говорилось, что главной целью Германии является разгром СССР. Но чтобы обеспечить ее достижение, необходима величайшая секретность в сочетании с искусным обманом. Именно поэтому предпринимались усилия, чтобы в существование плана атаки Англии поверили даже в руководящих германских кругах. Адмирал Канарис получил приказ проинструктировать военных атташе в разных странах в «доверительных беседах» намекать, что Германия поставила перед собой одну задачу — «добить Англию». 26 марта в Лондон пришла радиограмма, содержавшая дополнительную информацию «Франты»; «О выступлении против Советской России принято окончательное решение. Как только Германия закончит кампанию в Югославии, то есть самое позднее в первой половине мая, начнется немецкое наступление на Россию». В Берлине уже было проведено совещание генералов, которым предстояло возглавить операции на Восточном фронте. «Дата полной боеготовности войск Восточного фронта определена на 15 мая». Как писал в своих воспоминаниях Э. Бенеш, он немедленно информировал об этом Черчилля, который направил 3 апреля специальное послание Сталину, предупреждая его об угрозе агрессии Германии.108
… Как известно, дата нападения на СССР была передвинута на 22 июня 1941 года из-за задержки с исполнением плана «Марита» — захвата Югославии и Греции. Но о нем «А-54» сообщил в Лондон первый раз еще 28 декабря 1940 года, правда, лишь в общих чертах о сути замысла.
План операции на Балканах получил окончательное оформление лишь в начале апреля 1941 года, хотя в Берлине тогда еще надеялись обеспечить «сотрудничество» с Югославией, правительство которой возглавлял политик прогерманской ориентации Цветкович.
Вечером 4 февраля 1941 года в дверь помещения, размещавшегося в большом здании на Негошевой улице, 4 в Белграде, судя по табличке на стене, занимаемого фирмой «Косовка», постучал посетитель. Его, однако, привели сюда не деловые интересы, которых он был чужд, как и глава этого предприятия. Посетителем был прибывший в Белград в служебную командировку агент «А-54», а встретивший его человек являлся майором Фритчером, псевдоним «Фаллер», главой «Марии» — Белградского филиала лондонского центра чехословацкой разведки на Балканах. Переговоры длились два дня, о содержании которых Фритчер переслал подробный доклад в Лондон. Основной темой были предстоящие операции вермахта против Греции, в войне против которой союзник Гитлера—Муссолини терпел серьезные неудачи:
«…Верховное главнокомандование вермахта уже завершило план оказания помощи Италии. Болгария предварительно согласилась с передвижением немецких войск к границам Греции. Готовится подобное же соглашение с Югославией. Югославские правительственные круги не возражают против прохода войск вермахта через страну, но армия против… Турция сохраняет нейтралитет… Планов против Гибралтара Германия не имеет… Абвер и далее размещает в Испании филиалы, нацеленные против Англии».
Наконец, «А-54» сообщил и адреса руководителей агентурной сети абвера в Болгарии, в частности шефа — «доктора Делиуса», коммерческого атташе германского посольства, а в действительности — майора Вагнера. Назвал он и главного агента абвера в болгарской армии — полковника Розанова и резидента СД — некоего Василия Анастасова. Для Фритчера специальный интерес представляли подробные данные о германской шпионской сети в Югославии. Именно об этом майор срочно сообщил в Генеральный штаб югославской армии. Судя по тому, что в начале марта 1941 года югославская полиция и контрразведка разгромили опорные центры германской разведки в Любляне, Загребе, Дубровнике, Сараеве и Нише, они были использованы. Однако немало «агентов фюрера» осталось на свободе. Информированность «А-54» имела свои пределы. Кроме того, иные предатели занимали слишком высокие позиции в королевской Югославии.
В беседах с Фритчером «А-54» коснулся темы, которая имела первостепенное значение для «Интеллидженс Сервис», — операция под кодовым названием «Мандолина».
В конце 30-х годов англичане установили в Стамбуле связь с немецким торговцем Вилли Pay, часто бывавшим по торговым делам в Турции. Они снабдили его портативной радиостанцией и поручили подыскать оператора, который смог бы обеспечить регулярную связь с Лондоном. Тот выполнил эту задачу, привлек опытного радиста — некоего Поммерля, установившего рацию в предместье Праги в здании почты. В британскую столицу полетели по эфиру шифровки, содержащие как будто весьма интересные данные о военных усилиях рейха. Англичане не знали одного, что Pay был агентом абвера, а все якобы собранные им сведения представляли «игровой материал», фабриковавшийся немцами. Шефом Pay был майор Фабер — ближайший помощник «доктора Делиуса» в Софии. «А-54» раскрыл глаза британским коллегам чехословацких разведчиков.
Через три недели после визита «А-54» в Белград в Югославии произошли события, которые заставили Гитлера изменить свои планы. В результате переворота 27 марта 1941 года прогитлеровское правительство Цветковича было сметено. Тогда в Берлине решили атаковать не только Грецию, но и Югославию. «А-54», в секретных сообщениях он именовался теперь «Рене», сообщил: «30 марта 1941 года главнокомандующим германской сухопутной армией Браухичем подписана директива по проведению «операции 252; намерением ОКХ (главного командования армией. —В. Г.) является прорыв в Югославию в общем направлении на Белград и южнее из района Клагенфурт — Грац и Надьканижа, с одной стороны, и из района Софии — с другой, и уничтожение югославских вооруженных сил». До того как началось проведение этой операции, на столе у Моравца в его лондонском офисе уже лежала расшифрованная телеграмма из Праги: «Приблизительно между 2 и 4 апреля последует вторжение в Югославию, которое начнется с бомбардировки Белграда».
«Рене» ошибся всего лишь на два дня. Вермахт атаковал Югославию 6 апреля, начав с варварской бомбежки ее столицы.
В тревожные дни весны 1941 года, когда заканчивались приготовления по плану «Барбаросса» и дивизии вермахта выходили на исходные рубежи для нападения на СССР, гестапо на всей контролируемой нацистами территории Европы усиливает контрразведывательные мероприятия. Активное участие в них принимал и абвер и приданные ему подразделения «Тайной полевой полиции» (ГФП). Особое внимание руководство гитлеровских карательных органов обращало на выявление через агентуру и средствами радиоконтрразведки («функабвер») тайных радиостанций антифашистских подпольных групп.
Уже в 1939 году гестапо стало получать первые данные о существовании на территории «протектората» сети связанных с Лондоном подпольных организаций. Агенты «Абверштелле» в Праге — бывшие служащие чехословацкой жандармерии Кухинка и Крижек сумели проникнуть в разведывательную группу. Так, последний выполнял обязанности курьера конспиративной линии связи Прага — Будапешт— Белград—Стамбул. Другой предатель — также бывший жандарм Войтех Врната, — будучи арестован гестапо по подозрению в связи с группами чехословацкого сопротивления за пределами оккупированной Чехии, не только рассказал, что знал, но и принял предложение стать секретным агентом абвера. Врната пытался вести двойную игру, продолжая связь с Сопротивлением, но был разоблачен агентом гестапо и казнен. В конечном счете, Врната принес большой вред подполью. По тем данным, которые он передал гестапо на допросе, удалось выйти на разведывательную группу подполковника Машина. Угроза нависла и над самим «А-54».
7 апреля 1941 года оперативная группа гестапо захватила подпольную радиостанцию «Спарта-1» в доме торговца Кротила, через которую была восстановлена связь с «Франтой» летом 1940 года. Радист Клечка сумел бежать, но в оставленных им бумагах оперативники гестапо обнаружили адрес другого подпольщика, Франтишека Мазла, которого на следущий день арестовали. В его квартире при обыске нашли части радиостанции и шифрованные телеграммы для Лондона. Мазл, не выдержав пыток в гестапо, выдал того, кто передавал ему шифровки, — некоего Шкопека. Арестовали и его. Причем в тот момент, когда проходил обыск, на квартиру пришел профессиональный радист Стулик, имевший при себе два удостоверения личности на разные имена. И у него при обыске нашли не только части рации, но и новенькую коротковолновую радиостанцию американского производства. И снова успех гестапо — в засаду на квартире Стулика попал бывший офицер чехословацкой армии, поручик Регенмайер, который в «гражданской» организации подполья, руководимой из Лондона, возглавлял службу радиосвязи. Несмотря на то, что все арестованные своими показаниями способствовали успеху гестапо, они были казнены в 1942 году.
Но все это еще прямо не касалось «доктора Штейнберга». Угрозу представляло другое: Мазл на допросе показал, что за несколько дней до ареста он имел встречу с неизвестным, передавшим ему рацию. Ни имя, ни точный адрес неизвестного он не знал, хотя рассказал, что он, по-видимому, проживает в одном доме в районе Праги—Нуслях, причем дал описание этого здания.
