– С Инквизиции, пожалуй.
– Хорошо. Итак, я сегодня все же добился ареста лорда-коменданта. При обыске в его кабинете я нашел немало интересного – алеартское золото, эльфийские артефакты и книги, статуэтку этого их божества… в общем, немало. Доказательства неопровержимые. Я его припугнул на допросе – но лорд даже под страхом самой жуткой смерти отказался говорить про Ковен. Пришлось считывать память… ладно, об этом позже. Но мне все же удалось найти с ним общий язык. Я пообещал ему отсутствие пыток и яд перед казнью, за это мне сообщили имена покрывавших его Инквизиторов. Но это не все – дальше я пообещал ему жизнь и свободу – а он в благодарность в своих показаниях вывел заговорщиками Дориана и Харкета, которые нам здорово мешали. Теперь я могу убрать их буквально за день – на Неррека тоже есть управа, и я легко стравлю его с коллегами, после чего те лишатся всяческой поддержки, и их можно будет в любой момент устранить совершенно официально – хотя затягивать не следует, настоящий Себастиан не стал бы откладывать казнь отступников. Другой вопрос, что делать теперь с лордом-комендантом? Он, в сущности, неплохой человек, и мне не хотелось бы его убивать.
– А и не надо, – тонко улыбнулась Мари. – Организуем ему побег так, чтобы казалось, что это сделали Дориан и Харкет. Вот и будут дополнительные доказательства их вины.
– Хороший план, герцогиня, одобряю. – Грегориан усмехнулся. – Этьен, прекрасная работа. Я не ожидал таких результатов от новичка, будь вы хоть трижды Черный Властитель.
Настала очередь графа усмехаться.
– Я рад. Итак, на данный момент мы теми или иными способами уничтожили более двадцати влиятельных Инквизиторов. Разумеется, я считаю только тех, кто выше пятого ранга. Осталось их еще примерно столько же, но почти на всех есть управа.
– Неплохой результат для шести декад упорной работы, – задумчиво отметила герцогиня.
– Да, неплохой – только если бы не многолетняя подготовка, ничего бы не вышло. Это я к тому, что в других городах подобное провернуть не удастся, – с сожалением проговорил Грегориан. – Но сейчас наша проблема в том, что нам не хватает людей. Треть важных постов в городе занимают члены Тайного Ордена – но мы могли бы поставить еще как минимум столько же, если бы было кого.
– Да, а еще меня скоро начнут подозревать, – добавил Этьен. – Я зашел слишком далеко даже для помешанного на чистках собственных «братьев» Себастиана.
– Как только тебя начнут всерьез подозревать, нам придется действовать открыто и решительно. – Инквизитор покачал головой. – А на это у нас пока что не хватит людей. И даже в перспективе не хватит… нужно человек двести, не меньше, причем не абы кого, а влиятельных людей и хороших воинов.
– Ковен, – негромко сказала Мари. – Ковен, о котором мы почти ничего не знаем, кроме того что он как-то связан с Алеартом, высокими эльфами и неизвестной нам религией.
– По поводу Ковена мне удалось кое-что узнать, – вскинулся граф. – Во-первых, вы не поверите, но на первый взгляд эта их религия мне нравится. Единый бог всего живого, отрицающий жестокость и подлость, шестеро его помощников, как бы святых – так называемые Покровители. Бог не прощает предательства, но всегда рад принять к себе новообращенных. Единственное, что мне не очень по душе, так это то, что все собрания Ковена всегда заканчиваются свальным грехом – но это уже их личное дело. Не сказать, что эта религия может быть альтернативой вере в Сияющего – слишком она… специфическая, но сама по себе вполне неплоха.
– Это хорошо, но есть ли конкретика?
– Когда я пытался считать память лорда-коменданта, я наткнулся на сильные щиты, и мне не удалось узнать всего. Но сейчас мне известно, во-первых, когда следующее большое собрание Ковена, а во-вторых – имена некоторых влиятельных людей, которые являются членами Ковена.
– Вы полагаете, лучше прийти на встречу или же попытаться переговорить с кем-нибудь из этих людей?
– Второе. А вот с кем именно – это надо решить отдельно.
– Решим, – вновь заговорил Грегориан. – Что еще?
– У меня в подземелье накопилось слишком много «казненных». Их необходимо вывести и спрятать – они помогут нам. К сожалению, они только грубая боевая сила, но в нашем положении и это хорошо.
– Это мы тоже решим. Что-нибудь еще?
– Нужно назначить примерную дату переворота, – вставила Мари. – Этьен и так рискует, столь нагло вычищая Инквизицию изнутри; как уже говорилось, его скоро начнут подозревать.
– После контакта с Ковеном, – отрезал глава Тайного Ордена. – Узнаем, что они такое и можно ли рассчитывать на их помощь – тогда и назначим дату. Сейчас – рано. Что-нибудь еще?
– Вроде нет.
– Тогда на сегодня все. Следующее собрание через три дня, в особняке герцогини.
Попрощавшись с Мари и Грегорианом, Этьен накинул висевший на стене плащ и покинул келью, через потайную дверь спустившись в подземный ход. Через полчаса он был у входа в ту самую комнату с табличкой «Святая Инквизиция», где шесть декад назад прятался от всего мира.
Наскоро перекусив оставленными Кёрнхелем лепешками и сыром, Хранитель растянулся на кровати и расслабился. Последние шесть дней ему пришлось провести в личине Себастиана, и он до безумия устал, причем и энергетически, и морально. Все же болезненно честному графу было дьявольски сложно двадцать станов в сутки изображать жестокого Инквизитора и постоянно общаться с другими церковниками, делая вид, что он почти такой же, как они.
Этьен думал, что заснет почти моментально – но сон не шел, вместо этого мысли как-то плавно вернулись к недавнему прошлому…
Операция внедрения прорабатывалась хоть и тщательнейшим образом, но в условиях дикой спешки. На все детали и обучение совершенно неопытного в таких делах Этьена было ровно десять дней. Конечно, можно было подождать и подменить влиятельного Инквизитора, прибывающего в Атан по повелению Святейших Отцов на декаду-другую позже, но, во- первых, одному Создателю ведомо, что успел бы натворить проклятый фанатик, а во-вторых, было бы очень сложно объяснить другим церковникам внезапное изменение целей Себастиана. Так что устраивать подмену было решено в день, предшествующий торжественному появлению экзекутора в городе.
Эти десять дней запомнились Этьену как нескончаемый, растянутый на месяцы кошмар. С раннего утра и до конца дня он изучал историю Империи, историю Церкви, историю Инквизиции. Божий Закон, святые книги, все правила, которые должен знать высокопоставленный экзекутор. Детали интриг прошлого и настоящего, нынешнее положение дел при Главном Храме, имена и биографии Святейших Отцов. Бесконечное количество молитв, долгие и сложные, полные мелких, но очень важных деталей обряды и ритуалы. История жизни самого Себастиана, его привычки и знакомства. И что самое страшное и сложное, но при этом жизненно необходимое – теория и практика пыток. По счастью, мучить кого-то на самом деле Этьену все же не пришлось – Меч сжалился над графом и научил его создавать максимально детализированное псевдопространство, эдакую полную иллюзию реальности, где можно было создать некое подобие человека, лишенное чувств, эмоций и, разумеется, не имеющее души.
Вечером за Хранителя брался Кёрнхель. Получив задание за одну декаду превратить просто опытного воина в бойца экстракласса – по меркам Империи, конечно – он отбросил в сторону всякое сочувствие и по шесть часов гонял Этьена самым жесточайшим образом. В этом, конечно, тоже помог Меч, забивая все приемы и уловки напрямую в мышечную память, что позволило уложиться в необходимые сроки.
После тренировок граф ложился… но отнюдь не спать. Пожалуй, все же самая сложная часть обучения проходила именно ночью. Эстаи обучал Хранителя всем тем аспектам магии Предела, какие только могли понадобиться в предстоящей операции. Вместо сна Этьен погружался в глубокий транс, переходил в подпространство и часами продумывал и выплетал экспериментальные заклинания, раз за разом ошибаясь, сбиваясь, а то и просто не выдерживая энергетического напряжения.
Но все же он справился. Хорошие учителя, совершенно потрясающая работоспособность, приобретенная благодаря Мечу нечеловеческая выносливость, абсолютная память и отчаянное желание стереть с лица Аенгроста это жуткое явление – Инквизицию – прекрасно справились с чудовищными нагрузками, внутренним отвращением ко многому из того, что приходилось изучать, и слишком слабыми для Носителя Духа магическими способностями.
В последнюю ночь, когда Этьен, едва волоча ноги, добрался до постели и, рухнув на спину, привычно
