первых, они должны быть наложены на определённый предмет или местность, во-вторых, в них должна быть вложена частичка души мага-создателя. А артефактов, создаваемых с душой, в мире очень и очень мало. Таких огромных и мощных, как это убежище — вообще единицы. И большинству из них найдётся лучшее применение, чем пойти в пищу».
«Ясно…»
Вампир даже зубами заскрипел. Ну почему тут на каждом шагу какой-то подвох? Убивать людей ради насыщения, конечно, мерзость. Но уничтожать волшебные предметы, которые когда-то создавались с трудом и старанием, вероятно с любовью, чтобы служить людям тысячи лет… Тоже ведь варварство.
«Короче так. Слушай вводную. Все твои способности условно можно разбить на четыре группы. Первая — физические способности. Быстрота, сила, регенерация, острые чувства — всё то, что есть и у живых, только лучше. Чтобы поддерживать эту силу, ты должен пить кровь. Вторая группа — трансформации. Превращение в туман, в животных, выращивание дополнительных конечностей, и так далее. Их питает съеденная плоть. Третья — ментальные способности. Телепатия, телекинез, ясновидение, телепортация, и так далее. Они пополняются за счёт ментальной же энергии — чужих эмоций, или магии. И последняя — способности эзотерические. Взаимодействие с разными планами бытия, нарушение грани между живым и мёртвым, общение с духами… Эта сила пополняется за счёт выпитых душ».
«Какой из этих способов наиболее безопасен для… хм… доноров?»
«Кровопийство, — не задумываясь ответил Меч. — Энергетическая стабильность у людей очень разная. Ты можешь выкачать одинаковое количество энергии у двух братьев-близнецов, но один почувствует лишь сонливость, и полностью восстановится на следующий день, а второй свалится в кому, и в скором времени, не приходя в сознание, загнётся от какой-нибудь развившейся болячки. Конечно, это можно определить диагностикой ауры, но когда надо срочно подкрепиться, у тебя вряд ли будет время и желание сканировать человека. А кровь у всех взрослых здоровых людей вырабатывается практически одинаково, и безопасная доза почти неизменна. Что касается похищения душ и поедания плоти, то последствия должны быть понятны даже тебе».
«Спасибо за откровенность, — фраза Меча о „взрослых людях“ навела Владимира на другую мысль. — А когда я на Инну наорал во время поездки — по-моему, мои возможности тоже вышли за грань человеческих? Но ведь я тогда не кормился так, как ты описываешь. Или тоже высосал какое-то случайно попавшееся заклинание?»
«В состоянии драконьего гнева тебе пища не нужна. Ты получаешь энергию Предела, в любой необходимой форме и в любых количествах. Владыке паразитизм не к лицу. Ты не только можешь использовать все способности по максимуму, но и постепенно увеличивать этот самый максимум».
«Сволочи… всё продумано, правда? Или я убиваю в приступе безумия, или я убиваю, чтобы прокормиться…»
Хранитель ощутил, как на него накатывает. Знакомая ледяная решимость начала затоплять мозг. Гелла, увидев, как глаза её спутника загораются уже знакомым нехорошим огнём, торопливо юркнула в БТР — подальше от разгневанного Владыки. Но на сей раз опасность быстро миновала — Владимир усилием воли подавил выплеск бешенства. Ведь этого состояния Меч как раз и добивался…
«Ну ладно, ладно, не плачь, маленький… — „сжалился“ клинок. — Не всё так плохо. Никто не собирался загонять Хранителей в подобные жёсткие условия. Просто Предел… Изначально он создавался для магов, не для вампиров. Если бы не твоё дурацкое самоубийство, то проблем с энергией не было бы вовсе, после некоторого обучения ты в любой момент получал бы столько силы, сколько потребуется. А так полная совместимость достигается лишь в режиме драконьего гнева… это что-то вроде аварийного пароля администратора».
«Минутку. Но ты же говорил, что именно доступ к энергии Предела отличает меня от обычных вампиров, и не даёт умереть с голоду?»
«Говорил. Это так и есть. Только эту энергию ты получаешь не сам. Я, понимаешь ли, работаю трансформатором, потихоньку „дою“ Предел и преобразую его энергию в те виды, что тебе нужны. Но это очень малые порции, едва достаточные для выживания. Со временем они будут расти, но и твой голод будет усиливаться, так что мои возможности никогда не смогут полностью обеспечить твоих потребностей. Чтобы хоть что-то из себя представлять, тебе нужно или входить в гнев, или питаться. Всё понятно?»
«Вроде да. То есть получается, ты меня ещё и живым поддерживаешь?»
«Не-мёртвым. Именно так. Поэтому если захочешь от меня избавиться — сначала найди нормальные источники пищи».
«Приму к сведению. Ладно. Каковы наши дальнейшие действия?»
«Посидеть в убежище, пока не сдохнут заклинания жизнеобеспечения. За это время научить тебя хоть паре основных вампирских трюков, а то сейчас ты беспомощнее даже Геллы».
«Пойдёт. Кстати! Инна же вроде энергией не питается? Она только кровь пила, но тем не менее гипнозом владеет… Как-то это с твоими словами не сходится…»
В голосе Меча отчётливо послышалось презрение.
«Низшие вампиры… Ты никогда не задумывался, почему они в самом низу иерархии нечисти? Почему ими все помыкают, как хотят? Как раз потому, что зациклились на одном, самом примитивном источнике. Можно, конечно, перестроить магический метаболизм так, чтобы питать все виды способностей от одного вида энергии. Но это всё равно, что в твоей служебной машине попытаться ехать за счёт электродвигателей, подключив их к аккумуляторам. Или наоборот, освещать салон и дорогу горящим бензином. Потери огромные, результат низкий, да и просто — неудобно».
«Понял. Ну ладно, начинай учить».
«Ну ты и наглец, родной… Запомни, я тебя никогда и ничему научить не смогу, если ты сам не будешь учиться. Ладно, попробуем. Итак, для начала вырастить клыки…»
— Интересно, каким образом? — Владимир не удержался, и произнёс это вслух.
Меч выругался и начал отдавать команды поэтапно.
«Встань. Подойди к ближайшей добыче… Что значит — к какой добыче? К любому из этих спящих олухов! Ну… Теперь принюхайся… Запах чувствуешь? Отлично… теперь смотри на её шею… Найди, где бьётся пульс… Ощутил? Точно ощутил? Тогда ты теперь и сам знаешь, что делать».
Новорожденный вампир действительно в подсказках больше не нуждался, по крайней мере в этом вопросе. Он точно знал, что надо делать, чувствовал это, как младенец чувствует близость материнской груди. Он видел кровоток в теле женщины, как паутину огненных дорожек, чувствовал каждый удар её пульса, как свой собственный, чувствовал близость сладкой силы… Из челюстей медленно выдвинулись два ряда бритвенно-острых лезвий — не парочка клыков, как у Инны, а настоящая пила, способная с лёгкостью перекусить пополам стальной рельс. Но он почему-то знал, что эти страшные клинки могут касаться человеческой кожи бережно, даже нежно, не выпустив ни капли крови сверх необходимого, а при желании — даже и следов не оставить. Хирургический скальпель в сравнении с клыками высшего вампира — очень грубый и неуклюжий инструмент.
Он склонился к шее женщины. Она была довольно красива, лет 28–30 на вид. Но Владимиру не требовалось на неё смотреть, чтобы оценить возраст, внешность, состояние здоровья и даже энергетический потенциал. Сияние близкой крови затопило всё вокруг, сладковатый запах кружил голову, а удары сердца добычи отзывались в ушах раскатами грома. Одно короткое, неуловимое глазом движение — и вся эта яркая энергия станет частью его самого.
Он резко отодвинулся, на всякий случай как следует врезав себе по морде. Помогло — гипнотическое воздействие близости пищи слегка ослабло. Но на всякий случай вампир отошёл метров на пять. Только после этого он был уверен, что не прыгнет на добычу, не поглотит её жизнь одним глотком.
«Ну, в чём дело? — недовольно проворчал Меч, — Опять решил позаниматься рефлексией?»
«Сволочь. Ты знал, что я не смогу себя контролировать? Что ни о каком частичном питании речи не идёт? Я же просто убил бы её, если бы укусил сейчас!»
«Ну, убил бы, и что с того? Сразу после создания почти любой вампир убивает свою добычу. Первый блин, знаешь ли, комом. Ты никогда и не научишься сдерживать свой аппетит, если будешь шарахаться от каждой пищи. Практика нужна, родной, прак-ти-ка!»
Сильно захотелось в очередной раз послать обнаглевший артефакт в места не столь отдалённые, но в данном случае этот гад был прав. Вечно воздерживаться от кормления означало быть полностью
