– Угу, – довольно кивнула Элька.
– Но как?!
– А вот так! – развела руками девушка. – Через двенадцатимерность.
– Через двенадцатимерность? – тупо переспросила семьдесят шестая.
Элька немного постояла, с сочувствием глядя на понурую сто пятую – надо развеселить маленькую. Загадочно улыбнувшись, она достала из пространственного кармана свою гитару. Эх, как жаль, что она еще не полноценный Бард. Поглядела бы, что смогли бы сделать ди-эмпаты против контролирующего с эффектором в руках! Присев напротив девочки на корточки, Элька начала играть веселую детскую песенку о сбежавшем из дому деревянном человечке с длинным носом, сказку о котором ей как-то рассказал Дин.
Сто пятая недоверчиво уставилась на девушку, даже потрясла головой, но ничего не изменилось – в комнате звучала песенка. Совершенно невозможная вещь – в школе не признавали ни музыки, ни литературы, считая подобные занятия уделом полуживотных. На губах ребенка появилась неуверенная улыбка. На мгновение перестав играть, Элька легонько щелкнула малышку по носу. Та заулыбалась уже весело. Вскоре девочка хлопала в ладоши и смеялась.
– Жаль, нельзя больше, – вздохнула девушка, вернув гитару на место. – А то воспитатели при виде нее сразу неладное заподозрят.
– Это да, – согласилась семьдесят шестая. – Слушай, ты кто такая?
– О контролирующих слышала?
– Кто здесь о них не слышал?
– Я – ученица Безумного Барда, – усмехнулась Элька. – Попалась по-глупому, так воспитатели решили, что сумеют меня «перековать»…
Семьдесят шестая несколько мгновений недоверчиво смотрела на нее, затем рухнула на кровать и принялась хохотать, колотя руками по покрывалу.
– Идиоты… – простонала она, немного успокоившись. – Боже, какие идиоты…
– Увы, кое в чем они меня едва не убедили, – помрачнела Элька. – Пока малышку не увидела. Сволочи проклятые! Она же маленькая!
– Знаешь, сколько таких маленьких здесь из того же даана мертвыми вынули? – закусила губу семьдесят шестая, затем подхватила девочку на руки и принялась тетешкать, что ей давно уже хотелось сделать.
– Мертвыми? – сжала кулаки Элька. – Но зачем? Ведь дар ди-эмпата – редок!
– Редок. Но, по их мнению, лучше потерять воспитанника, чем позволить «полуживотному» овладеть искусством манипулирования реальностью.
– А как ты сумела себя сохранить-то?
– Как? – понурилась Ти-76. – Я еще дома умела сознание расщеплять. Не хотела маму с папой забывать. И не забыла!
– Тогда ты и имя свое помнишь? Меня, кстати, Элой зовут. Можно просто Элькой, я привыкла.
– Имя? – растерялась семьдесят шестая. – Ри… Нет, Ра… Рахель! Да, Рахель Коэн!
– Откуда ты?
– С Земли, из Израиля, – хмуро буркнула Рахель.
– Мой наставник тоже родом с Земли! – обрадовалась Элька. – Из США.
– Правда?!
– Ага! Я отсюда все равно сбегу. Если хочешь, вместе сбежим. А наставник поможет тебе домой вернуться.
– Еще бы я не хотела! – едва не подпрыгнула Рахель. – Знала бы ты, как я их ненавижу!
Она опустила голову, едва сдерживая слезы.
– Не плачь… – дотронулась до ее щеки сто пятая. – Сама говорила, что плакать нельзя…
– Конечно, маленькая, – сквозь слезы улыбнулась Рахель. – А как тебя мама называла?
– Зайкой… – надулась девочка, начав тереть кулачками глаза.
– Ты скоро увидишь маму, – твердо пообещала Элька. – Я не я буду, но я тебя, маленькая, домой верну. Только потерпи немного.
– Я потерплю… – жалобно сказала малышка.
Надолго задерживаться ей было нельзя, это понимал даже ребенок – даан не забывается, слишком страшная боль. Девочку умыли, чтобы скрыть слезы слез, и строго наказали вести себя спокойно. Да она и сама осознавала необходимость этого. Ушла сто пятая очень неохотно.
– Они нас еще не видят? – покосилась на потолок Рахель.
– Нет, – подтвердила Элька. – Искин моделирует наше обычное поведение на основании старых записей и подсовывает воспитателям эту модель.
– Я одного не могу понять… – задумчиво прищурилась землянка. – Раз ты ученица Барда, то почему ты еще здесь? Разве Барды бросают своих в беде?
– И сейчас ищут, – тяжело вздохнула Элька. – Я ощущаю трепетание Сети. Выйти бы в нее, да сообщить о себе, только я еще не умею. Ни разу в Сеть не выходила. А отыскать эту паскудную школу непросто – она в пространственно-временном кармане находится, в мини-вселенной. Поди найди ее…
– Ясно…
– Слушай, а какому конклаву принадлежит ди-школа? – поинтересовалась Элька. – Никак не могу понять. Иногда кажется, что Юои Жерг, иногда, что объединение Итеан, иногда, что Алхарак, иногда, что вообще Д'зе К'хо Л'ан. Ото всех взяли худшие черты.
– Не знаю, – вздохнула Рахель. – Только воспитатели здесь из очень разных народов и далеко не всегда люди. Я видела двух т'гаку и крихата.[34]
– Вот как? – прищурилась девушка. – Неужели объединение ди-эмпатов разных конклавов? Тогда дело куда хуже, чем я думала.
– А как ты бежать собралась? – спросила землянка.
– Еще не знаю, – пожала плечами Элька. – Но придумаю. Да и наши меня без помощи не оставят, я наставника знаю, он не успокоится, пока не найдет. А там ди-эмпатам можно будет только посочувствовать.
– Это точно! – рассмеялась Рахель. – Ты не представляешь, как воспитатели боятся контролирующих, с каким затаенным страхом говорят о них. Теперь понимаю, почему тебя в даан ни разу не отправляли.
– Дело не в этом, – помрачнела Элька. – О-тиэ со мной беседы долгие ведет, самые простые вещи так выворачивает, что я потом долго понять не могу, что к чему. Логикой меня решила задавить, заставила даже поверить кое во что. И я верила, пока девочку не увидела. А сейчас поняла, что любые слова и доказательства поступающих так с детьми – изначально фальшивы. Теперь мне на все логические построения о-тиэ плевать. Знаю, чего они стоят.
– И я всегда знала, – взгляд Рахель сделался жестким. – Притворяться научилась, да только с каждым днем все тошнее…
– Ничего, прорвемся, – заверила ее Элька. – Непросто будет, но прорвемся.
– Мне остается только надеяться, – грустно улыбнулась землянка.
– Ладно, давай спать – завтра нелегкий день.
Соседки разделись и легли, после чего Элька снова включила камеры наблюдения, скрыв следы своего вмешательства в операционную систему. Однако заснули они далеко не сразу, каждая думала о своем. Элька размышляла о возможности побега, пытаясь понять, как это можно провернуть. А Рахель вспоминала жизнь дома, в Израиле. Вспоминала маму, папу и младшего брата. Ему сейчас уже тринадцать, наверное…
В школе происходило что-то странное. Воспитанники тайком переглядывались, пытаясь понять, что случилось и почему воспитатели так встревожены. Почему они кучкуются, что-то с жаром обсуждая? Увы, никто ничего не понял, но тревожную атмосферу будущие ди-эмпаты ощущали четко.
Ничего не понимающая Элька тайно сканировала память искина, но ничего интересного там не нашла. Видимо, информацию о происшедшем еще не внесли в базы данных. Далеко не сразу до девушки дошло, что она, вообще-то, может и подслушивать разговоры воспитателей. Для начала Элька подключилась к камерам, установленным в кабинете и-риэ – здесь не доверяли никому, потому даже резиденция заведующей находилась под наблюдением. Там оказалось пусто, а сама и-риэ оказалась в кабинете
