ударом немцы хотели перерезать поставки советским войскам, которые проходили от союзников через Баренцово море. В это же время с «Вервольфа» Гитлер отдает приказы о взятии Ленинграда любой ценой.
Для согласования всех деталей этих стратегических задач 8 августа в ставку прибыл главнокомандующий центральной группы армий генерал-фельдмаршал фон Клюге. 22 августа Гитлер вызвал на совещание главнокомандующего группой армий «А» генерал-фельдмаршала Листа. 24 августа фон Клюге опять побывал в «Вервольфе» (всего он был 10 раз — авт.).
Два-три раза в месяц фюрер обязательно выезжал из ставки. Поездки были непродолжительные, двое-трое суток. В частности, чтобы поближе ознакомиться с ситуацией на центральном фронте, Гитлер выезжает туда в сопровождении Геринга и Гиммлера. Они посещают Смоленск, Вязьму, Ржев, Гжатск. В это же время он побывал в Умани, Мариуполе, Полтаве, Сталино (Донецк), Николаеве, Херсоне и на других участках фронтов.
Между тем на театре военных действий на Западе, в Африке и в Советском Союзе произошли серьезные изменения. 2 сентября 1942 года армия под командованием Роммеля провалила наступление на Эль Аламейн в Северной Африке. Следовательно, стала невозможной оккупация Мальты. В Финляндии потерпела фиаско попытка блокировать Мурманский железнодорожный путь. Под Ленинградом инициатива перешла на сторону Советской Армии. При этом значительные усилия центральной группы немецких армий отвлекались на борьбу с крепнущими силами партизан.
А затем было катастрофическое поражение фашистов под Сталинградом, который Гитлер надеялся захватить одним ударом. На планах захватить нефтяные скважины Кавказа также был поставлен крест. В войне наступил переломный момент в пользу Советской Армии. Обвинение в адрес главнокомандующих групп войск «А» и «Б» закончилось. Гитлер назначает сам себя главнокомандующим вермахта. Он устраняет с ключевых военных постов одного за другим своих вчерашних соратников.
Директива № 18, подписанная Гитлером в «Вервольфе», обязывала армейские подразделения усилить борьбу с партизанами на Востоке. А приказ от 18 октября этого же года развязывал руки немецкой политической полиции, которая массово арестовывала в Германии родных офицеров, которых подозревали в нелояльности к политике «великого фюрера». Начинается охота на ведьм по сценарию Гитлера.
Впрочем, в винницкой ставке Гитлер, хоть и нечасто, но всё же переживал и положительные эмоции. Во время первого пребывания он вручал здесь награды немецким воинам, которые отличились в боях летней кампании 1942 года. Так, 22 августа 1942 года состоялся торжественный прием немецких летчиков-асов, сбивших более ста самолетов противника и «награждение их высшей военной наградой за героизм в Германии — железным крестом».
На государственном уровне в ставке 22 сентября 1942 г. проводились переговоры с румынским президентом Антонеску, а через два дня состоялась встреча с хорватским лидером Анте Павеличем. Сюда приезжали на прием к фюреру турецкий, болгарский, итальянский и японский послы.
В «Вервольф» летом 1942 года с Бердичева приезжала медсестра полевого госпиталя, жена сына венгерского диктатора Хорти, который был боевым лётчиком на Восточном фронте и погиб в авиационной катастрофе. Гитлер выразил ей соболезнование и предложил свой самолёт, чтобы она смогла попасть в Будапешт на похороны.
«Вервольф» сыграл роль спасительной соломинки в судьбе шефа абвера адмирала Канариса. В феврале 1942 года Гиммлер и Шелленберг доложили Гитлеру, что на адмирала работают многие «агенты влияния» из числа евреев. Зная враждебное отношение фюрера к представителям этой национальности, они надеялись, что Канарис будет немедленно освобожден от должности. Гитлер действительно срочно вызвал к себе Кейтеля и приказал временно отстранить адмирала от дел. Однако Канарис (в руководящих кругах Германии он имел стойкую репутацию «хитрого лиса») начал искать случай оправдаться перед Гитлером. 15 августа адмирал вылетает в «Вервольф» и уговаривает адъютанта устроить свидание с фюрером. Разговор между ними длился достаточно долго и, к глубокому разочарованию Гиммлера и Шелленберга, его опять восстановили в должности. Правда, в конце войны Канариса обвинили в причастности к покушению на Гитлера и он был повешен…
27 сентября 1942 года фюрер на одну неделю прервал свое пребывание в винницкой ставке. Он срочно вылетел в Берлин, где на следующий день выступил с речью во дворце спорта перед 10 тыс. кандидатов в офицеры. Кстати, о том, что на собрании будет выступать фюрер, можно было догадаться лишь по чрезвычайным мероприятиям безопасности и значительно усиленной охране дворца. Имя оратора не разглашалось до последней минуты. Когда Гитлер выехал из канцелярии, его машину сопровождало 450 офицеров гестапо и криминальной полиции. За неделю до события во дворце спорта 60 тысяч офицеров и полицейских с собаками уже несли постоянную охрану, патрулировали улицы вокруг него, обследовали подвалы и чердаки прилегающих домов. Команда из 16-охранников бдила за работниками дворца и достоверностью пропусков, вещами, которые заносились в помещение. Чтобы гарантировать полную безопасность и предотвратить распространение информации, телефонные будки в помещениях на длительное время были заняты охраной и пользоваться телефоном запрещалось. В день выступления 15 тысяч офицеров полиции охраняли верхние этажи, крыши всех окружающих зданий. Владельцы и арендаторы этих зданий были зарегистрированы полицией, им приказали не выходить из дома или находиться на день визита Гитлера где-то вне своего помещения. Под надзором было все: уличные ящики с песком, подземные переходы, общественные туалеты, канализационные коллекторы, заборы, садики, ворота, вентиляционные шахты, почтовые ящики, водозаборные трубы и тому подобное. Никому не разрешалось лазить по деревьям, заборам, столбам или пользоваться каким-нибудь видом транспорта. Все полицейские были обязаны тщательным образом проверять чемоданы, тюки, сумки и, особенно, корзины граждан. Подозрительным лицам было приказано находиться вне зоны охраны. Полиция, гестапо, офицеры СД стояли вдоль маршрута и контролировали людей на тротуарах, в окнах и на балконах домов. Выступая перед будущими офицерами, фюрер, как всегда, был уверен в победе Германии, в силе немецкого оружия и несокрушимости верной ему армии.
4 октября Гитлер возвратился в «Вервольф» и еще почти месяц отсюда отслеживал ситуацию на восточных фронтах. Радиодонесения стали несколько более оптимистичными.
Архивные материалы свидетельствуют, что первый раз находясь на Украине, Гитлер совместно с Борманом и Гиммлером строили планы, как усовершенствовать и реорганизовать войска СС. По их убеждению, в этих войсках должна была сосредоточиться элита немецкой армии, а, следовательно, и всей нации. Поэтому ставилось задание усилить подбор и воспитание членов этого «черного ордена». В будущем планировалось создать особые СС-поселения и даже отдельную автономию в границах Большой Германии СС-государства.
Именно в винницкой ставке у Гитлера и его соратников возникла идея создания армейско- диверсионных подразделений рейхскамикадзе под руководством диверсанта № 1 Скорцени. Первые 250 смертников начали проходить выучку на базе одной из немецких воинских частей.
В «Вервольфе» фюрер со своими заместителями обсуждали проблемы расового обустройства всей послевоенной Европы. В этом контексте рассматривался и известный план «Восток». Этим планом предусматривалось создание для немцев отдельной марки (области), в которую вошли бы Крым и Херсонская область. А чтобы не увеличивалось местное население, акушерки, которые остались на оккупированных территориях, должны были стать «специалистами по абортам». Собственно, именно для этого Борман решил детальнее ознакомиться с реальной ситуацией в селах Винниччины, с жизнью их жителей, то есть, своими глазами посмотреть на «нелюдей». Он посвятил этому лишь один день. 22 июля 1942 года вместе с двумя сопровождающими его чиновниками, он побывал в Липовецком районе, ездил от села к селу, от колхоза к колхозу. Немецкие комиссары по сельскому хозяйству с гордостью демонстрировали высоким гостям большие пространства пшеничных полей. К слову, Гелен после войны утверждал, что Борман во время этой поездки встречался с советским разведчиком и передал ему информацию государственной важности. Характерно что, после этого заметно активизировалась деятельность агента «Вертера», от которого советскому руководству стала поступать самая актуальная информация стратегического характера.
Вернувшись в ставку, Борман вечером рапортовал Гитлеру о том, что «увидел за последние двенадцать часов много, много детей». По его мнению, со временем это могло стать серьезной угрозой, «поскольку они относились к расе, которая живет в значительно более суровых условиях, чем немецкая».
