руководства, отсиживаться на картотеке, тогда как другие чиновники перегружены делами по советскому шпионажу. Он просит разрешения тоже подключиться к расследованиям.
Абдт слушал его молча, покачивал головой и откашливался. Он с уважением относился к этому уже не молодому криминльассистенту: толковый, опытный работник, побольше бы таки. Тогда работа политической полиции была бы намного успешнее, исчезли бы коррупция, пьянство и бесполезное время препровождение!
— Ну, мой дорогой! — воскликнул Абдт, хлопнул Вилли по плечу, вскочил и начал энергично мерить шагами кабинет. — Ваша просьба о повышении вашей служебной занятости делает вам честь!
Абдт пробежался из угла в угол кабинета и остановился перед Леманом.
— Посмотрите на это! — он ткнул пальцем в сторону бумаг на своем столе. — Взгляните на вещи моими глазами! Ведь я ежедневно получаю такую кучу документов. И большинство из них не соответствует действительности. Это либо слухи, либо просто ложь! Вы думаете мне не хочется заняться живым делом, вырваться в город, пообщаться с людьми?
Абдт замолчал и какое-то время молча ходил из угла в угол. Потом он направился к столу, уселся за него и официальным тоном произнес:
— Ваша просьба, криминальасистент Леман, о привлечении вас к расследованиям по делам экономического шпионажа мною удовлетворяется. Отдаю вам приказ — приступить к расследованию дела коммунистического профсоюзного лидера Эриха Штеффена и его группы. Все понятно?
— Так точно, господин Абдт! — Леман вытянулся, а потом повернулся и направился к двери.
— Минуточку, Леман! — остановил его Абдт. — Вы не забыли, что за вами остается советское посольство. Как там идут дела?
— Некоторые успехи уже достигнуты, господин криминальсекретарь, — доложил Леман. К этому вопросу он готовился и доложить ему было о чем. — Мною завербован некий Тукубеков, который, как мы зафиксировали, дважды встречался в городе с советским консулом. Одновременно, к сотрудничеству привлечен другой кандидат, некий Идрисси, который посещал советское представительство. На квартире у них проведены обыски и после очной ставки они сознались, что сотрудничают с русскими. Через этих двух агентов я планирую вести активную разработку советского консула, а также само представительство.
— Хорошо! — одобрительно улыбнулся Абдт. — Держите меня в курсе событий! — он энергично кивнул, давая понять, что Леман свободен.
«А неплохо придумали русские, — размышлял Леман, — теперь можно морочить Абдту голову с этими агентами, а заодно, представлять их, как свои успехи. Надо только умело дозировать правду и ложь. Что касается Абдта, то что бы ни случилось важно его успокаивать, втолковывать, что все идет хорошо».
Да, как быстро все меняется. Не успели сработаться с сотрудником из посольства, как нас передали другому. Признаться честно, не нравился он мне. Уж не из прусских ли он офицеров, похожие повадки. А Эрнст, так тот просто бесился от его постоянных нотаций. Но теперь, кажется, у нас будет очень симпатичный человек. Русские правильно сделали, что прекратили нашу связь с сотрудником посольства. Случай с Тукумбековым и Идрисси это подтвердил. Хорошо, что вовремя приняли меры»…
Но сейчас нужно было немедленно предупредить Штеффена, и Леман помчался по адресу одного из членов группы профсоюзного лидера. Войдя в подъезд он стал стремительно подыматься по лестнице. Жажда, сухость во рту напомнили, что несколько дней назад у него в моче опять был обнаружен сахар. Врач прописал диету, более того, предложил лечь в больницу, чтобы пройти курс лечения. Леман пока отказался. Чувствовал он себя неплохо, строго следовал рекомендациям врача и ложиться в стационар не хотел: нужно было кому-то присматривать за женой, тяжело заболевшей и не способной обходиться без посторонней помощи.
Наконец Вилли нажал кнопку звонка у входной двери. Но уже через несколько секунд обнаружил, что перепутал двери и звонит не в ту квартиру. Он тут же бросился к двери под номером девять и уже не отнимал палец от кнопки звонка.
Дверь долго не открывали. Наконец в коридоре зажегся свет, послышались легкие шаги, щелкнул в замке ключ и дверь слегка приоткрылась.
— Что… что вам нужно? — дрожащим от страха голосом спросила невысокая красивая женщина, одетая в длинный халат.
— Полиция, — нетерпеливо ответил Леман, распахнул дверь и буквально ворвался в квартиру. «Чертовски красивая женщина, — мелькнуло у него в голове, — неужели она тоже занимается шпионажем».
— Мы арестовали Карла Динстбаха, — сразу взял он быка за рога. Услышав это, женщина побледнела. — Где ваш муж? Я намерен произвести у вас обыск!
— Не знаю, с утра ушел куда-то по своим делам, ответила она, настороженно посматривая на Вилли. «Значит я на верном пути, — подумал он. — Главное, чтобы они успели принять меры».
— Теперь Леман решил изменить тактику. Он вежливо попросил, ее сесть, предложил сигарету, галантно поднес огонь. Она поблагодарили, жадно затянулась и длинной струей выпустила дым. Обстановка в комнате несколько разрядилась и Вилли решил этим воспользоваться. Он начал говорить и постепенно развел такую болтовню, какую просто никак нельзя было ожидать от этого сурового с виду полицейского. Он перескакивал с одного на другое, валил все в одну кучу: о группе Штеффена, кто из нее арестован, кто предал, кто разыскивается и кого скоро задержат. Как бы между прочим он называл псевдонимы некоторых подпольщиков. Он говорил и говорил, мороча ей голову и наконец стал иссякать.
— Как видите, госпожа, мы знаем уже много, даже очень много. Не желаете ли вы ответить на парочку вопросов?
— Вы от меня ничего не узнаете, я не скажу ни слова, ни полслова — твердо заявила женщина. — Вы что же, думаете, я предательница?
— Ни в коей мере, — заявил Вилли. «Что ж, — подумал он, — я все сказал. Думаю, она сделает правильные выводы».
Немного помолчав, не сводя с женщины пристального взгляда, Вилли медленно и многозначительно произнес:
— Да, нужно отдать должное вашему мужу: у него есть вкус, даже чертовски хороший вкус! Вилли улыбнулся, а затем со значением добавил:
— Жаль только, что ваш муж, Стефан, кажется, довольно неосторожный человек. Мы могли бы арестовать его, когда он выносит документы. Да, да, когда выносит много документов. Конечно, это неприятная история…
— Вы лжете! — перебила его женщина. Она вскочила. Лицо ее сделалось белым как мел.
— К чему такое обвинение, госпожа? С чего это мне обманывать вас? — ответил Леман, искренне недоумевая. — Честно говоря, мне больно за вас.
Мне кажется, что люди, окружающие вас, не ценят вашу красоту, ум и тонкое воспитание! До свидания, госпожа! Сожалею, что не застал вашего мужа. У меня к нему тоже были вопросы.
В глазах женщины страх сменялся недоумением: что еще может выкинуть этот странный полицейский? Вилли молча надел шляпу и вышел из квартиры.
Реакция, на которую рассчитывал Леман последовала, причем гораздо быстрее, чем он ожидал. Как только о его визите стало известно в посольской резидентуре, ее новый руководитель Борис Берман,[9] оперативный псевдоним Артем, сменивший на этом посту Самсонова, не на шутку встревожился. Не имея возможности напрямую давать указания нелегалам, опасаясь возможного провала ценного агента в полицай-президиуме, он срочно направил начальнику Иностранного отдела Мессингу[10] послание с просьбой «вправить мозги» товарищам, как в переписке именовались нелегалы.
Лубянка ставит на Лемана
Немецкое направление Иностранного отдела ответа на запросы в нелегальную группу № 2 — «Генрих» пока не получало. Секретарь закордонной части Янишевский, быстро шагая по коридору, бросил на
