– Корбин – имя изобретателя. – Она осторожно подвела отмычки под пластину и стала ковыряться в замке. – У него грибовидные реверсы в третьей и пятой позициях.
– Это значит, что ты не можешь его взломать?
– Девочка, нет такого замка, который я не могла бы взломать. «Корбин», или какой другой, мне наплевать. – Нэтч вздохнула и снова принялась работать отмычками. – Просто с этим нужно быть поосторожнее. Едва касаться.
От напряжения Нэтч высунула кончик языка. Раджани восхищалась умением Нэтч полностью сосредоточиться на одной конкретной задаче. Ее руки двигались с точностью рук хирурга. Наконец Раджани услышала щелчок и увидела, как пластина отъехала влево. Нэтч победно рассмеялась.
– Отпусти двери, – сказала она. – И поехали.
Раджани повиновалась. Нэтч нажала кнопку, и лифт начал подъем.
– Если мистер Мак-Нил ваш связной в Токио, зачем же мы врываемся к нему в номер? – с сомнением спросила Раджани.
– Хэл звонил ему несколько раз в пятницу и потом еще и в субботу. Не дозвонился. Либо Мак-Нил нас предал, либо с ним что-то случилось.
Дверь лифта открылась в номер Мак-Нила, и они вышли. При виде царящей в номере роскоши Раджани улыбнулась.
– Не то что у «Гиатта», правда? – Нэтч молча кивнула, и Раджани уловила уже знакомый ей всплеск враждебности. Перевернув бейсболку козырьком назад, Раджани спросила:
– Почему ты так его не любишь?
Нэтч пожала плечами и нажала красную кнопку в дверце серванта.
– Просто не люблю, и все.
Принтер вывалил на столик несколько листов бумаги. Нэтч просмотрела их и отложила в сторону.
– Четыре от Хэла, один от какого-то Кипа Мартина, один от Лилит и один от Эрики. Кроме тех, что Хэла, все остальные пришли в субботу; Мартин интересуется, почему Мак-Нил его продинамил.
Раджани убрала ментальный щит и прощупала комнату. Номер в «Гиатте» был настолько стерильным, что даже кровати ничего не излучали, все казалось абсолютно серым; в отличие от него, апартаменты Сина горели всеми цветами радуги. К сожалению, черные потоки, исходящие от Нэтч, заглушали это многообразие ощущений и впечатлений.
– Пожалуйста, Нэтч, не надо так к нему относиться.
Из черноты выбилось несколько красных язычков:
– С чего бы? Это он нанимал «Воинов» для «Билдмор». Из-за него погибла жена Хэла.
Раджани отрицательно покачала головой:
– Нет, это невозможно. – Она потрогала руками воздух. – Человек, который был здесь, никогда не совершил бы такого убийства. Нет, я не верю.
– Как ты можешь что-то о нем знать? – недоверчиво спросила Нэтч. – Ты с ним даже не разговаривала.
– Люди оставляют впечатление о себе на окружающих вещах. – Раджани оглядела комнату. – Синклер прожил здесь две недели, и их тут больше, чем достаточно.
Сказав это, она сама поразилась, почему не назвала его не Мак-Нилом, как Нэтч, а именно Синклером.
– Другие люди тоже оставили здесь следы.
Нэтч улыбнулась.
– А я-то думала, что Хэл послал меня с тобой, чтобы я тебя нянчила. – Она сунула руки в карманы. – Ладно, расскажи мне об этих других., Раджани освободила свой разум от посторонних мыслей, и ее сразу же потянуло к себе кресло в гостиной.
Она подошла к нему и потрогала подлокотники.
– Здесь был кто-то очень яркий. В этом месте впечатление гораздо сильнее. Я не чувствовала такого с тех пор, как в последний раз проникла в мысли Скрипичника.
– А что ты можешь извлечь из этого? – Нэтч сунула Раджани под нос черный шелковый чулок, который вытащила из-под покрывала кровати. – Или Мак-Нил одевается не как все, или он тут с кем-то кое-чем занимался.
Раджани взяла чулок и потребила его в пальцах.
– Женский, это понятно, но он новый, и я ничего не могу сказать о его владелице. – Она вздохнула. – А что значит 'кое-чем занимался'?
– Ну ты знаешь, люди ложатся в кровать и… Одним словом, занимаются кое-чем. – Нэтч уперла руки в бока. – Ну, ты знаешь чем.
Раджани перехватила взгляд Нэтч и увидела спальню, увидела женщину и Мак-Нила:
– О, они занимаются размножением, как вы с Батом.
Нэтч покраснела.
– Ты опять мысли подсматриваешь?
