Драконы во гневе

пересмотреть свое отношение к Окраннельской кампании. Вы поступили правильно, хотя все то, что произошло, вряд ли оказалось тем, что мы ожидали.

Алексия взяла в руки кольцо и принялась рассматривать его, катая между большим и указательным пальцем:

— Оно подарило бы тебе в определенный момент долгожданный покой, никаких сражений.

— Возможно, — он улыбнулся. — Но теперь я уже не чувствую себя усталым. Я готов отправиться на север, чтобы покончить с Кайтрин и ее армиями. Вы дали мне возможность и время отдохнуть, а я никак не могу отблагодарить вас.

— Конечно, можешь! — Принцесса бросила ему кольцо. — Не снимай его.

— Принцесса, эта игра… — его голос мучительно дрогнул.

— Ворон, послушай меня. Мы друзья. И мне хочется, чтобы ты носил кольцо.

Алекс слушала себя, осознавая, как нелегко ей говорить все это. В ее словах звучала правда, ну хотя бы отчасти. Маленькая частичка правды.

— Я не смею, принцесса.

Девушка вздернула бровь:

— Почему нет?

— Это кольцо сделал Керриган, и оно связывает нас, как если бы мы были женаты. Если я погибну…

— Я узнаю об этом?

— Быть может, и нет.

Алекс почувствовала, как в животе у нее все сжалось. Я бы знала…

— Если я погибну, а ведь война — это игра молодых, кто-то может забрать кольцо и с помощью магии найти вас. Они смогут выследить вас, а все потому, что я проиграл.

В животе Алекс стало холодно, голос ее тоже искрился льдом:

— Кольцо действует в обе стороны?

— Верно, они могут найти меня, заполучив ваше кольцо, — тут Ворон одарил ее улыбкой. — Однако ваши шансы погибнуть в бою невелики.

— Ты не так понял мой вопрос, Ворон. — Алексия покачала головой. — Если ты погибнешь, мое кольцо по-прежнему будет связано с твоим. С помощью магии я смогла бы найти того, кто забрал его у тебя. У меня был бы шанс выследить его.

Ворон смотрел на нее несколько секунд, затем кивнул. Сглотнув, он произнес все тем же охрипшим голосом:

— Да. И я поступил бы так же.

Алекс вытянулась, наклонилась вперед и, опираясь на одну руку, вложила кольцо в его ладонь:

— Тогда надень его и храни. Именно этого я у тебя и прошу.

— Хорошо.

Принцесса подняла голову. Их губы оказались совсем близко. Это мимолетное касание заставило ее затрепетать. В этот момент Алекс поняла, что собиралась поцеловать его, и ей захотелось испытать это снова.

Ворон отпрянул, его губы раскрылись, а правая рука потянулась к щеке девушки, словно собираясь погладить:

— Ваше Высочество…

— Шш-ш-шш, ни слова, — девушка потерлась щекой о его ладонь, а потом поцеловала ее. Фиалковые глаза взглянули на него. — Сегодня ночью я хочу, мне необходимо оказаться в твоих объятьях. Мне нужна твоя сила, твое тепло. Мне нужен ты.

— Принцесса…

— Я же сказала, — ни слова, — Алекс улыбнулась и снова поцеловала его, на этот раз по- настоящему. — Супруг принцессы Окрана никогда не станет с ней спорить.

Ворон безмолвно коснулся ее щеки, пальцы скользнули по волосам. Он притянул девушку к себе. Их губы соприкоснулись, сгорая от жажды познать друг друга.

Алексия неохотно оторвалась от поцелуя и, улыбаясь, посмотрела Ворону прямо в глаза:

— А сейчас, мой нареченный, прошу тебя разделить со мной ложе. Много ночей я была лишена ласк своего мужа, и теперь я жажду наверстать упущенное.

ГЛАВА 33

Король Скрейнвуд восседал на троне и смотрел вслед Кэботу Маршаму, который пошел провожать Леди Норрингтон и ее занудного сына в их комнаты. Доброе сердце, славный и верный. Скрейнвуд едва ли легче переносил присутствие Кенли, чем льстивого Маршама. Однако последний был гораздо полезнее.

Скрейнвуд приютил гостей из Вальсины еще на несколько дней, пока не решится вопрос о том, может ли он на самом деле подарить им земли, ранее уже отданные вору. Однако для короля законы не имели значения. Законы и верховная власть существуют вместе, однако последняя всегда стояла для короля Ориозы выше.

— Вы вполне можете отдать им эти земли, Ваше Величество, — из-за спины Линчмира появилась Татьяна. — Норрингтон-младший будет крайне благодарен, а его мать может согреть вашу постель сегодня ночью.

— Если вы с такой легкостью читаете мои мысли, тогда вы на самом деле ведьма, как все о вас говорят, — Скрейнвуд фыркнул и взглянул на своего сына. — Можешь оставить нас. Тебе будет не интересно.

Татьяна ухватила Линчмира за рукав, когда тот собирался уходить:

— Ваше Величество, он должен послушать. Настанет день, когда он должен будет знать, что происходит между нами.

Король Ориозы внимательно посмотрел на своего второго сына. Но ему не удалось прочесть в его огромных коровьих глазах даже слабого понимания происходящего. Король вспомнил то время, когда у сына был осмысленный взгляд и острый ум, жадный до знаний. Он был счастливым, смеющимся ребенком. А потом его мать утонула, забрав жизнь и у сына.

— Хорошо, Линчмир. Останься. Учись. Только с этого момента и впредь держи язык за зубами.

Принц, не произнеся ни слова, шлепнулся на пол и принялся теребить шнурки от ботинок.

Татьяна сделала шаг вперед, потом быстро обошла Линчмира и, ступив на ковер, обратилась к королю:

— Без сомнения, все произошедшее здесь раздражает меня не меньше, чем вас. Ниспровержение правосудия и, как результат освобождение Ворона, можно пережить только благодаря тому, что мы имеем право пересмотреть приговор позднее и арестовать Ворона в любой момент. Все это было очень умно с вашей стороны.

Скрейнвуд склонил голову:

— Я еще на кое-что способен, когда дело касается обязательств, налагаемых законом, Великая Герцогиня.

— Я заметила, Ваше Высочество, — ее холодные глаза блеснули. — Смею предположить, что вам пришлось прибегнуть к этой хитрости из-за оказанного на вас давления? Август угрожал вторжением? Регентством над вашим сыном?

Король вздрогнул, вспомнив случившуюся перепалку:

— Я договорился о некоторых других уступках.

— Неужели?

— В самом деле.

Она пристально посмотрела на него, будто бы ее голубые глаза могли вынудить его рассказать о том,