышал полковника каждый, произнес: – Не думайте о том, в кого стреляете – просто сделайте свою работу, и возвращайтесь обратно! — И вновь начальственный рык, утробный, злой: – Задача ясна?
И в сотню с лишним глоток в ответ:
— Так точно!!!
— Тогда – по вертолетам! Бегом!!!
Над аэродромом сперва тихо, органично вплетаясь в многоголосый шум, аз затем все громче, безжалостно подавляя любые звуки, взвыли турбины 'ми-восьмых'. Вертолеты под металлический стрекот винтов один за другим отрывались от бетонных плит, уходя на север. Им предстояло пробыть в воздухе чуть больше часа. А затем грянет бой.
Американцы уделяли немалое внимание созданию новой русской полиции, призванной заменить на первых порах все прежние силовые структуры. Материальное обеспечение с некоторых пор находилось на высшем уровне – совсем недавно даже бойцы элитных частей постоянной готовности, ВДВ или 'спецназа', порой в глаза не видели то, что теперь получал каждый полицейский. Средства связи и наблюдения,
