труд. Например, посредством их применения дом, придуманный архитектором, становится реальным домом. Тогда как магу не нужны инструменты, он воплощает свои идеи силой своего мозга, напрямую изменяя состояние материи. Ученые обычно называют магов ментатами, но ни один из них не сумел понять, как маги делают все то, на что способны. Однако существование людей, способных силой мысли изменять окружающую их действительность – объективная реальность.
– То есть, – недоверчиво спросил Ненашев, – никаких заклинаний и тому подобной чуши? Они просто создают что-то из ничего силой мысли?
– Не из ничего, – усмехнулся дварх-полковник. – Все вокруг состоит из одних и тех же атомов. Нужно всего лишь расположить их немного в другом порядке. Именно это и делает мозг мага, когда он произносит заклинание. Ведь заклинание – это всего лишь формула, позволяющая произвести определенную последовательность действий. Но великие маги в заклинаниях не нуждаются, они напрямую управляют вероятностью.
– Объясните, не понимаю, как можно управлять вероятностью.
– Каждое событие может произойти с определенной вероятностью. Например, встретить на нашем крейсере меня или Вериль очень вероятно, тогда как мгновенно оказаться у вас на Земле без корабля – маловероятно.
– Это как раз понятно, – задумчиво потер подбородок контрразведчик. – Мне непонятно, как можно этим управлять.
– Как маги это делают, непонятно и мне, – пожал плечами Релир. – Знаю только, что делают. Они, когда им это надо, повышают вероятность какого-нибудь события до ста процентов, и это событие немедленно происходит. Я однажды видел, как Мастер заставил исчезнуть огромный астероид размером с четверть вашей луны. Просто посмотрел на него, и тот исчез. Что конкретно было сделано с ним, я не знаю. Но астероид и в самом деле исчез.
– Да уж… Этот ваш Мастер обладает страшной силой.
– Мага сильнее его в галактике нет, – кивнул дварх-полковник. – И именно он делает нас теми, кем мы есть – аарн. Без него ничего бы не было. А чего наше счастье стоит ему самому, мы только недавно узнали. И это вызвало такой шок…
– Почему шок?
– Почему?.. Да потому, что мы всегда видели его полным сил и радости, он всегда приходил на помощь каждому, и ни один из нас даже представить себе не мог, как ему дается эта радость. Мы не знали, что после каждого Посвящения он забивается в каюту с непроницаемыми для эмпатии стенами и несколько часов корчится от адской боли. Плюс, он обрек себя на полное одиночество, тогда как мы были уверены, что ему вообще не нужны женщины. А он боялся причинить кому-нибудь боль, и потому оставался один. Если бы Тина не пробралась тайком в его каюту после одного из Посвящений, то мы так ничего и не узнали бы…
– Но вы же эмпаты… – изумленно сказала Даша. – Как вы могли не ощутить, что ему так больно?
– Я же говорил, – вздохнул Релир, – что в эти моменты он всегда прятался с каюту с непроницаемыми для эмпатии стенами. Да и теперь прячется, Целители с его болью ничего поделать не могут. Правда, недавно у него появилась ученица, которая когда-нибудь сможет заменить его, у Касры хватит для этого сил. Вот только когда она еще научится…
– Что-то здесь неправильно, – закусила губу девушка, – не должен один человек, будь он хоть трижды маг, платить за счастье тысяч – и быть при том несчастным сам.
– Полностью согласен, – кивнул Ненашев.
– Вы думаете, мы этого не понимаем? – скривился дварх-полковник. – Да только вы попробуйте что- нибудь доказать Командору, если он упрется. Хоть кол на голове теши! Уверен он, что для него существует только долг и ничего, кроме долга. Хорошо хоть, Тина сумела заставить его отказаться от одиночества и принять немного любви и тепла. А то совсем некрасиво получалось.
– Кто такая эта Тина? – поинтересовался контрразведчик.
– Тина Варинх, дварх-майор «Бешеных Кошек», пашу обычно называют ее Кровавой Кошкой. Уже сейчас она руководит всей разведкой и контрразведкой ордена, вот-вот станет командиром своего легиона. Реально она и так им командует, дварх-полковник Саталья давно в отставку собирается и понемногу передает дела преемнице.
Ненашев переглянулся с комиссаром, и оба кивнули каким-то своим мыслям. Похоже, что именно к этой Тине им придется обращаться по поводу работы, они уже решили для себя, чем станут заниматься. Странно, но бывшие враги очень быстро превращались в друзей, понимающих друг друга куда лучше остальных. В чем-то оба Никиты были сильно похожи, и это сыграло свою роль.
– А что значит: «заставила отказаться от одиночества»? – спросила Даша. – Как можно заставить отказаться от него, если человек сам решил быть один?
– Мастер давно поглядывал на нее, но даже шага навстречу не пытался сделать, наоборот, с шутками уходил в сторону от любой попытки сблизиться. Оказалось, Тина невероятно похожа на его погибшую больше тысячи лет назад любимую.
– Больше тысячи лет назад?! – с изумлением переспросила девушка. – Вы не шутите?
– Илар ран Дар бессмертен, – усмехнулся Релир, – никто не знает, сколько ему тысяч или десятков тысяч лет. Он основал орден Аарн, и все полторы тысячи лет нашей истории остается его единственным Командором.
– Ни хрена себе… – пробормотал изумленный комиссар, остальные новички промолчали, но на их лицах появилось ничуть не меньшее удивление.
– Но все-таки, – настойчиво сказала Даша, – вы так и не ответили на мой вопрос.
– Я не слишком хорошо знаю, что там произошло, – пожал плечами дварх-полковник, – знаю только, что Тина с помощью Т'Сада Говаха, дварх-адмирала второго атакующего флота, каким-то образом воспользовалась гипертрофированным чувством долга Командора, и он не смог отказать ей. Теперь они вместе, и мы очень рады за него. Но Мастер почему-то испытывает страшные угрызения совести из-за этого. Едва ли не уверен, что из-за того, что он позволил себе немного счастья, погибнет весь орден. Чушь, по-моему.
– А при чем здесь какой-то адмирал? – с недоумением спросила девушка.
– Чтобы справиться с Мастером, нужен был эмпат не слабее его самого, – рассмеялся Релир, – Тина не вытянула бы. Только Т'Сад оказался способен хоть что-то сделать.
– Все равно не понимаю, – скривилась Даша.
– И не поймете до Посвящения. Ни в одном известном нам звуковом языке нет нужных понятий. Я уже говорил, что мы почти не общаемся вслух.
– А… – начал что-то говорить Ненашев.
– Релир, – прервал его встревоженный голос Асиарха, звучащий, как обычно, с потолка. – Пойман сигнал бедствия.
– Откуда? – резко спросил дварх-полковник.
– Пока точно не знаю, но им здорово повезло, что я вышел из гиперпространства неподалеку. Ведь это даже не гипер-, не грави-, а слабенький радиосигнал. Исходит из окрестностей планетной системы Тарсаль, там, насколько мне известно, есть маленькая трирроунская колония. Не больше двадцати тысяч человек населения. Жду приказаний.
– Каких тебе еще приказаний? – пожал плечами Релир. – А то ты сам не знаешь, что нужно делать в таком случае!
– Ладно, – иронично хмыкнул дварх. – Иду на всех парах туда, будем на месте через четверть стандартного часа.
– Похоже, полет домой придется отложить, пока не разберемся с этим, – повернулся дварх-полковник к новичкам. – Прошу прощения, но сигналы бедствия в космическом пространстве без внимания не оставляют. Если хотите проследить за нашими действиями, прошу в наблюдательный зал рубки.
– А как туда попасть? – спросил контрразведчик.
– Попросите Асиарха открыть проход. А я откланиваюсь, извините еще раз.
– Коля, – подошла к брату Даша после того, как дварх-полковник ушел. – Как ты?
– Спасибо, – рассмеялся он. – Хорошо. Выспался так, как не спал уже несколько лет, наверное. Давай,
