доволен. Кай зарделся. На его губах мелькнула улыбка.
— Ты прав. Это совсем не значит, что прежде я испытывал жуткие страдания, однако тогда все было совсем по-другому. Я ощущал неловкость перед родителями — их авторитет и слава давили на меня. Я постоянно был настороже — как же, на меня надеялись, уверяли, что я непременно должен быть достоин их. Как раз отец и мать менее всего задумывались об этом. Их в общем-то мало волновало, буду ли я всегда на высоте, не промотаю ли наследство, как, в конце концов, люди отзовутся обо мне… С их стороны я никогда не ощущал психологического прессинга — это совсем не значит, что им было безразлично мое будущее, но они… Я бы так сказал — они верили в меня, потому, наверное, и берегли. Но вот окружающие!..
Виктор весело рассмеялся.
— Тем более что ты, по их мнению, должен был соответствовать выдуманной легенде, канонизированному образу.
— Точно! — кивнул Кай. — Знаешь, в чем трудность? Проблема моя, по существу, пустяковая, это только в моих глазах она приобрела такую остроту. Так мне кажется… Однако поговорить об этом было практически не с кем. Меня просто не понимали! Кивали, если я начинал разговор, хлопали по плечу, а в глазах пустота. Эх ты, принц, с жиру бесишься!.. Только с тобой оказалось просто и легко. Конечно, сыну Хэнса Дэвиона и Мелиссы Штайнер оказалось под силу понять меня, пусть даже у тебя все складывалось совсем иначе.
— Я попал в другую ситуацию, — ответил Виктор и нахмурился. — Твои родители с самого начала гордились тобой. Они позволили тебе поискать свой путь в жизни. Я же с рождения оказался накрепко привязан к семейному бизнесу — являлся, так сказать, неотъемлемой его частью, продолжателем великого дела и тому подобное… Я с малых лет был повязан этими условностями. Каким бы я ни был, мне все равно было предназначено править огромным государством. Вследствие этого отец заранее определил то, что я должен был знать и что мне было ни к чему. Или просто вредно… Не я выбирал, не я сам испытывал себя, меня просто натаскивали. Помню, несколько раз я пытался вырваться из этой клетки, тогда отец серьезно поговорил со мной. Объяснил, так сказать, популярно, к чему может привести подобная прыть. Ну, тебе знаком этот набор: ты не принадлежишь себе, у тебя особая судьба, заботы миллиардов людей лягут на твои плечи…
— Их можно понять — у них не было выбора. Не то что у моих родителей…— Кай потер подбородок. — Мы с Дейрой решили воспользоваться их методом. Она уже отлично потрудилась и родила Дэвида.
Виктор улыбнулся.
— Надеюсь как-нибудь встретиться с ним.
— Дейра снова беременна.
— В самом деле? Кай усмехнулся.
— Ты же и так знаешь.
— Конечно. — Теперь Виктор, почувствовав неловкость, несколько глуповато улыбнулся. — Я не отдавал приказ моим людям собирать сведения, но сам понимаешь…
— Предстоящее рождение возможного наследника Объединения Святого Ива — дело государственной важности! — Кай покивал. — Я понимаю… Однако никакие меры безопасности не спасли мою мать, об этом я тоже не раз говорил Дейре.
Он встал и, перехватываясь руками за протянутые тросы, направился к серванту, где выдавил из герметически закрытого графина в такой же бокал немного сока «наранжи». Потянул из особой трубочки, глотнул, повеселел.
— Ты погляди — и лимон добавили! Как раз по моему вкусу.
— Поблагодари Джерри Крэнстона, это его работа. Кай кивнул:
— Понятно. Это смешно, но мне кажется, что мы с ним уже встречались, только я никак не могу припомнить где.
— В сорок шестом он писал дипломную работу в Военной Академии в Новом Авалоне. Может, там?..
— Вполне возможно. — Кай указал бокалом на голографическую карту. — Но вернемся к нашим баранам… Размышляя над общей картиной, невольно приходишь к выводу, что Соколы подозрительно глубоко проникли в пространство Содружества. Возможно, их расчет строится на том, что ты не можешь ничего предпринять, пока не получишь официального приглашения от Катрин.
— Этого мне никогда не дождаться. Катерина никогда не соизволит сделать заявление такого рода. Нонди Штайнер начала лихорадочные перемещения войск, пытаясь хотя бы в какой-то мере перекрыть пути Соколам и свести опасность к минимуму.
— Классическая задача — каким образом защитить все, что имеет для вас ценность? Атакующие имеют возможность выбирать цели — их куда больше, чем ты можешь прикрыть. — Кай сделал еще один глоток. — Кланы всегда имели преимущество в этом отношении. Инициатива находилась в их руках.
— Исключая тот момент, когда мы сами ударили по Туаткроссу и Тениенте. Это для них была большая неожиданность, — ответил Виктор. — Я не вижу иной возможности, кроме как повторить подобные ходы и ударить в самое сердце кланов. Я понимаю, что пока о такой операции можно только мечтать, однако сама идея очень привлекательна.
— Может быть, именно об этом Фохт хочет поговорить с нами?
— Ты так считаешь?
Герцог Сент-Ив поставил кубок в специальный держак.
— Ты, Хосиро, я — все мы прошли совместную тренировку на Аутриче в ту пору, когда правители государств Внутренней Сферы осознали наконец, что в одиночку перед кланами не устоишь. Кончилась та эпоха, когда каждый был сам за себя, пришли новые времена. Меня в ту пору поразило, что Хосиро, например, может быть интересен просто как человек, что он прекрасный парень, с ним можно спокойно пойти в разведку. Затем до меня дошли известия, что между кланами Нефритового Сокола и Волка разразилась война — правда, это были не более чем слухи. Однако если эти вести соответствуют истине, то становится ясно; между родами наметился кардинальный разлом. Это означает, что обстановка может резко измениться в нашу пользу и твоя мысль получит развитие.
— Может быть, и так, Кай, — ответил Виктор. В этот момент в дверь постучали. Принц сказал:
— Входите.
В комнату вошел Джерри Крэнстон, рядом с ним шла женщина, одетая в алый форменный комбинезон Ком-Стара. Темные круги под глазами, зеленоватый налет на И коже сразу подсказали Виктору, что межпланетный аппарат, на котором посланница Ком-Стара добиралась до звездного прыгуна, все время шел со значительно повышенным «g» — видимо, ей было приказано обязательно успеть повидаться с Виктором, пока «Барбаросса» не со вершил звездный прыжок. Более того, то обстоятельство, что новость не передали по Межзвездной связи, насторожило его. Он не ждал ничего хорошего от подобной В спешки.
Гостья поклонилась.
— Прошу простить за вторжение, ваше высочество. Я — регент Регина Уитмен.
— Добро пожаловать, регент. Садитесь, пожалуйста, — ответил Виктор и кивнул Каю в сторону графина, стоявшего в серванте. — Не желаете что-нибудь выпить?
— Да, с большим удовольствием, — ответила Уитмен. Кай подал ей фужер с соком, она отпила чуть ли не половину и, заметив, что все внимательно наблюдают за ней, покраснела.
— Еще раз простите.
— Не беспокойтесь. Вы привезли мне голодиск?
— Нет. У меня личное послание от регента по военным вопросам. Только текст. Из рук в руки… Все должно было быть сделано, чтобы письмо вовремя попало к вам. — Представительница Ком-Стара перевела дыхание. — Мы потеряли связь с Террой.
— Что?! — Виктор взглянул на Кая, потом на Джерри. Те тоже остолбенели, лица у обоих вытянулись.
«Неужели рейд в направлении Лиранского Содружества был только отвлекающим маневром?» Вслух Виктор спросил:
— Неужели кланы атаковали Терру?
— Нет, сэр. Простите, ваше высочество…— Она судорожно перехватила фужер другой рукой. — Согласно предварительным сообщениям, доставленным из Лиги Свободных Миров — как из открытых, так и
