несколько секунд занимал место в хвосте танцующей колонны. Народу игра явно нравилась – Ит увидел, как в одном месте толпа расступилась и несколько человеческих рук вытолкнули прямо под нос Скрипачу еще одну слегка упирающуюся машину.
– Да что же это такое… – в отчаянии пробормотал Ит. – И как я его теперь отсюда вытащу?!
Медлить, однако, было нельзя. Ит, чувствуя, как уши его начинают пылать, вышел вперед и замахал Скрипачу рукой. Тот, увидев Ита, обрадовался и помчался к нему, а толпа синхронизированных роботов галопом рванула следом.
– Что ты делаешь? – с упреком спросил Ит, когда сияющий Скрипач остановился напротив него, а роботы ломаной цепочкой замерли рядом. – Как тебе не стыдно!
– Хорошие, – заискивающе ответил Скрипач. – Красиво, да?
– Красиво, – обреченно подтвердил Ит.
Толпа замерла, ожидая продолжения событий. Созидающий чувствовал, что взгляды нескольких сотен людей сконцентрированы на нем, и очень хотел провалиться сквозь землю.
– А пусть он еще потанцует, – вдруг попросила какая-то женщина, стоящая неподалеку. – У него это так мило получается.
– Да, да, – загалдели другие голоса, – не уводите его, пусть еще немножко…
– Простите, пожалуйста, что так вообще вышло… – невесть зачем стал оправдываться Ит. – Он больной, не понимает, что делает…
– Да ничего страшного он не сделал! – засмеялся кто-то. – Ну пусть еще кружочек спляшет, ну пожалуйста!
– Скрипач, только быстро, – приказал Ит. – Нас люди ждут.
Скрипач подпрыгнул (роботы, конечно, тоже) и снова поскакал через площадь. Ит подождал еще минут пять, потом поймал пробегавшего мимо Скрипача за руку и строго сказал:
– А теперь отпусти чужих роботов, и пойдем.
Слово «чужих» для Скрипача оказалось ключевым. Он грустно вздохнул, повернулся к колонне машин, шлепнул первого робота по корпусу – и по колонне словно пошла цепная реакция. Она распалась в мгновение ока, и роботы начали расходиться в разные стороны. Через полминуты на площади не осталось ни одной машины. Толпа тоже стала разбредаться, некоторые подходили к Скрипачу, улыбались ему, ободрительно и добродушно, а какая-то маленькая девочка протянула на раскрытой ладони конфету.
– Скажи «спасибо», – шепнул Ит. – Быстро, пока я не рассердился.
– Спасибо, – послушно повторил Скрипач. Ит обратил внимание, что он то ли боится строгого голоса, то ли привык где-то такому голосу подчиняться, и решил, что иногда это неплохо бы использовать.
На обратной дороге Ит связался с молодым Постигающим, бывшим с ними на совете, и тот, посмеиваясь, сообщил, что «такого Скрипача надо водить на поводке». Оказывается, он ни много ни мало перепрограммировал роботов в одно касание, заменяя, по счастью, временно, все действующие программы одной – синхронизацией с движениями идущего впереди объекта.
– Мы так и не поняли, как он это делает, – заключил Постигающий. – Но вы его лучше одного не оставляйте.
– Я постараюсь, – вздохнул Ит. – Еще раз прошу прощения за инцидент.
– Да вы что! У нас эта запись уже в ста вариантах в информационной сети появилась. Хит декады будет! Вы потом тоже посмотрите, вы же самое интересное пропустили.
– А что было самым интересным? – с ужасом спросил Ит.
– Ну, там же сначала подростки решили, что это такая игра, и молодежь танцевала вместе с ними… ладно, сами увидите.
– Спасибо, – убито сказал Ит. – Обязательно посмотрю.
– По-моему, он заслужил еще один пирожок, – со смехом сказал Таенн, когда считка кончилась. – Давно я так не смеялся.
– Если так нравится смеяться, то и забирал бы его сам, – огрызнулся Ит. – Все, хватит с меня на сегодня. Я понимаю, что это очень весело, но у нас, кажется, были дела поважнее.
– А вот это верно, – кивнул Морис. – Ри, что с расчетами?
– Еще два часа, – ответил Ри. – Гоню, как могу.
– Что случилось с кораблем, который нас преследовал? – спросил Ит. – А то я, пока бегал, все пропустил.
– Его сумели отогнать двархи, – ответил Таенн. – Надеюсь, в ближайшее время он к нам больше не сунется. По мозгам получил весьма крепко.
– Двархи? – спросил Ит. – А кто это такие?
– Это такая раса, – пояснил Леон. – Не антропоморфны, физических тел не имеют. С антропоморфными расами контактируют только на территории Ордена. Живут в симбиозе с искусственными интеллектами кораблей.
– Ничего себе… – удивленно протянул Ит. – Никогда о подобном не слышал.
– Да мало кто слышал, – подтвердил Леон. – Человечки, они, понимаешь ли, предпочитают контактировать все-таки с человечками. А рас, физически схожих с нашей, всего две, сам знаешь. Рауф и зивы, но зивы, во-первых, имеют другую несущую параллель, во-вторых, антропоморфны лишь отчасти и, в-третьих и в главных, мыслят совершенно иными категориями. По сути, они растения.
Да, об этой расе Ит слышал. Но воочию не видел никогда, ни в каком виде. А сейчас Леон бросил перед ним картинку, на которой двигалось через большое поле, покрытое синими цветами, гротескное, уродливое существо, – короткие ноги-столбики почти не сгибались в коленях, руки, несоразмерно длинные, существо тащило за собой, оставляя в цветах две примятые дорожки, голова, сильно вытянутая, оказалась увенчана копной слабо шевелящейся поросли. Цвет кожи у этого существа оказался буро-коричневым, все оно было покрыто мелкими морщинками, словно старинная гофрированная бумага, однажды виденная Итом в музее истории искусств.
– Это зив, – пояснил Леон. – Женщина. Замечу, красивая женщина. И молодая. Еще пояснения нужны? Не вообще, а про эту расу?
Ит отрицательно покачал головой.
– Так что, согласно теории параллелей, человеческих рас, считай, две. Мы и рауф.
– А луури, они как же? – спросил Ит.
– Луури – это люди, – засмеялся Морис. – Если ты влюбишься в девушку луури, вы с ней родите кучу малышей, причем без всяких проблем. И луури люди, и когни, и дкхаты, и нэгаши. У рауф, между прочим, тоже куча подвидов – есть низкорослые народы, есть чуть не под три метра ростом. И любого цвета, от белоснежных до черных. Я даже зеленых встречал, оказалось, что у них водоросли-симбионты в шерсти и на коже. Ты пойми, расы одни и те же, но миры обитания разные, оттуда и отличия. А жизнь, она, знаешь ли, хорошо умеет приспосабливаться. У тех же нэгаши защитная система организма такая, что тебе во сне не снилось, – а все потому, что подвид живет в условиях повышенной радиации с момента своего появления. У них чешуйчатая кожа, третье веко, костяной гребень вместо волос. На вид – настоящие ящеры. Но геном у тебя и у нэгаши одинаков.
– Я этого не знал. – Ит нахмурился. – У нас… у нас учат совсем другому.
– Могу тебя обрадовать, у
– Не благодаря вам это происходит?
– Ты имеешь в виду – не благодаря Контролю? – Ит кивнул. – Нет. Уж скорее – вопреки. Поверь, нам было бы значительно проще выстраивать связки, если бы количество злобы и ненависти, которые существуют во Вселенной, было меньшим, чем сейчас. Но в том, что существует, есть свой резон, своя правда, о существовании которой мы, смертные, способны только гадать. Может быть, и хорошо, что наш вид мало контактирует с теми же нэгаши, предпочитая обменную торговлю прямым контактам. Ведь неизвестно, чем бы такой прямой контакт обернулся через миллион лет, например. Так что…
– Но ведь двархи вступили в контакт с людьми и работают вместе, – возразил Ит.
– Это Орден, на него общие законы не распространяются, – усмехнулся Морис. – То, что возможно там, в общей реальности, фактически не осуществимо. Жаль, что такие структуры недолговечны. И, к огромному моему сожалению, уязвимы.
