туристов, зато обслуживание витрины без робота обойдется гораздо дешевле. – Ухан самодовольно ухмыльнулся. – В общем, можно считать, что один робот у нас уже есть.
– Вам в самом деле подойдет этот хлам? – Кажется, невозмутимость нашей Зайды дала легкую трещину – так ее удивило заявление моего приятеля. Она даже золотисто-зеленые глазищи распахнула чуть больше обычного, сверкая ими на всю комнату, словно зеркало под солнечным лучом.
Я, кстати, тоже удивился, но по иному поводу – в такое везение верилось с трудом. В то, что этот робот нам все-таки достанется. Семидесятитонник – это… это здорово. Самое большее, на что мы рассчитывали, было приобрести покалеченных «мехов» легкого класса – тридцать-сорок тонн.
– Ну да. – Ухан пожал плечами, явно не понимая, в чем, собственно, затруднения. – Я бы и сделку уже успел провернуть, если бы не пришлось ждать, когда Вождь изволит проснуться.
Он подмигнул Маране, а та одобрительно улыбнулась в ответ. Понятное дело, уж она-то, в отличие от меня, была в курсе новостей.
– Погоди-ка, мальчик, не торопись, – осадила приятеля Зайда. – Я имею представление о технологии производства нанокомпозитных изделий.
– Ну да, да, я понимаю, что ты хочешь сказать.
– Малыш, разве я тебя перебивала?
– Извини, я погорячился.
Ухан принял смиренный и покаянный вид.
Поясню вместо него – внутренние детали и узлы «меха» отливаются на заводе целиком, со всеми необходимыми выступами и отверстиями, потому что прочность нанокомпозитных материалов такова, что после изготовления уже невозможно что-либо изменить – сверлить, пилить, шлифовать. Обрабатывать можно только лазерным лучом. Точнее, детали даже не отливаются, а сразу собираются из молекул и атомов заданного свойства в заранее спроектированную структуру. Субатомное программирование – то, что ныне и называется нанотехнологией. И если деталь все-таки разрушена – а для этого понадобится поистине чудовищная сила, возможная только в бою между гигантами, то отремонтировать ее уже почти невозможно, зачастую приходится менять на новую. В «Мстителе», скорее всего, не осталось ни одного целого узла, поэтому для бикаэлки робот не представлял никакой ценности. Да и не только для бикаэлки – бармен и то считал его хламом, пока все еще приносившим сомнительную пользу. А нам он подходил. Там, где пробуксовывают ремонтные технологии Большого Мира, вполне способны справиться наши Хрусталиты.
– Сомаха, ты тоже уверен, что это действительно то, что вам нужно? – переспросила Зайда, ожидая подтверждения с моей стороны. Предложение Ухана, наверное, казалось ей дурной шуткой.
Я молча кивнул.
– Что ж, вам виднее. Вероятно, мне не следовало удивляться, особенно после всех этих сделок, в которых нам пришлось поучаствовать для вашей Конторы на протяжении ряда лет… Но для меня этот робот – как мусорная куча, на которую давно уже не обращаешь внимания.
– Зайда, а ты уверена, что нас сейчас никто не прослушивает? – на всякий случай уточнил я. – О Конторе все-таки говоришь.
– Не переживай, Вождь, «Опекун» сейчас работает в режиме постановки помех, – вместо Зайды ответил Ухан, ткнув пальцем вверх.
Я только сейчас заметил зависший в центре потолка серебристый шар дроида-охранника. Полезное приобретение.
Бикаэлка вновь обвела нашу компанию внимательным взглядом.
– Еще идеи есть? Вижу – нет. Тогда этим роботом придется ограничиться. Сегодня вечером отбываем обратно. Ее заявление огорошило всех без исключения.
– А с чего такая спешка? – На широком лице Ухана отразилась какая-то детская обида и разочарование. – Всего второй день пошел, как мы на Сокте… Или я чего-то не понимаю?
– Столкновение Сомахи с Ктрассом не было случайным.
– Ты и это знаешь… – негромко пробормотал я, провожая взглядом проплывающий за окном рекламный модуль – огромную тлеющую «сигарету» с логотипом табачной компании. Сильные порывы ветра здорово трепали ее, пытаясь сбить с курса, но храбрая «сигарета» продолжала свой нелегкий путь во имя родной табачной компании.
– Я обязана знать. – Зайда снисходительно усмехнулась. – Я курирую вашу поездку, ты не забыл? Кто-то пустил о вас нездоровые слухи – что вы не те, за кого себя выдаете. Пока это еще негласные источники, но слухи могут дойти до полиции. А установление ваших личностей не входит в наши планы. Не так ли?
– А кто такой этот Ктрасс? – спросила Марана, требовательно уставившись в мою сторону. – И где это он с ним столкнулся, почему мы не в курсе?
– Ктрасс – человек Змеелова, капитана «Шипящих Гадов», – без особой охоты пояснил я.
– И что? – Марана непонимающе пожала плечами. – Чем мы могли ему помешать?
– Не важно, милая, – перебил ее Ухан. – Меня сейчас больше интересует другой вопрос – а не пора ли нам тогда съездить в Контору, забрать заказ на «терминаторы» и другой полезный софт для нашей общины? Думаю, Кейнорд давно уже все для нас приготовил.
– Нет, – ответила бикаэлка. – Этим займется Лайнус.
– Ты говоришь о тавеллианце? – недоверчиво переспросил Ухан Ноэлик. – А с какой стати пилоту Кассида Кассионийца участвовать в наших делах? Он же никогда этого не делает?
– Мы все работаем на твоего Деда, если ты не забыл, сынок, – терпеливо напомнила Зайда. – Вся команда. И Лайнус – лучший кандидат на то, чтобы пресечь за собой слежку, если таковая возникнет. И сделать все тихо.
– Еще бы, он же пси-вампир, – брякнула Марана.
