знакомыми, однако жизни в них было куда больше, чем в растениях, росших в лиге от этого места.
Ворон подъехал к Уиллу:
— Поехали. Это все не настоящее.
Слова эти поразили Уилла.
— А что это за место?
— Тень другого места.
Ворон пришпорил лошадь, и оба коня пошли вперед через серебряный лес. У подножия невысокого холма тропа повернула налево. Начались участки возделанной почвы. Ни одного овоща Уилл не узнал, зато куры здесь были самые обыкновенные. Он заметил загон с козами и овцами, однако фермерского дома не увидел.
Ворон осадил коня позади Резолюта, возле входа в пещеру. Оттуда вышла эльфийка. Вернее, как предположил Уилл, Воркэльфийка: глаза ее были сплошь медного цвета, но в центре каждого имелось белое пятнышко. Пятнышки двигались, и казалось, что она смотрит, как они спешиваются; правда, Уилл заметил, что взгляд ее следует за звуками, а не за людьми.
На какое-то мгновение парень подумал: уж не жена ли она Резолюта? Вообще-то он сомневался, что найдется женщина, настолько глупая, что захочет взять его себе в мужья. Если же она ему жена, то понятно, почему живет в таком месте. До нее очень трудно добраться.
Резолют подошел к женщине и опустился на колено. Взял ее правую руку и поцеловал.
— Наше долгое отсутствие невозможно оправдать.
Она, как собаку, легонько похлопала его по голове.
— Оправдать можно, ведь это было неизбежно. Я видела, где ты был, Резолют. И видела Ворона Кедина. Ведь он все еще путешествует вместе с тобой.
Ворон спрыгнул с седла и прижал к себе эльфийку.
— Как давно мы не встречались.
Она высвободилась из его объятий.
— А тот, которого вы с собой привезли… Кто это?
Голос ее ласкал слух, и сердце подростка учащенно забилось. Уилл не знал, кто она такая, но если уж Резолют опустился перед ней на колено, то она, должно быть, важная персона. Но ему даже не требовалось подсказки, чтобы осознать ее могущество. Между ними мгновенно установилась связь, душевное родство.
Уилл соскочил с седла и вынул из-за пазухи бархатный кошелек. Протянул ей.
— Я Уилл, посыльный. Это вам. — Как ни жаль ему было расставаться с ним, в душе он знал, что им ему не владеть. Лист надо было употребить в дело, и сделать это должна была она.
— А я — Оракла, и я благодарю тебя, Уилл. — Она взяла у него кошелек и тонкими пальцами погладила руки Уилла. Улыбнулась, и Уилл знал, что это воздействие листа. — Уилберфорс, какое замечательное имя. Я вовсе не хочу тебя обидеть.
— Я… благодарю вас. — Во рту у него вдруг пересохло. — Я не обижаюсь.
— Хорошо, — сказала она тихо, закрыла глаза и развязала кошелек. Серебряный лист, оказавшись в ее руках, засветился, казалось, ярче прежнего. Оракла положила его между ладонями, и свет прошел через плоть, так что стала видна костная структура кистей. — О да, это очень важная вещь. Пойдем, пойдем со мной.
Она круто повернулась и почти вбежала в пещеру. Уилл рванулся было за ней, но Ворон схватил его за плечо.
— Не торопись, Уилл. Она хорошо знает пещеру, и темнота ей не мешает.
Подросток кивнул:
— Она что же, слепая?
— Зрение частично потеряно, но она видит то, что должна.
Уилл нахмурил брови:
— Вы когда-нибудь можете просто ответить «да»?
— На некоторые вопросы, мальчик, нет простых ответов.
Ворон сжал плечо Уилла:
— Да, она слепа. И случилось это несколько лет назад.
Глаза Уилла удивленно раскрылись.
— Как это произошло?
Резолют, слабо различимый в темноте пещеры, сказал:
— Она сама это с собой сделала.
— Что? Зачем?
— Вот сейчас я дам тебе простой ответ, мальчик… — Голос Резолюта эхом разнесся по пещере. — Она не хотела, чтобы кто-нибудь воспользовался ее глазами.
ГЛАВА 7
Уилл вошел в пещеру вслед за Резолютом. Узкая тропа повернула налево и преобразовалась в овальную площадку, составлявшую несколько ярдов в самой широкой своей части. В сложенном из камней очаге горел небольшой огонь. Очаг дышал теплом, а вот света было мало: дым застилал низкую крышу помещения. Выйдя из овала над тропой дым, словно, перекатывающая через дамбу вода, поднимался и уходил в щель каменного потолка.
Могучая спина воркэльфа не давала Уиллу увидеть, что находится в соседнем помещении, однако он догадывался, что увидит сейчас нечто впечатляющее. Серебристо-зеленый свет очертил ореол вокруг фигуры Резолюта. Воркэльф наклонил голову и вошел под низкие своды, Уиллу голову нагибать не понадобилось.
Мальчик замер, у него перехватило дыхание.
На протяжении всего путешествия Резолют бубнил, что Уилл ничего не смыслит в жизни. Подросток много чего от него узнал, воспринимая науку когда с ворчанием, а когда с благодарностью, однако до последнего момента Уилл был убежден, что знает куда больше, чем думает Резолют, и даже больше, чем его новоявленный учитель. Пещера, в которую он сейчас ступил, сняла эту самоуверенность одним махом.
Он чувствовал себя словно годовалый малыш, потерявшийся на улицах Ислина.
Минералы и лишайники светились. Своим мягким светом они заливали пещеру, которая, как прикинул Уилл, вместила бы в себя четыре таверны, таких, например, как «Кролик и Клетка». Каменные колонны поддерживали темный потолок, внутри которого вспыхивали огоньки, похожие на звезды. Уиллу показалось даже, что он узнал некоторые созвездия, хотя большая часть была ему неизвестна.
Самым странным было то, что ночное небо — каменное и находится в самой пещере. Уилл шагнул вперед и почувствовал, что идет словно сквозь какую-то жидкость, не такую плотную, как вода, но уж это точно был не воздух. Он ощущал прикосновение жидкости, мягкое и нежное, словно легчайшее покрывало. Боли или неудобства это ему не причиняло, скорее походило на воздух во влажную погоду.
Все предметы вокруг него висели в воздухе. То здесь, то там виднелись отдельные листья и ветви, словно бы остальную часть деревьев скрывал густой туман. Возле ног он увидел скелет животного, похожего на кролика, тщательно воссозданного, прикрытого шкуркой, изъеденной молью. Позади него — застывший в прыжке с вершины скалы другой скелет с растопыренными когтями, готовый разорвать кролика. Взглянув на него, Уилл словно бы увидел напрягшиеся на голых костях мускулы и переливы шкуры хищника.
Фрески произвели на него еще более сильное впечатление. Сначала Уилл не мог понять, что это такое, потому что при входе в помещение увидел лишь узкую цветную полосу. Вошел, и полоса стала разворачиваться перед ним в длинные цветные ландшафты. Некоторые из них были написаны красками, другие — начерчены мелом или созданы из маленьких камней и листьев. Мозаика эта висела в воздухе. Он видел, что большой камень превращен здесь в мыс в океане, а каменный наконечник — в подошву волны. Если Уилл долго вглядывался в какую-нибудь картину, изображенная в ней реальность словно бы растворялась. Краски мешались и растекались. Он хотел притронуться к ним рукой.
Резолют схватил парня за левую кисть, прежде чем тот осуществил свое намерение.
— Нельзя.
