Извини, но, по-моему, ты неправ. Может, все-таки лучше взять ученицу с собой? Тини ведь постоянно просил мага его в Тарсидар перебрасывать, чтобы проведать Раху. В любую свободную минуту. Сам знаешь, что первые дни – основополагающие в становлении отношений учитель-ученик.
Маран откинулся на спинку кресла и задумался. А ведь прав мальчишка, если разобраться. Технику дать любой толковый боец может, невелика проблема, а вот душевные травмы подлечить никто, кроме наставника, не сумеет. Да никому другому ученик и не доверится по-настоящему. Кертал, например, жаловался, что Раха – та еще проблема, голоса на нее не повысь, не ударь, не обзови. Плачет сразу, забивается в какой-нибудь закуток и тихонько так плачет, будто щенок обиженный. Старый мастер в растерянности разводил руками, не зная как воздействовать на девочку, как заставить тренироваться по- настоящему. Только Тинувиэль ухитрялся быстро выводить ученицу из этого состояния. Две-три шутки, погладил по щеке, и все – улыбается, горы готова свернуть. Втрескалась, конечно, в наставника по уши, что вполне естественно в таких случаях.
Император краем глаза покосился на дикарку, недоверчиво щупающую серый шнурок на своем плече и явно не понимающую, что это такое. Эту вот – тоже на голову замученного девяностолетнего старика? Наверное, пусть мальчишки все же сами занимаются своими ученицами. Опасно? Ничего, зато будут головами, а не другим местом думать, что в обычное время случается постоянно.
– Ладно, – заговорил он наконец. – Берите. Только на стены девчонок не пускайте, там без вашей подготовки легко сгинуть можно. Помните, что они еще не умеют того, что умеете вы. Неопытные наставники, забывающие об этом, довольно часто теряют учеников. Только в прошлом году пять таких случаев было. Не хотелось бы, чтобы это случилось с вами.
– Не пустим! – заверил Энет, подмигнув довольному эльфу, которому надоело быть обязанным отрядному магу за переброску в Тарсидар – тот порой требовал в благодарность совсем уж несуразных вещей.
И где, скажите на милость, взять кумыс, которого Ронх возжелал попробовать? Не продают его в империи, нет торговли со степняками. Нет и никогда не было! А когда эльф все-таки исхитрился обменять десяток своих знаменитых зеленых стрел на мех с кумысом у одного ушлого торговца, Ронх только плевался и говорил, что большей гадости в жизни не пил. Так зачем же заказывал, если гадость?! Тинувиэль с ужасом представил, чего тому еще может захотеться, и поежился. Нет уж, пусть лучше Раха при нем будет, всяко дешевле обойдется, чем капризного мага ублажать.
– Погляжу я, как вы с ними мучиться будете, вот уж посмеюсь… – едва слышно проворчал себе под нос Лек, но император услышал и ухмыльнулся под маской.
Да, горцу можно только посочувствовать. Четыре таких раздолбая в учениках? Это вам не просто так, господа, это жуть, как он еще не свихнулся, бедный. Уже и не ученики, но ведь бывший наставник все равно чувствует себя за них ответственным, никуда от этого не деться.
– Ладно, дорхоты бесхвостые, – вздохнул его величество, – даю вам время до завтра. Сейчас открою портал в Тарсидар, в поместье отца Энета. По городу не слишком шляйтесь. Это к тебе, Лек, относится в первую очередь! Не может она сегодня с тобой увидеться, иначе вся ее работа за три месяца насмарку пойдет. Извини, но придется подождать. Твоя Элиа играет заметную роль в одной очень важной интриге, если все получится, то мы, благодаря ей, хорошенько прижмем епископов.
– Понял… – грустно вздохнул горец. – Не буду шляться. Но в Тарсидаре ведь думают, что я умер.
– Кому надо, все знают. Уж лорд Дайар знает точно. Ушлый у тебя отец, Энет, очень ушлый, пальца в рот не клади. Иногда я подозреваю, что его разведка не хуже моей работает. А то и лучше.
– А на какого дорхота ему разведка нужна? – изумился граф, растерянно глядя на императора.
– Ты у меня спрашиваешь? – со смешком поинтересовался Маран. – Это ты у него спроси. Я знаю только, что разведка у него есть, и его люди не раз моим палки в колеса ставили. Терплю пока, но предупреди его, что терпение может и закончиться.
– Спрошу, – кивнул, нахмурясь, Энет, не замечавший за отцом склонности к интригам. – И предупрежу.
– Где твоя ученица живет, друг ситный? – повернулся к эльфу его величество.
– В казармах стражи, – ответил Тинувиэль.
– Тогда тебя я переброшу туда, забери девочку вместе с ее вещами к лорду Дайару. Теперь обращаюсь ко всем пятерым. Яды на вас больше не действуют, никакие, не волнуйтесь по этому поводу, отравить не смогут. Убийцы Черного Клана тоже не страшны, сила великих мечей убережет вас в любом случае, но на рожон не лезьте, а то я вас знаю.
– Не будем лезть, твое величество! – заверил Лек, но император ему почему-то не поверил, иронично хмыкнув.
Маран еще некоторое время смотрел на мнущихся юнцов и незаметно вздыхал. Знать бы, чего ждать, ох, знать бы. Увы, пророчество слишком туманно, да и сбываться начнет только после того, как к этой разбитной компании присоединятся Жрица, Беспалая, Неизвестная и Принцесса. Кого, интересно, подразумевал Элиан под Принцессой? Уж не одну ли из его дочерей? Не хотелось бы, вот только его не спрашивали. А какие еще в мире принцессы есть? У короля Нартагаля только малолетний сын, у касика Даркасадара есть одна дочь, но ей под сорок – толстая, капризная, склочная баба, к тому же – невероятная дура. Вряд ли кто-нибудь из юнцов способен обратить на такую внимание. Или это только прозвище? Кто его знает… Император в который раз поежился. И за что Единый возложил эту неподъемную ношу именно на него? Однако деваться некуда, придется тащить.
Похожие на теней слуги быстро накрыли на стол, опасливо поглядывая на императора, который нечасто баловал дворец своим присутствием. Как и всякого неизвестного, его побаивались. Канцлер был злом давно известным, привычным, каждый слуга хорошо знал, чего ждать от высокого лорда. А вот чего ждать от его величества? А дорхот его знает! Лучше стараться вести себя повежливее и понеприметнее. Никто не помнил, чтобы император приказал наказать слугу, но все ведь когда-нибудь случается в первый раз. Никому не хотелось стать таким первым, вот каждый и старался, как мог.
Оголодавшая молодежь быстро смела все со стола, ничуть не смущаясь присутствием императора. Маран с любопытством наблюдал за ними. Многое можно сказать о людях, да и не только о людях, по поведению за столом. Лека взять хотя бы. Привык есть, что дают, не пререкаясь, дома у него небогато, лорд Кетван прижимист. Ест аккуратно, держит кусок хлеба под ложкой, чтобы не упустить ни капли похлебки. Энет характеризуется только одним – прекрасным воспитанием, истинный лорд незнамо в каком поколении. Храт ест руками, как принято среди урук-хай, но тоже очень аккуратно, со стороны это выглядит даже красиво. Об эльфе и говорить не стоит, эстет до мозга костей во всем, в том числе и в поведении за столом. Каждую мелочь обставляет так, что залюбуешься. Санти. Да, Санти. Манеры скомороха оставляли желать лучшего. Улица оставила на парнишке свой гнусноватый след. Придется просить Энета дать кровному брату несколько уроков этикета, не помешает. Император покосился на дикарку и хмыкнул. Тихий кошмар – чавкает, вся перемазалась кремом. Наверное, в жизни пирожных не ела, вряд ли в ее племени знали другие сладости кроме меда и фруктов.
Когда все насытились, Маран не стал больше задерживать ребят – пусть отдохнут немного, а то замученные какие-то. Он открыл портал во двор дома высокого лорда ар Инвата. Горные мастера один за другим нырнули в туманную дымку и исчезли. Император вздохнул. Что же вас ждет, ребята? Почему именно на вас свалился весь этот кошмар? Стать исполнителями древнего пророчества? Врагу не пожелаешь.
Энет с интересом оглянулся, оказавшись во дворе родного дома. Почти ничего не изменилось, все так же спокойно, тихо, благообразно, только изредка мелькнет какой-нибудь слуга, бегущий по своим делам. Однако охрана не зевала: заметив выход нескольких человек из портала, воины на всякий случай изготовились к бою, однако, узнав молодого хозяина, расслабились. Кто-то побежал докладывать лорду Дайару о возвращении сына с друзьями, улыбающийся во весь рот начальник охраны подошел и низко поклонился. Любили молодого хозяина в этом доме, еще с тех времен, когда он был калекой. Не стал ведь капризной сволочью, как многие, совсем наоборот – всегда заступался перед строгим отцом за провинившихся слуг, а тот ни в чем не мог отказать любимому сыну – и прощал.
Не прошло и двух минут, как на лестнице показался хозяин дома. Дайар очень соскучился по сыну, ежедневно и ежечасно думая о нем. Ланиг ар Вортон на запросы отвечал только, что с парнем, мол, все в порядке, а этого измученному неизвестностью отцу было мало. И вот появился. Запыленный, замученный,
