Бейсбольная кепка его была надвинута на самые глаза, а руки он засунул в карманы комбинезона.
— Послушай, мы сто раз видели ферму, — зашептал мне Марк. — Зачем нам опять ее обходить?
— Не хнычь, Марк, — оборвала его я. — Мы всегда обходим ферму. Традиция есть традиция.
Марк пробурчал что-то. Он лентяй. Ему лишь бы ничего не делать.
Вслед за Стэнли мы обогнули сарай и вышли на кукурузное поле. Стебли были уже выше меня. Золотистые початки сверкали на ярком солнце. Стэнли сорвал один.
— Давайте попробуем, созрела она или нет, — предложил он, улыбаясь.
Он держал початок в левой руке, а правой ловко сдирал с него шелуху. Через несколько секунд дело было сделано. Я взглянула на початок — и…
3
— А-а! — завопила я.
— Какая гадость! — хрипло выговорил Марк.
Кукурузный початок был отвратительного коричневого цвета. И он… шевелился. Извивался. Корчился.
Стэнли поднес его к глазам, чтобы осмотреть, и тут я поняла, что это такое. Черви. Сотни извивающихся червей.
— Нет! — в ужасе закричал Стэнли и выронил початок. — Ох, плохая примета! Так в книге написано. Ох, не к добру!
Я посмотрела под ноги. Черви начали расползаться по земле.
— Ничего страшного, Стэнли, — заговорила я. — Я вскрикнула просто от удивления. Так иногда бывает — в кукурузе заводятся черви. Мне дедушка говорил.
— Нет. Плохо это. — Голос Стэнли дрожал, уши пылали, а во взгляде чувствовался страх. — Книга. Так в книге написано.
— Что еще за книга? — спросил Марк и пнул носком кроссовки червивый початок.
— Моя книга, — загадочно ответил Стэнли. — Книга о колдовстве.
«Ого! — подумала я. — Не надо бы Стэнли читать книжки про колдовство. Он и без книжки самый впечатлительный и суеверный человек на свете!»
— Так ты читаешь книжку про колдовство? — переспросил Марк, наблюдая за расползающимися по мягкому грунту червями.
— Да. — Стэнли решительно кивнул. — Хорошая книга. Я оттуда все знаю. И там все правда. Это точно! — Он стащил с головы бейсболку и поскреб макушку. — Надо в книгу посмотреть. Надо почитать, как быть с кукурузой. Со скверной кукурузой.
Он так нервничал, что и я слегка испугалась. Я знаю Стэнли, сколько живу на свете. По-моему, он работает на ферме дедушки Курта уже лет двадцать. Он всегда был странноватый. Но я никогда не видела, чтобы он волновался из-за такого пустяка, как испорченный кукурузный початок.
— Покажи нам пугала, — попросила я, чтобы отвлечь Стэнли.
— Да-да, давай посмотрим их, — поддержал меня Марк.
— Ладно. Пугала так пугала.
Стэнли кивнул и стал пробираться вперед среди высоких кукурузных рядов. Он все еще напряженно обдумывал что-то.
Стебли вокруг нас негромко шуршали. Жутковатый был звук.
Вдруг меня накрыла тень. Перед нами выросло пугало. Рваный черный пиджак, набитый соломой. Руки пугало раскинуло в стороны.
Оно было высокое — выше меня. И торчало над кукурузными рядами. Голова его была сделана из темного холщового мешка. Его тоже набили соломой и черной краской нарисовали на нем злобные глаза и нахмуренные брови. И вдобавок нахлобучили на него старую, мятую шляпу.
— Это ты сделал, Стэнли? — спросила я. Чуть дальше среди кукурузы темнели еще несколько пугал, все в такой же позе. И все тоже угрожающе хмурились.
Стэнли посмотрел на лицо пугала.
— Да, это я сделал, — вполголоса проговорил он. — По книге научился.
— Какие-то жутковатые они, — сказал Марк и придвинулся ко мне поближе. Потом взял соломенную руку пугала и потряс ее. — Как дела? — обратился он к темной фигуре.
И тогда Стэнли повторил фразу, которую сказал мне в машине:
— Пугало гуляет в полночь.
Марк пытался изобразить рукопожатие.
— Что это все-таки значит? — спросила я.
— Я по книге научился, — повторил Стэнли, не отводя глаз от разрисованного мешка с соломой. — Из книги узнал, как заставить их ходить.
Я опять не поняла.
— Что? Как это заставить их ходить? Темные глаза Стэнли встретились с моими, а лицо вновь приняло торжественное выражение.
— Я умею. В книге есть специальные слова. Я была совершенно ошарашена. Стояла молча и смотрела на него, не зная, что сказать.
— Я заставил их ходить, Джоди, — произнес Стэнли громким шепотом. — На прошлой неделе. И теперь я их командир.
— Как? — пролепетала я. — Ты командир ч-чучел? Ты хочешь сказать… — И запнулась, потому что краем глаза увидела, как рука пугала шевельнулась.
Рука стала подниматься, и солома внутри зашуршала.
Я почувствовала прикосновение соломы к лицу. Сухая рука пугала потянулась к моему горлу.
4
Колючая солома, высовывающаяся из черного рукава, царапнула меня по шее. Я взвизгнула.
— Оно живое! — Я невольно присела и поползла прочь на четвереньках.
Когда же подняла голову, то увидела, что Марк и Стэнли спокойно смотрят на меня.
Неужели они не видели, как пугало пыталось меня задушить?
А потом из-за пугала со злорадной ухмылкой вышел Стикс, сын Стэнли.
— Стикс! Так это ты! — закричала я, потому что сразу догадалась, что это он двигал рукой чучела.
— Эх, вас, городских, так легко напугать, — сказал Стикс и заулыбался еще шире. Затем он наклонился и помог мне встать. — Ну что, Джоди, ты правда подумала, что пугало двигается?
— Я могу заставить пугала двигаться, — повторил Стэнли и надвинул бейсболку на лоб. — Я могу заставить их ходить. И я это делал. По книге.
Улыбка Стикса пропала, глаза потухли.
— Конечно, конечно, папа, — пробормотал он.
Стиксу шестнадцать лет. Он высоченный и худой. Потому-то его и прозвали Стиксом — жердью.
Он строит из себя крутого парня. У него длинные черные волосы, они падают на воротник, который он редко стирает. Ходит Стикс в майках в обтяжку и грязных, протертых на коленях джинсах. Часто ухмыляется, и по глазам все время кажется, что он над всеми смеется.
Нас с Марком он называет городскими. Обязательно с ухмылкой. И постоянно проделывает с нами свои идиотские штучки. Может быть, он завидует нам с Марком. Стиксу, наверное, несладко было расти здесь, на
