Первый, хозяин дома, был субъект невысокого роста, очень полный, с самыми обыкновенными чертами лица, красным носом и с маленькими серенькими глазками, точно просверленными буравчиком, которые придавали его слащавой физиономии выражение лукавства и низкой злобы.
Что касается его возраста, то он был еще не стар; ему было около пятидесяти лет, но на вид он казался гораздо моложе благодаря свежести своего апоплексического лица и длинным, лоснящимся черным волосам, ниспадавшим на багровые и мясистые уши.
Эта «достойная» личность была одета по-европейски, со множеством брелоков на часовой цепочке и громадным количеством колец на пальцах. Своим костюмом и простыми манерами он походил на разодетого мясника или торговца скотом.
Его гость, с которым мы уже встречались раньше, был полной противоположностью ему.
Метис, рожденный от индейца и мексиканки, высокий, сухой и тонкий, как жердь. Его лицо, похожее на лезвие ножа, было украшено огромным крючковатым носом, повисшим над большим, растянутым до ушей ртом с белыми и широкими, как миндалины, зубами. Круглые глаза с красноватыми веками, которые постоянно конвульсивно подергивались, дополняли эту странную и в то же время зловещую физиономию. На тонких губах играла жесткая и насмешливая улыбка и усиливала впечатление беспокойства, исходившее он него.
Под плащом у этого человека был надет блестящий, расшитый золотом мундир полковника мексиканской армии. Звали его дон Франциско Флорес.
Мы, по всей вероятности, вскоре узнаем, какая низкая личность скрывалась под этим блестящим мундиром.
Полковник сел в кресло, достал табак, свернул сигаретку и принялся курить с самым беззаботным видом.
Гость и хозяин в течение нескольких минут сидели молча, исподтишка наблюдая друг за другом. Наконец последний, которому, по-видимому, начало надоедать это упорное изучение его особы, решил первым прервать молчание.
— Кабаллеро, — сказал он, — как видите, я в точности исполнил инструкции, изложенные в письме, которое я имел честь получить от вас.
Полковник сделал одобрительный жест рукой, выпустив предварительно громадный столб дыма. Хозяин дома продолжал.
— Но, несмотря на это, я позволю себе заметить, что совершенно не понял вашего странного письма и не понимаю также, зачем вы окружаете дело такой тайной.
— А! — проговорил полковник со свойственной ему визгливой усмешкой, напоминающей скрип ножа по тарелке.
— Да, — продолжал хозяин дома, видимо обиженный таким непочтительным отношением своего собеседника, — и я, признаюсь вам, буду очень рад, если вы потрудитесь объяснить все как следует.
При этих словах он гордо выпрямился на бутаке и пристально взглянул на своего гостя.
Последний, точно не слыша этого вопроса, вытянул ноги и, усевшись поудобнее в кресле, проговорил спокойным голосом:
— Дон Антонио, вы любите деньги?
— Гм! — буркнул тот вопросительно.
— Извините, — продолжал гость, — мне следовало бы сказать не деньги, а золото. Итак, я спрашиваю вас — любите ли вы золото, дон Антонио?
— Но, senor caballero…
— Отвечайте прямо, без уверток, как следует настоящему кабаллеро! Я, кажется, не сказал вам ничего мудреного и загадочного. Скажите мне всего одно слово: «да» или «нет».
— Но…
— Сара de Dios! Если вы будете продолжать тянуть таким образом, мы никогда не кончим, милейший мой… Сагау! Вы слишком хитрый человек, чтобы не узнать с первого взгляда, с кем вы имеете дело. Итак, отвечайте мне прямо и не виляйте из стороны в сторону!
— Ну, да, — отвечал дон Антонио, против воли подчиняясь повелительному тону своего гостя.
— Отлично. Вы его очень любите?
— Да так…
— Этого мало.
— В таком случае могу сказать, что очень люблю золото. Надеюсь, теперь вы довольны?
— Позвольте, мне это совершенно безразлично… Здесь речь идет не обо мне, я говорю только о вас.
— Хорошо, хорошо, я понимаю.
— Тем лучше… Но, признаться, не скоро же вы до этого додумались.
— Говорите, что за дело.
— А-а! Наконец-то вы догадались. Дон Антонио улыбнулся.
— Я только исполняю ваше желание.
— Верно, теперь у нас дело пойдет на лад.
— Хорошо, я вас слушаю.
— Вы получили мое письмо и, по вашим собственным словам, вы исполнили мои инструкции. А вы знаете, почему я вам назначил здесь свидание?
— Я жду, чтобы вы сказали мне это.
— Постараюсь немедленно исполнить ваше желание. Вы, конечно, знаете, что в Мехико создано общество под названием
— Я слышал об этом.
— Да, тем более, что вы состоите в числе акционеров.
— Может быть. Но мне кажется, это вовсе не относится к тому делу, о котором вы мне писали.
— Возможно. Итак, это общество, основанное при содействии виднейших капиталистов Мехико и поддерживаемое губернатором, отправляет экспедиционный отряд на разработку богатых россыпей Планча-де-Плата, которые находятся в самом центре земель апачей.
— Знаю.
— Отлично. Вы увидите, как быстро мы с вами столкуемся.
— Сомневаюсь.
— А я уверен. Этот отряд составлен из одних французов, людей решительных, которые ни перед чем не останавливаются… Он организован наподобие военного и состоит под командой…
— Графа Луи де Пребуа-Крансе.
— Я его знаю. Пожалуйста, не вздумайте читать ему панегирик… Но этот отряд, заявляю я вам, несмотря на поддержку высокопоставленных лиц, не должен достигнуть золотоносных россыпей.
— А-а! Ну, а кто же может помешать ему в этом, хотел бы я знать?
— Во-первых — вы.
— Я? Не думаю.
— Ба-а! Вы увидите, дайте только мне закончить.
— Говорите.
— Как вы думаете, сколько может принести вам это дело?
— Право, не знаю, что и сказать.
— Как, даже приблизительно?
— Да ведь это очень трудно вычислить… россыпи богатейшие.
— Да, но, к сожалению, они находятся слишком далеко. Ну так скажите же, сколько, по-вашему?
— Нет, не могу.
— Ба-а! Даже и в том случае, если я стану помогать вам?
— А! Вы хотите помогать мне?
— Не правда ли, это странно?
— Но, — перебил его дон Антонио, — я никак не могу понять, почему вы заинтересованы в том, чтобы экспедиция не удалась?
— Я? Мне нет никакого дела, а вот вас это должно очень интересовать.
