девушек. Пойманных приводят на площадь и привязывают к специальному станку таким образом, чтобы любой желающий, подойдя сзади, мог иметь их, как захочет. Неважно, притом, кто эта женщина — прачка или герцогиня. Наши несчастные девочки, конечно же, попались, трое охранников, сопровождавших их в походе по лавкам, были перебиты стражей, а бедняжек оттащили на площадь. Во время этого гнусного изнасилования на старшую сестру моей невесты положил глаз какой-то богач и заплатил огромные деньги работорговцам, чтобы те похитили ее и сделали рабыней для удовольствий. Вы наверное знаете, что это такое…
— К сожалению, знаю, — грустно ответил старый дракон. — Но продолжайте, прошу вас.
— Хорошо, — опустил голову Инельд. — Работорговцы нагнали девушек вместе с охраной в пятнадцати милях от нашего замка и окружили занявших оборону охранников. Но одному удалось прорваться сквозь кольцо, он родился в лесу, знал его, как свои пять пальцев, и тайными тропами понесся к замку. Сосед как раз гостил у меня, когда парень прибежал с этой вестью. Мы собрали людей и помчались к той поляне. Работорговцы были столь самоуверенны, что расположились на ней лагерем. Нам удалось снять стрелами бывшего с ними мага и перебить остальных, взяв в плен главного. Но к сожалению, мы опоздали. Проклятый маг успел сделать старшую сестру моей невесты бесполой. В гневе мы убили работорговца. Он, даже сдыхая, вопил, что мы не имеем права, что он действовал по закону, что мы-де поплатимся. Искалеченная девочка через три дня повесилась.
Рыцарь опустил голову и заскрипел зубами.
— К сожалению, эта сволочь оказалась права… — продолжил он через некоторое время. — Через три месяца после описанных событий меня разбудили крики о том, что замок обложен. Когда я выбежал на стены, пытаясь понять, кто осмелился напасть на пограничный замок империи, то увидел внизу имперских гвардейцев! С ними были пятеро магов и брат того работорговца. Рядом торчал кол с насаженным на него окровавленным телом моего соседа, замок которого они уже успели взять. Главный маг предъявил мне вердикт Совета Магов Фофара, утвержденный самим императором, о том, что за нападение на законопослушного работорговца и злодейское его умерщвление, а также похищение принадлежащих ему рабынь, имущество замков Данх-Оттонг и Нахт-Ринаг отходит к брату покойного, а все люди, проживающие в этих замках и их окрестностях становятся его рабами. В том числе — и я сам!
Инельд тяжело дышал, его кулаки сжимались, он заново переживал происшедшее тогда.
— Живя на границе, — глухо продолжил он через некоторое время, — я не знал, сколь гнусны законы нашей страны. Оказывается, работорговцы имеют право сделать рабыней для удовольствий любую женщину Фофара, если у нее нет специального защитного листа от Совета Магов. Нам сказали, что мы должны были вежливо попросить господина работорговца продать нам наших же сестер и дочерей. А если бы он не согласился, то мы, оказывается, должны были уехать ни с чем… А поскольку мы поступили противозаконно, то теперь должны с преклониться перед своим новым господином. Затем маг приказал открыть ворота замка и впустить их. Но ни один из моих воинов не хотел становиться рабом, и мы приняли бой! С первого наскока замок гвардейцам взять не удалось. Тогда работорговец прямо напротив нас посадил на кол мою любимую. На той стене, слыша страшные крики бедняжки, я и поседел…
Рыцарь опустил голову, из его глаз закапали тяжелые, горькие слезы. Мастер, ни слова не говоря, встал и положил ему руку на плечо. Некоторое время Инельд молча, неумело плакал, а затем, сжав кулаки, все же взял себя в руки и продолжил:
— После нескольких штурмов, поддержанных магами, от заклинаний которых шатались стены, мы поняли, что замка нам не удержать. В этот момент ко мне подошли воины из бывших горцев, которые помнили забытое по всему Фофару искусство стрельбы из длинного лука, и предложили избавить несчастную девушку от мучений. Я был им очень благодарен за то, что они смогли это сделать, достав стрелами из своих огромных луков также работорговца и двух магов. А затем мы сами убили всех женщин, стариков и детей в замке, чтобы избавить их от страшной судьбы рабов. Мне до смерти не забыть любящих и доверчивых глаз моих сестренок, подвязывавших волосы повыше, чтобы мне было удобнее рубить…
Инельд зло рассмеялся.
— Но мы отомстили! Лучникам удалось снять еще одного мага, прежде чем те поняли, в чем дело. Нас к этому моменту было всего пятнадцать. Тогда пятеро остались в замке, чтобы дать нам время уйти подземным ходом. Они вытащили наружу запасы хартгордовых шаров, разнесли их по всему замку и открыли ворота, крича, что сдаются. Гвардейцы поверили и вошли. Четверо воинов сдались, а один сидел в засаде. Дождавшись, пока враги окажутся внутри, он поджег фитиль и взорвал замок.
— А где же остальные? — спросил Серый Дракон.
— Их убил ало-черный дракон, которого вы назвали Рохархом, — с горечью ответил рыцарь. — Мы с Тиманхом были в лесу, когда услыхали позади шум боя. Но, добежав до поляны, увидели только трупы наших друзей и улетающего дракона. Теперь, узнав его историю, я его даже не осуждаю, хотя, если бы он остался в живых, был бы вынужден вызвать его на бой.
Идущий в Неизвестность задумчиво смотрел на Инельда. И в этом подлом мире еще остались такие?! Это казалось невероятным, но перед ним сидел самый настоящий благородный рыцарь. По сути, а не по названию. И он всем сердцем ненавидел магов. Старый циник усмехнулся про себя — грех не воспользоваться его ненавистью, когда Владыка возродится, ему понадобятся такие люди.
— Куда же вы направляетесь, Инельд?
— На юг, в один из пиратских городов. Говорят, Вольному Братству всегда нужны хорошие воины, а я не из худших, — мрачно сказал рыцарь. — Может, представится возможность отомстить…
— Простите, что заставил вас вспомнить все это, — вздохнул дракон.
— Ничего! — с какой-то жестокой радостью ответил Инельд. — Мне полезно это помнить! Итак, алур Идущий, перед вами Инельд Данх-Оттонг, беглый раб и государственный преступник.
Он встал и шутовски поклонился.
Серый Мастер тоже встал и очень вежливо поклонился в ответ:
— И тот, кого люди называют Королем Драконов, рад приветствовать потомка своего друга у себя в гостях.
Рыцарь сгорбился.
— Спасибо вам, Идущий, за все… — его голос был хриплым.
— А еще я хочу дать вам возможность отомстить по-настоящему, — оскалился Мастер.
— Как?! — глаза рыцаря загорелись мрачным огнем.
— Владыка вернулся. И ему очень не нравится наш мир, я отсюда чувствую его гнев.
— Владыка… — лицо Инельда медленно побелело. — Н-но в-ве-д-дь эт-то зн-нач-чит пог-губ-бить свою д-душу…
Серый Дракон наклонился вперед, его глаза зажглись красным светом:
— А кто вам это сказал?! — взревел он. — Жрецы?! Священники?! Маги?! Да они именно потому и объявляют Серого Убийцу врагом, что он не признает никакого рабства! Я — его третья часть, и он придет ко мне. Оставайтесь с нами, Данх-Оттонг, обучать молодых драконов тактике и стратегии, искусству сражаться по-человечески. Оставайтесь с нами, и мы вместе сотрем Совет Магов с лица земли. А не хотите — справимся и без вас!
Рыцарь молча смотрел в гневные глаза Короля Драконов и вспоминал, вспоминал, вспоминал…
— А ведь вы правы… — протянул он. — Именно маги всегда говорили, что он враг… А уж вслед за ними — и «святые отцы»…
Он надолго задумался. Дракон его не торопил — нелегко ломать вбитые с детства в голову стереотипы. Он уже понимал, что Инельд будет с ними, другого пути у рыцаря просто нет.
Глава 12 Странные песни Архра
Мелрия лениво брела по коридору олтиярского дворца в поисках выделенных ей покоев. Владыку увезли отдыхать несколько часов назад, а за ними только сейчас удосужились прислать карету, сообразив, что хралы вряд ли смогут найти дорогу. Девушке было, конечно, интересно все, что происходило вокруг, свойственное ей неуемное любопытство не давало покоя и жизнь отнюдь не облегчало, но за этот
