С ним придется встретиться еще раз, думал Кельм, надевая куртку, еще не просохшую после метели. Сегодня вечером. Это очень тревожно на самом деле - но узнать, в чем дело, можно только от него же.
Если бы банкир отказал ему в покупке участка - это доказывало бы, что дарайцы и в самом деле собираются атаковать базу. Но он продает участок, да еще охотно, да еще с таким видом, будто первый раз о нем слышит...
Так, ладно. Переключимся на Новгород. Кельм взял пульт мобильника, выходя на улицу, набрал номер. Метель уже стихла.
-- Здесь ранний вечер... повторяю, ранний вечер. Ноль ноль два семь. Ну что слышно по вашему делу, Рита?
-- Нам надо уйти в Медиану подальше, - сказала Ивик, - и переждать там какое-то время. Они сейчас будут тебя искать.
-- А мать...
-- Возле нее дежурит постоянно пол-шехи. Это двадцать человек. Этого достаточно, поверь. Хорошо еще, что у тебя немного родственников. И кроме того, они не будут тебя шантажировать - ведь связи с тобой нет. Если бы ты была на Тверди, все сложнее. А так - ты просто исчезла...
Ивик создала конструкцию посложнее и красивее обычной 'лошадки' - летающую ладью с резными бортами, блестящую, серебряно-медную. Борта ее будто растворялись книзу в воздухе, оставляя за собой серебряный шлейф. Женя, сидя на возвышении на корме, не отрывала взгляд от этого шлейфа,искрящегося звездочками. Ивик сидела вполоборота, движением пальцев направляя ладью, поглядывая на келлог. Радостное чувство игры захватило ее, она развлекала подопечную, как могла. Пускала в воздух фейерверки, лианы, радужных птиц. Создавала пугающие или веселые фантомы. Меняла костюмы - алый плащ и шляпу с пером сменяло призрачно сияющее бальное платье... по рукам вниз сбегали световые кольца, поднимались, как колечки дыма и таяли в воздухе. Вокруг Женькиной головы вращались маленькие сверкающие звездочки. Огненные надписи появлялись в небе и медленно таяли...
-- А я не могу, - сказала Женя, - у меня почему-то не получается ничего...
-- Научишься. Ни у кого сразу не получается.
Они ели бутерброды из продуктов, прихваченных дома у Жени. Белые мраморные столик и кресла, которые создала Ивик, напоминали о южных курортах, море, криках чаек, причем Ивик не преминула создать вокруг еще и розовую клумбу (и в один из цветков воткнула 'сторожа').
-- Слушай, а что, у вас всем остальным, кроме гэйнов, запрещено творить, что ли?
-- Что за глупости? Нет, конечно. Просто в гэйны берут еще в детстве всех, кто в потенциале на это способен.
-- Но ведь бывает, что человек не творил, не творил - и вдруг начал....
-- Бывает, - согласилась Ивик, - вот у меня есть знакомая. Алайна. Она работала себе аслен, оператором на фабрике, увлекалась вышиванием... и вдруг попробовала рисовать. И у нее пошло, да так, что заметили... Через полгода она уже училась в квенсене. Переквалификация это называется. Ты тоже пойдешь в сен, где будут такие взрослые... в ком ошиблись в детстве.
-- Сдуреть можно! Это всех, кто что-то может - сразу в армию?
-- А что делать? Жизнь такая.
-- А остальные как? Слушай, но все же что-нибудь да умеют... в детстве все рисуют, играют там, фантазию проявляют... И потом, вот скажи - а что, все эти детективы, любовные романы - это что, тоже все пишут те, кто в потенциале может стать гэйнами?
-- Нет, Жень... понимаешь, искусство может быть ремеслом. В Дарайе искусства такого много. Киностудии выпускают фильмы, сериалы. Пишутся романы. Художники есть, музыканты - полно. Но никто из них не способен в Медиане выдать работоспособный образ. Потому что - есть разница. Есть искусство - а есть ремесло, вот и все. За первое человеку обычно и жизнь не жалко отдать. А второе.... денег не платят - значит, и работать не буду.
-- А как отличить? - с интересом спросила Женя - вот у меня, значит, искусство?
-- А на Триме отличить это и невозможно почти. Как? По воздействию на читателя-зрителя? Так это и от читателя зависит, сентиментальная малоразвитая дамочка заплачет и от дамского романа. По объективным критериям качества? На
