Кругман снова стал Апшо.
Дэнни поехал в голливудский участок, оставил машину за три квартала и пошел пешком. Майк Брю- нинг встретил его в дверях для личного состава с улыбкой:
— Вы мой должник, помшерифа.
— За что?
— Те парни из вашего списка уже под наблюдением. Дадли распорядился, так что вы и у него в долгу.
— Отлично, — улыбнулся Дэнни. — Кто они? Дали им мой телефон?
— Нет. Это, если можно так сказать, выкормыши Дадли из убойного отдела. Ребята толковые, но они докладывают только Дадли.
— Брюнинг, следствие веду я!
— Понимаю, Апшо. Вам просто здорово повезло, что дали еще людей; Дадли тоже на большое жюри работает, и сделал вам такой подарок, Скажите ему спасибо, черт возьми. У вас и звания толком нет, а под вами семь человек. В ваши годы мне приходилось утюжить бомжей по подворотням.
Дэнни молча прошел в комнату, где толпились оперативники в гражданском и полицейские в форме и что-то со смехом обсуждали у доски объявлений. Он глянул туда из-за их плеч и увидел карикатуру еще более гадкую, чем была та, что сорвал Джек Шортелл. Микки Коэн, с клыками, с кипой на макушке, огромным членом дерет в задницу парня в форме управления шерифа округа. У того из кармана сыплются купюры. Из уст Коэна вылетают слова: «Смотри веселей, милок! Микки К. дает кошерными!»
Дэнни растолкал полицейских в синей форме и сорвал с доски карикатуру; повернулся и на глазах зло смотревших на него копов разорвал листок на мелкие клочки. Полицейские сначала остолбенели, потом раздались возмущенные голоса. Сквозь толпу синих пробрался Джин Найлз и смерил Дэнни взглядом.
— Разговаривал с парнем по имени Лео Бордони. Он сразу все не выболтал, но я уверен, что его уже допрашивали. Я думаю, что допрашивал его ты, и сделал это в квартире Гойнза. Когда я описал ее, у него был вид, будто ему там все знакомо.
Комната поплыла у Дэнни перед глазами; только Найлз был в фокусе. Дэнни сказал:
— Я сейчас занят, сержант, — твердо, голосом начальника.
— Иди в жопу со своим «занят». Ты лезешь на мою территорию. И переговоры по рации ты услышал не у пончиковой на Вестерн, и я, черт тебя дери, знаю, где ты получил эту информацию. Если я это докажу, тебе…
— Я занят, Найлз.
— В жопу твое «занят». У меня было верное дело по грабежу, пока ты не появился с этими мудацкими гамаками. Ты просто помешался на голубых, спятил, да ты, видно, сам педераст!
Дэнни молниеносно врезал ему с правой, с левой в челюсть; застигнутый врасплох Найлз мотнул головой, но не шелохнулся. Копы в синем попятились. Дэнни хуком махнул ему в живот. Найлз увернулся и сильнейшим апперкотом откинул Дэнни на стенку. Дэнни замер, сделал вид, что оглушен и стоит неподвижной целью. Найлз с размаху послал свой кулак ему в корпус. Дэнни увернулся, кулак Найлза ударился в стену — хруст костей, вопль Найлза. Дэнни отошел на шаг, развернул Найлза и выдал ему серию ударов в печень — Найлз скрючился. Дэнни почувствовал, что синие начали на него наседать. Кто-то крикнул:
— Прекратите! — Сильные руки обхватили его и подняли над полом. Невесть откуда возник Джек Шортелл, шепнув на ухо:
— Тихо, тихо.
Отпустил его, и тут раздался крик:
— Командир идет!
Дэнни, поддерживаемый старым коллегой, прихрамывая, дал вывести себя из участка через задний ход.
Кругман — Апшо — снова Кругман.
Шортелл подвез Дэнни до его машины и взял с него слово, что тот отправится выспаться. Дэнни едет домой — его то охватывает полузабытье, то он дрожит от возбуждения. Под конец его одолевает полное изнурение, и только воспоминания о пикировке с Клэр удерживают Дэнни от того, чтобы заснуть за рулем. С мыслями об этом он направился в спальню, даже не взглянув на бутылку Консидайна. Накрылся вместо одеяла курткой Кругмана и мгновенно уснул.
И приснились ему странные женщины и ОН.
1939 год, школьная танцулька в Сан-Берду. Через усилители громыхают Гленн Миллер с Томми Дор-си , а Сюзан Леферт выводит его из спортзала и заманивает в раздевалку для мальчиков пол-литровой банкой со шнапсом. Там она расстегивает ему рубашку, лижет грудь и покусывает за волосы. Он силится себя возбудить и смотрит на свое тело в зеркало, но продолжает видеть Тима… Ему становится хорошо, но отзывается болью, и все оборачивается как-то плохо. Он говорит Сюзан, что встретил взрослую женщину и хочет остаться ей верным, она напоминает ему самоубийцу Донну, которая купила ему чудную куртку, настоящую, какую носили летчики в войну. Сюзан спрашивает: «В какую войну?» Действие прекращается, потому что Дэнни вдруг осознает, что до Перл-Харбора еще два года. Потом появляется высокий седой человек без лица, голый; все окружили его, и, украдкой заглядывая в его лицо, он мягко входит в рот Сюзан…
Потом — коридор, все стены в зеркалах, он преследует ЕГО. Внезапно налетают Карен Хилтшер, Рокси Босолей, Дженис Модайн и кучка шлюх с Сан-сета… он начинает извиняться:
— Не могу сегодня, мне надо учить уроки… Я не танцую, я стесняюсь… В другой раз, ладно?..
— Золотце, не напрягайся. Мы тебе поможем…
— Я не хочу…
— Ну, давай…
— Клэр, после Донны у меня не было таких женщин… Клэр, я так тебя хочу, как трахал Донну и других женщин. Им так это нравилось, а я это раньше так любил…
…Он уж догонял ЕГО, уже яснее видит вертлявую, развратную фигуру седого человека. Призрак резко оборачивается; у него нет лица, но тело — Тима, и член у него больше, чем у Демона Дон Эверсола, любившего валандаться в душевой, ловить воду своей огромной чашей крайней плоти и ходить, напевая: «Приди, испей из моей чаши любви»… Страстные поцелуи, сплетенные тела, они слились воедино, и Клэр выходит из зеркала со словами: «Это невозможно» .
Потом выстрел, еще и еще.Дэнни проснулся только на четвертом звонке телефона. Почувствовал, что взмок от пота так, что в постели было сыро, будто он обмочился. Скинул куртку, штаны были мокрыми. Нащупал телефон и прохрипел:
— Да.
— Дэнни, это Джек.
— Слушаю, Джек.
— Я все объяснил насчет тебя заместителю начальника, лейтенанту Полсону. Он дружит с Алом Дитрихом и неплохо относится к нашему управлению.
Дэнни думает: а Дитрих в хороших отношениях с Феликсом Гордином, у которого приятели в полиции и прокуратуре, а у Найлза бог знает какие дружки в управлении шерифа.
— А что Найлз?
— Он теперь с нами работать не будет. Я объяснил Полсону, что он все время наезжает на тебя, что он спровоцировал драку. Думаю, что с тобой все обошлось. — Небольшая пауза. — Сам-то ты как? Спал?
Сон на мгновение вернулся к Дэнни: усилием воли он отогнал его:
— Ага, спал. Джек, надо сделать так, чтобы это не дошло до Мала Консидайна.
— Он что, твой босс по большому жюри? — Да.
— Ну, я ему ничего говорить не буду, но кто-то, наверное, расскажет.
Теперь ЕГО заменили Майк Брюнинг и Дадли Смит.
— Джек, мне надо сделать кое-что по другому делу. Позвоню тебе завтра.
— Еще одно, — сказал Джек. — У нас есть небольшой прогресс — в двух кварталах от Ла Палома был угнан «олдс». Брошен в Само Пир, никаких отпечатков, но я добавил его к нашему списку угонов. А на проверке протезистов мы дошли до сто сорок первого. Дело продвигается медленно, но, если предчувствие
