Стомпанато – с Ланой Тернер в Мехико. Если от Микки мы не узнаем ничего стоящего, я пойду прямо к Паркеру. И выложу все, что у нас есть на Дадли.
В это время из дверей слышится:
– Ну что же, может, вы таки войдете? Я уж чувствую, что вы не с добром пришли: так заходите, не след дурные вести сообщать посреди улицы.
На пороге – Микки Коэн в халате и в ермолке.
– Ну заходите или нет? Я ко всему готов, у меня это горе не первое.
Входят в дом. Посреди гостиной – маленький позолоченный гробик.
– Микки Коэн-младший, мой покойный наследник. И вы, задницы гойские, думаете, что горе мне принесли? Вот оно – настоящее мое горе. Погребальная служба сегодня, кладбище «Маунт Синай». Я заплатил раввину, чтобы он отпел моего сыночка по-человечески. А кладбищенским шмендрикам скажем, что хороним лилипута. Ну, выкладывайте, зачем пришли.
Эксли:
– Мы знаем, кто убивает твоих «акционеров».
– Каких еще «акционеров»? Продолжайте в том же духе – и мне придется вспомнить о Пятой поправке! И что это за хреновина у тебя в руках?
– Джонни Стомпанато, Ли Вакс и Эйб Тайтелбаум. Им достался героин, который ты потерял в пятидесятом, когда накрылась сделка с Джеком Драгной. Они убивали твоих «акционеров». Они подослали убийц к тебе и Дэви Голдману в Мак-Нил. Они подложили тебе в дом бомбу. Пока они тебя не достали – но рано или поздно своего добьются.
Коэн громко хохочет.
– Верно, с этими ребятами я давно распрощался – в моем деле от них никакого толку. Но чтобы им хватило ума затеять игру со стариком Микстером и выиграть?!
Уайт:
– Дэви Голдман был с ними заодно. А в Мак-Ниле они решили убрать и его.
Микки Коэн, бледнея:
– Да что вы такое несете? Ни за какие коврижки мой Дэви не пошел бы против меня! Никогда! Скорее поверю, что генерал Макартур заделался коммунистом!
– У нас есть доказательства, – это Джек. – Дэви подложил к тебе в камеру жучок и подслушал твой разговор с братьями Энгелклингами. Оттуда ниточка и потянулась.
– Вранье! Наглое вранье! Даже вместе с Дэви – у них гайка слаба тягаться с Микки Коэном!
Эксли нажимает кнопку – и Микки слышит собственный голос:
– … со своим шлонгом Микки-младший настоящий виртуоз, прямо как Хейфец со скрипкой…
– Нет! Нет! – Коэна вот-вот хватит удар. – Ни один человек на свете не смог бы так меня одурачить!
Эксли нажимает перемотку, затем – снова воспроизведение:
– … пизда у нее, что ли, соболями выстлана, что он уже десять лет за ней бегает?
Стоп, снова старт. Игра в карты, шум воды в бачке. Микки пинает гроб:
– Ладно, ладно! Верю!
Джек:
– Теперь понимаешь, почему Дэви в больнице тебя боялся?
Коэн вытирает лоб ермолкой:
– Господи, ну и негодяй! Подумать только! На такое злодейство и Гитлер бы не пошел! Но кто?… Кто за всем этим стоит? Богом клянусь, кто бы ни был этот парень, мозги у него варят что надо, а вот совести ни на грош! Кто же он?
– Дадли Смит, – отвечает Уайт.
– О Господи Иисусе! Да, в такое можно поверить… Но нет… прошу вас, гробом бедного моего мальчика заклинаю, скажите, что все это шутка!
– О капитане полиции Лос-Анджелеса? Нет, Мик, все правда.
– Не верю! Мне нужны улики, доказательства!
– Микки, – говорит Эксли, – за доказательствами мы и пришли к тебе.
Микки устаю садится на гроб:
– Я вам скажу, что за парни пытались пришить нас с Дэви. Коулмен Стейн, Джордж Магдалено и Сэл Бонвенгре. Как раз сегодня их в Сан-Квентин перебрасывают. Я наводил справки: хотел разобраться с ними по-своему, да не нашел никого, кто бы за такое дело взялся. Как приедут на место, поговорите с ними, спросите, кто заказал меня и Дэви.
Эксли, убирая магнитофон:
– Спасибо. Встретим автобус в Сан-Квентине.
Коэн охает, он совсем разбит. Уайт:
