кого-нибудь силами, близким к божественным, так он вскоре и расклеится. Начинает хандрить, впадать в депрессию, устраивать бессмысленные бойни, увлекаться всяческими извращениями — просто чтобы чем- нибудь разнообразить существование. А через пару тысяч лет и это надоедает до драков. И тогда отправляешься вперёд ногами по собственному желанию. В некоторых мирах пробовали силой удерживать, запрещать смерть. Тоже ничего хорошего».
«Сходят с ума?» — догадался вампир.
«Полностью. В среднем к концу пятого тысячелетия. Или впадают в полный пофигизм и теряют душу. Драк его знает, что лучше. С бездушным пофигистом скучно, с безумцем страшно. Нет уж, мы с Драконом предпочитаем дать им сдохнуть по собственному желанию, так хоть Дух получает свободу и может попытаться заново. Может, в конце концов найдёт какое-нибудь исключение, способное идти дальше, не зацикливаться на этом уровне…»
«Хм. Интересно, а я могу стать таким исключением?»
«Ты — нет, — безапелляционно заявил клинок. — С таким мягким характером и забитой комплексами головой… дай Творец, чтобы хоть пять веков протянул. Любой изъян психики с веками превращается в настоящую клинику. А у тебя их хватает…»
«Ну спасибо, родной, обнадёжил. Так что, Дракон сунул кокон прямо в гробницу очередного Хранителя? Оно, конечно, логично, здесь вряд ли испортят…»
«Дурень. Я разве сказал, что мы сейчас среди усыпальниц Владык? Они двумя ярусами выше, и выглядят не в пример величественнее. А здесь так, вельможи средней руки лежат…»
«Интересное же у вас понятие о средней руке… — Владимир задрал голову, глядя на вершину четырёхсотметровой пирамиды. — Эти вельможи что, из Египта родом были?»
«О невежда и варвар! — непонятно было, то ли Меч искренне возмущается, то ли пародирует чей-то стиль. А скорее всего, и то и другое вместе, это на него похоже… — Да будет тебе известно, что половина из этих гробниц уже была возведена, когда в земле Кемт дикари прорыли первый канал! Белый Император хранит нынешнюю культуру Твердыни уже восемнадцать тысячелетий! А что касается ваших египтян — вероятно, кто-то из фараонов или жрецов был беженцем из нашего мира. Возможно, даже не один. Вот и притащил в ваш дикий мирок часть местных традиций».
— Тогда понятно, почему они так много внимания уделяли мертвецам, — согласился вслух Владимир. — Яблочко от яблони, как говорится. Долго нам ещё ехать?
«Ещё пару поворотов. Я никак не могу нащупать заклятие-маяк, которое он навесил на нужную гробницу. Похоже, кто-то хорошо постарался, чтобы его стереть или погасить. Но полностью снять не мог, для этого нужно владеть Пределом, причём на таком уровне…»
«Ясно, ясно. Показывай хоть, куда править… Будем искать дальше».
Спустя ещё минут двадцать петляния по каменным тропинкам, они наконец остановились перед очередной пирамидой. На взгляд пришельца она казалась весьма скромной — «всего-то» сто двадцать метров в высоту, и без резного орнамента, даже без надписей — просто четыре сомкнутые плоскости. Но Меч уверенно указал именно на неё.
— Разумно, — улыбнулась Инна, первой выпрыгивая из машины. — Укрытие и должно быть скромным, разве нет?
— Конечно должно, — мужчина задумчиво провёл пальцем по поверхности гробницы, отметив некоторую шероховатость камня. Вероятно, изначально облицовка была отполирована до блеска, но тысячелетия холодных сквозняков не пощадили её. Или наоборот, ветер должен сглаживать поверхности? В археологии Владимир абсолютно не разбирался.
— Должно, но дело в том, что это не в стиле Дракона, насколько я понял по рассказам Меча. К разумной осторожности этот крылатый товарищ был не склонен. А вот к помпезности и дешёвым эффектам, подкреплённым огромными возможностями — это всегда запросто.
«Верно размышляешь, — хихикнул Меч. — Дай ему волю, он запихнул бы кокон на вершину какого- нибудь огромного дворца, и заставил сиять ярче звёзд. Ну, мы с Тераутаном настучали ему по рогам и объяснили, как нужно прятать вещи. Не в первый раз, честно говоря, но этот увалень же каждые несколько тысяч лет снова за своё берётся…»
— Достойное лучшего применения упорство, — прокомментировал вампир, медленно идя вдоль основания пирамиды. — Тут вход есть?
«Конечно нет! Это ж тебе не Египет какой-то! Жители Носфера всегда помнили о настоящем предназначении пирамиды — никого не впускать, и что не менее важно — никого не выпускать. В некоторых из них такие дяди лежат, что если встанут — никому мало не покажется. А уж если какой-нибудь некромант-недоучка доберётся до тела, или хотя бы праха Белого Судии… Без Дракона даже мы с тобой ЭТО не остановили бы. Так что щиты и заклятия на третьем ярусе ставили от всей души — легче весь Носфер на куски разнести, чем один из тех гробов раскурочить. Здесь защита на несколько порядков слабее, в основном стихийная магия, а не Предел. Но тоже повозиться придётся».
— Что ты имеешь в виду под «повозиться»? — тут же насторожился Хранитель.
«Хе. Скажи спасибо, что я с тобой. Иначе пришлось бы делать именно то, чего ты испугался — прибегнуть к магии крови. Но я недавно как следует покормился, а одна из моих первейших функций — вскрывать разного рода защитную магию. Так что за работу! Я буду резать, а ты отбрасывать камни. И не забывай по сторонам поглядывать, а то здесь всякое ходить может».
«Мне показалось, ты умеешь сканировать местность вокруг лучше, чем я».
«Умею. Когда не приходится сражаться с многоуровневыми защитными заклятиями, — разъяснил артефакт таким тоном, как говорят с умственно отсталыми детьми. — Мы рубить будем, или ещё погуляем немножко?»
Вместо ответа Владимир расслабился, давая фрагментам Меча вырваться из тела. С предыдущего раза ощущение ничуть не стало приятнее.
Всё-таки, Проходящая Верность, несмотря на скверный характер, был действительно могущественным артефактом. Он шёл сквозь камень, как сквозь воздух. Излишек материи просто исчезал с пути лезвия, или может быть, камень уплотнялся, расходясь в стороны… Так или иначе, рука не чувствовала сопротивления вообще. И если в стене была какая-то защитная магия, то о ней узнал только сам Меч.
«Хребет, мне показалось, или тебе в самом деле нравится рубить? Ты как будто мурлыкаешь, когда я тебя извлекаю и пускаю в ход. И по руке такое приятное ощущение идёт…»
«Ишь ты, внимательный. Да, Хранитель, ты совершенно прав в этом случае. Другие Мечи Предела часто забывают о своём предназначении. Они работают как советчики, переводчики, сканеры, преобразователи магии и симбионты… Но практически перестают быть Мечами в первоначальном смысле, доверяя это дело каким-то неразумным железкам. Я не такой. Сколько бы дополнительных талантов у меня ни было, я остаюсь в первую очередь холодным оружием, колюще-режущим инструментом. И мне, драк побери, нравится им быть. Камень, конечно, не такой приятный материал, как живая плоть. Но свою работу я выполняю честно и с удовольствием. Там, где нужно что-то разделить на части или пробить, ты всегда можешь на меня полагаться. А вот головой работать — учись сам, я уже устал быть консультантом».
«Пока что я работаю в основном руками», — хмыкнул вампир, отбрасывая очередную глыбу. С его новой физической силой камень казался пенопластом — таким же лёгким, и столь же легко крошащимся. Но грохот от падения напоминал, что это всё же обломки весом в центнеры. На некоторых кусках оставались кровавые следы — человеческая кожа, не рассчитанная на такие нагрузки, рвалась как бумага. Хорошо хоть повреждения заживали мгновенно, а прочность костей, кажется, многократно возросла.
Толщина кладки оказалась приличной — почти шесть метров сплошного камня. Причём не хрупкий ракушняк или песчаник, а скорее, что-то наподобие гранита. Но для Меча разницы не было, и через десять минут, вскрыв последний слой, они оказались в тёмном холодном коридоре. Факелов или магического освещения здесь не было, свет снаружи почти не пробивался, и только вампирское зрение помогало различить положение стен.
«Влево. Потом десять метров вниз по колодцу. Взрезать левую дверь на дне — и мы у цели».
Владимир на пару секунд задумался:
— Гелла, пойдёшь со мной, или постоишь на шухере?
Девушка в свою очередь немного подумала перед тем, как спрыгнуть в пролом.
