света и воздуха…
Джеми проснулась с криком, и вправду прижимаясь лицом к подушке.
Какой ужасный кошмар!
Она окинула комнату взглядом. Здесь никого не было. И окно оставалось закрытым.
Ей приснился кошмар. Она вся дрожала.
А это что за звук?
Звонил телефон.
Интересно, давно?
С бьющимся сердцем Джеми поднялась на ноги и взяла трубку.
— Том?
— Больше не пытайся убежать от меня, — произнес приглушенный голос, отчетливо выговаривая каждое слово. — Тебе не скрыться.
— Том, это ты?
— Не надо было заходить в магазин в субботу. Теперь ты будешь наказана.
Глава 14
— Тебе нужно позвонить в полицию!
— Знаю. Знаю. — Джеми громко зевнула, толком не проснувшись. Она всю ночь промаялась после этогожуткого звонка.
Они с подругой миновали дом миссис Хоффер. Та уже стояла во дворе и махала рукой проходящим мимо девчонкам.
— А почему ты пришла пешком? — спросила Джеми. — Я думала, ты отвезешь меня в школу.
Веснушчатое лицо Энн-Мери исказилось.
— Моя машина! — вскрикнула она. — Я совсем забыла.
— Очень смешно, — сказала Джеми, пожав плечами. В это утро у нее не было сил смеяться над шутками подруги.
— Извини, я просто пыталась тебя взбодрить. — Энн-Мери забросила сумку на плечо. — Папина машина в ремонте, и он взял мою.
— Понятно, — вздохнула Джеми.
Они некоторое время шли в молчании. На западе носил гряда тяжелых туч. Светило бледное солнце, но было холодно. Джеми заметила, что красные и желтые тюльпаны в саду Уинклеров начали опадать. Весна почти закончилась, но погода не собиралась меняться.
— Если ты не хочешь звонить, мы можем пойти в полицию, — предложила Энн-Мери. — Я пойду с тобой.
— Да, может быть, — ответила Джеми, почти не слушая ее. Она слышала лишь ночные угрозы, повторявшиеся снова и снова.
— Я серьезно, — сказала Энн-Мери, резко остановившись посреди дороги, пропуская двух классников на велосипедах. — Ты свидетель преступления. И если не расскажешь обо всем, у тебя могут возникнуть серьезные неприятности.
— Куда уж серьезнее, — простонала Джеми. — Моя жизнь разрушена навсегда. Это достаточно серьезная неприятность.
Энн-Мери понимала, что спорить с ней бесполезно, и все же пыталась.
— Тебе угрожают расправой. Тебя преследуют. Тебя едва не схватили. И эти телефонные звонки… Ты уверена, что это Том?
— Не знаю, — ответила Джеми. — Как будто он, а может, и нет. Вроде бы пытается изменять голос. Я совсем растерялась. Вот если бы можно было поговорить с ним.
— И почему же ты…
— Я звонила ему домой сразу же после угрозы, но там никого не оказалось. Они до сих пор не вернулся.
— А тебе не показалось, что он звонил с большого расстояния?
— Не знаю. Кажется, нет.
— Это слишком ужасно, чтобы держать все в себе. Я понимаю, что тебе нелегко. Но, по-моему, станет лучше, если ты обо всем расскажешь в полиции.
Джеми думала об этом до тех пор, пока впереди не показалось двухэтажное кирпичное здание школы.
— Ладно, — сказала она наконец. — Пойду туда после уроков. Ты правда сходишь со мной?
— Конечно, — ответила подруга. — Это так увлекательно.
Джеми улыбнулась, остановилась, пожала ей руку и сказала:
— Спасибо.
— За что? — удивилась Энн-Мери, не узнавая ее.
— За то, что веришь мне, — ответила Джеми и тряхнула своими длинными волосами. — За то, что не считаешь меня сумасшедшей.
— Конечно, я тебе верю, — сказала Энн-Мери поспешно.
— Для меня это очень важно, — произнесла Джеми, глядя вдаль. — Ведь я сама себе иногда не верю.
— Эй, Джеми! Возьми билет и передай остальные дальше! — нетерпеливо крикнул Крис Хоппинг.
— Ах, да. Я задумалась. — Она взяла экзаменационный билет и передала остальные Лори Вебер, сидевшей перед ней.
— Нет, Джеми, ты забыла взять себе, — сказал Крис. — Ты сегодня спишь, что ли?
— Нет. То есть… — Она похлопала Лори по плечу и попросила вернуть билеты.
Джеми провела в полусне весь день, не в силах ни на чем сосредоточиться. Тома в школе не было, и это принесло ей некоторое облегчение. Все равно здесь не поговоришь.
В классе уже знали о том, что отец Тома попал в аварию, но всех интересовали подробности.
Некоторые спрашивали об этом Джеми, но та не могла ответить. Было видно, как она расстроена. Под глазами красовались темные круги, поэтому ее быстро оставили в покое. Все знали, насколько близко она общается с семьей Тома, и не хотели беспокоить ее.
За день Джеми так ни с кем и не поговорила. В половине двенадцатого, во время алгебры, за окном разразилась буря. Небо почернело, и по окну забарабанили огромные капли. Дождь был таким и громким, что учитель алгебры, мистер Андрополус, был вынужден кричать.
Гром гремел, но молний не было. Небо сделалось из черного фиолетовым. Джеми глядела в окно, загипнотизированная звуком падающих капель, которые били по стеклу и тут же скатывались вниз.
Ей хотелось выскочить из класса под этот дождь, под холодные освежающие струи и бежать подальше от школы, от своей жизни.
Ливень прекратился так же внезапно, как и начался. Небо прояснилось и снова стало серым. И зачирикали воробьи, слетевшиеся в траву в поисках жирных червей, выползших на поверхность.
«Какой странный день», — подумала Джеми.
— Я спрашиваю тебя уже второй раз, Джеми. Земля вызывает Джеми! Ты здесь, Джеми?
Лишь теперь она поняла, что кто-то повторяет ее имя.
Ребята засмеялись над ней. Она отвернулась от окна.
— Земля вызывает Джеми! Ты меня слышишь?
Это был мистер Андрополус, сложивший руки рупором.
— Извините, — сказала она, покраснев. — Просто я засмотрелась на дождь.
— Хорошо, что он кончился. А то бы мы так и не удостоились чести побыть с тобой, — произнес учитель своим тоненьким голоском, улыбаясь так, будто сказал что-то ужасно остроумное.
Кто-то снова нервно засмеялся.
