зло, она всего лишь свобода. Имеет ли он право обрекать на смерть десятки тысяч человек по своей прихоти – не защищая свою жизнь или жизнь близких, а просто так? Ох, вряд ли. Да и пригодятся они, если честно. Поэтому лучше не торопиться докладывать Марану, а сначала попытаться прощупать его, высказав предположение, что случилось чудо и Черный Клан перешел на сторону империи. И послушать, что скажет по этому поводу император. Только потом можно будет принимать решение. Нельзя предавать тех, кто доверился тебе, даже если эти доверившиеся – наемные убийцы. Почему-то он знал, что охотники не лгут, – наверное, Тьма подсказала, что их вера искренняя.
– Твое имя? – глухо спросил Лек, все еще пребывая в сомнениях.
– Виртен.
– Ранг?
– Далагар.
– Что это значит?
– Я второй человек в клане, – пояснил охотник. – Отец клана – аладар. Затем следует далагар, несущий ответственность за соблюдение обычаев. Следом четверо каргаров, ведущие четырех иратов, клановых сообществ. У нас давняя история и сложные обычаи, Повелитель. Если хочешь, мы можем прислать опытного наставника, он посвятит тебя во все подробности.
– Позже, – отмахнулся Лек. – Известно ли Черному Клану, что я один из Пятерых, предсказанных в древнем пророчестве?
– Теперь известно. Мы не верили… Прости, Повелитель.
– Мои друзья и люди императора с этого дня для клана неприкасаемы, контракты на них принимать запрещаю. – Голос горца приобрел холодный, металлический оттенок. – Все старые контракты отменить, деньги заказчикам вернуть, имена заказчиков сообщить мне. Да, моих побратимов и их учениц защищать, как меня самого.
– Будет исполнено, Повелитель! – Виртен снова склонился до земли.
– Как мне связываться с тобой?
– У меня есть парный амулет, его сила доступна только человеку Тьмы. Он не станет работать даже в руках императора.
– Давай.
Охотник протянул ему выточенный из черного камня небольшой кулон, изображавший легендарного дракона. Ходили слухи, что очень давно эта мудрая раса жила в этом мире, но что-то не поделила с эльфами. После короткой войны драконы, потерявшие многих своих, решили уйти. Так это было или нет – никто не знал, а остроухие предпочитали помалкивать даже тогда, когда еще не скрылись в зачарованном лесу.
Внезапно Леку в голову пришла интересная мысль. Он смотрел на стоящего на коленях Виртена. Юноше стало неловко от такого унижения пожилого человека, мастера боя.
– Встань! – приказал он. – Запрещаю впредь унижаться передо мной или кем-либо другим. Честь дороже жизни!
– И об этом говорилось в Хронике… – Охотник почти незаметно усмехнулся, поднимаясь на ноги. – Теми же словами.
– В смысле?
– «И прикажет Повелитель тебе встать с колен и никогда не унижать себя перед ним, и скажет, что честь всего дороже, а прежде всего – дороже жизни…» – процитировал Виртен.
– Копыто дорхота! – зло выругался Лек, которому до смерти надоело быть живым воплощением всяких там древних сказок. Ну надо же, что ни скажешь или ни сделаешь, а об этом уже где-то написано! И что за паскудство такое?
– Тебя ждет великая судьба, Повелитель. – Виртен улыбнулся его досаде. – Ты будешь стоять рядом с Владыкой Неба и Земли, величайшим из живших когда-либо людей. Так сказано в Хронике.
– Надо бы почитать эту вашу Хронику, – все еще раздраженно буркнул юноша, гася картаги и пряча их в ножны. – Я вот что хотел спросить. У вас в Нартагале люди найдутся?
– Во всем мире, кроме Эльварана, – ответил охотник. – В королевстве наши услуги востребованы, поэтому наши люди есть во всех классах и сословиях.
– Очень хорошо. – Лек удовлетворенно кивнул. – Мне завтра в десять утра понадобится проводник, хорошо знающий город Авендар. И местные обычаи, разумеется. Пусть ждет там у южных ворот. Плюс полдесятка высших охотников для тайной охраны на всякий случай. С нами будет девушка с золотистыми волосами, она должна выжить в любом случае, защищайте ее всеми доступными способами.
– Все исполню, Повелитель, – наклонил голову далагар. – Проводник сам подойдет к тебе и скажет, что Мать любит своих детей. Так ты его узнаешь. Охотники тоже исполнят свой долг.
– Ладно. – Юноша, еще не успевший освоиться с новой ролью, вздохнул. – Послезавтра вечером жду тебя в кабачке «Жирный гусь» у западных ворот. Вечером, после захода солнца. С переводом Хроники на лаарский. Я должен знать, каких мне еще сюрпризов ждать.
Виртен поклонился в ответ и растворился в темноте. Вскоре на площади не осталось ни одного охотника Черного Клана, ничего не говорило о том, что здесь только что произошло. Лек покачал головой, проклиная судьбу, то и дело подсовывающую ему новые неожиданности, и направился домой. Спать не хотелось, особенно после свалившихся на голову новостей, но завтра рано вставать. Надо попытаться уснуть, иначе утром будет носом клевать.
Лек не знал, что через несколько часов в Ориатских горах, что в Даркасадаре, состоялся еще один разговор. В небольшой комнате с ничем не украшенными каменными стенами сидел у горящего камина глубокий старик с длинными седыми волосами, заплетенными в косу. Он с интересом смотрел на вошедшего, коренастого светловолосого человека.
– Ты знал? – холодно спросил гость. – Да, ты знал. Вижу.
– Знал, – подтвердил старик.
– Почему же?
– Что «почему»?
– Почему ты предал, отец? – Слова давались светловолосому с трудом, в глазах горела тоска, но одновременно и решимость, он явно принял какое-то нелегкое решение.
– Кого я предал? – Брови старика раздраженно взметнулись вверх. – Ни семью, ни клан я не предавал. А до дурацких легенд мне никогда дела не было.
– До легенд мне тоже дела нет. Но Повелитель – не легенда. Я его видел, я чувствовал его страшную силу. Это что-то невозможное!
– Он уже вошел в полную силу? – Глава клана судорожно сжал кулаки. – Благая Тьма!
– Не знаю, но он несет истинную Тьму. Я видел! И требую объяснений, как далагар клана.
– Что ж, сын, ты их получишь. Я пытался остановить чудовище до того, как оно станет самим собой полностью. Ты не понимаешь, что такое носитель истинной Тьмы. Мы можем молиться Ей и служить Ей, но если Она нисходит в тварный мир… Ничего хорошего от этого ждать не приходится. Никому. Нам – в том числе.
– Понимаю, отец, – криво усмехнулся далагар. – Ничуть не хуже тебя понимаю, ты сам меня учил. Но ты не учел одного обстоятельства. Рядом с Повелителем стоит носитель истинного Света. И они кровные братья.
– Что?! – резко дернулся старик. – У тебя глупые шутки, сын. И жестокие.
– А я и не шутил, – криво усмехнулся тот. – Это на самом деле так. Пророчество Пятерых.
– Эта-то чушь какое отношение имеет к носителю Тьмы?
– Твоя недоверчивость сыграла с тобой злую шутку, отец, – вздохнул далагар. – Ты никогда не относился к Хронике с уважением, всегда полагал правым только себя самого. Тем более – не верил в пророчества. Особенно в чужие. И ошибся. Знаешь, что сказал мне Повелитель?
– Откуда?
– «Встань с колен, честь дороже жизни». Это именно тот Повелитель, которого мы ждали! Я не хуже тебя знаю, что предки уничтожили трех носителей Тьмы, не сказавших этих слов. Но этот сказал. Ты понял?
– Да, – глухо отозвался старик, опуская голову. – Только мне плевать. Мне жаль, что мы не сумели
