выключать, наконец-то можно совершить почти что ритуальное омовение после бурно прожитого дня.
Сергач медленно и умело забрался в горячую, будто кипяток, воду. Дал уху пару секунд отдохнуть от компресса, хлебнул ледяной бурой жидкости из жестяной банки, набрал по памяти телефонный номер и блаженно прикрыл веки, расслабился. Тело словно растворилось в воде под синтетической пеной, локти легли на покатые края ванны, у распухшего уха компресс кока-колы, у здорового трубка радиотелефона, затылок упирается в приятно прохладный кафель. Хорошо, кайф...
— Ал-л-ло. Примите сообщение для абонента семьдесят три двести семьдесят два. Диктую: ИКС... нет, не буква «Ха», три приличные буквы — 'И', Игнат, «Ка», Кириллович, «Эс», Супер... Да, правильно — ИКС — ЗАПЯТАЯ — ПОЗВОНИ НА ДОМАШНИЙ — ТОЧКА. Все, спасибо.
Телефон зазвонил спустя две с половиной минуты.
— Алло-о, — ответил Сергач, — не спишь, Архивариус?
— Сергач, ты сбросил сообщение мне на пейджер?
— А кто ж еще? Я — мистер ИКС с расквашенным ухом.
— Сергач, ты пьяный?
— Я?! Почему пьяный?..
— Голос у тебя какой-то не такой, тягучий какой-то.
— Ах, это... Я трезвый, но расслабленный. Разговариваю с тобой, лежа в горячей ванне. Время у тебя есть? В смысле, я тебя не оторвал от работы, от еды или от женщины?
— Нет.
— Отлично. Меня прямо-таки распирает, так охота рассказать кому-нибудь про свои кровавые похождения.
— Кровавые?
— Ага. Готов меня выслушать?
— Готов, рассказывай.
— Рассказ будет долгий. Ты, надеюсь, не с мобильника позвонил? А то разоришься платить, хоть и по ночному тарифу.
— Это мои проблемы, рассказывай.
— А не боишься, что нас подслушивают, конспиратор?
— Нет. Я проверил, все нормально.
— Как проверил?
— Не отвлекайся, говори по существу.
— О'кей. Во-первых, ты оказался, как всегда, прав — надо было мне взять пневмашку, не побрезговать. Пистолетный ствол во рту смотрится куда внушительнее, чем шариковая ручка в ноздре.
— Чего? Ты правда трезвый?
— Истинная правда. Ладно, не буду более тебя интриговать, расскажу все по порядку, слушай... — Игнат отхлебнул все еще холодной колы, вернул баночку обратно, прижал к разбитому уху.
— Алло, Сергач! Куда ты пропал?
— Никуда, я здесь. Горло прополаскивал. Итак, слушай... По первым трем адресам из четырех, намеченных на сегодня... пардон, уже на вчера, я сходил нормально. Весьма, можно сказать, удачно сходил. К двадцати одному часу счет был два — ноль в мою пользу. То есть двое черных магов, причем один из них в буквальном смысле черный, а другой, естественно, в переносном, двое практически согласились навести порчу на смерть. Чернокожий Дон Мигель еще оставил себе пути к отступлению, ну а господин Маркус прямо назначил иену, однако оговорился, дескать, стопроцентного результата не гарантирует...
— Прервись, Сергач! — перебил Игната Архивариус. — Ответь: они тебе угрожали?
— Мигель и Маркус?
— Да. Сглазом, порчей, проклятьем, тебе лично они угрожали?
— Ой, я тебя умоляю! Опять пугаешь. Хватит, пуганый. Не боюсь я Мигеля с Маркусом, хрен с ними. Конфуз с мордобоем приключился во время последнего визита к Велиару. Самый настоящий кунгфуз. Улавливаешь юмор?
— Нет.
— Кунгфуз, производится от слова «кунг-фу», дошло?
— Тебя пытались побить?
— Ха! Если бы только пытались. По уху здорово перепало. Ухо у меня сейчас как блин, ты в видел. Правда, в травме ушной раковины виновен прислужник Велиара, ни фига в кунг-фу не смыслящий, зато второй халдей черного мага...
— Сергач! Постарайся излагать события по порядку, я совершенно запутался.
— О'кей, постараюсь. Значится, так... — Игнат замолчал на секунду, быстренько перетасовал в голове эпизоды минувшего вечера, — значится, до логова сволочи Велиара я добрался где-то около двадцати одного тридцати и очень обрадовался, что застал мага на рабочем месте в столь поздний час. Может, ты знаешь — он арендует на втором этаже жилконторы две смежные комнаты. Первая маленькая, вроде приемной, в первой сидит типа охранник. Мужик лет сорока, в таком же, как у идиота Паши, камуфляжном комбинезоне, но еще и с солдатским ремешком на пузе...
— Кто такой идиот Паша?
— Неважно. Не о нем речь. Слушай дальше. Амбалу в камуфляже с блестящей звездой на пузе я вежливо объяснил, дескать, имею страстное желание повидаться с господином Велиаром, а он меня не пропускает, ну ни в какую! Прием посетителей, говорит, закончился полчаса назад, завтра, говорит, приходите. Я ему талдычу, дескать, я не простой посетитель, а он посылает меня, и все тут. Пришлось назваться настоящим именем, сказать про «Альфхейм». Мужик ввел мои данные в компьютер...
— У него был компьютер с досье на профессионалов в нашей тусовке?!.
— Вот именно, «был». Позже я этот «лап-топ» случайно расколошматил. Монитор вдребезги, я на него нечаянно каблуком наступил...
— Сергач! Взялся рассказывать по порядку, будь любезен, придерживайся хронологии.
— Буду любезен, но и ты не перебивай меня лишний раз, договорились? А то сегодня... то есть вчера, все кому не лень обрывали меня на полуслове, и сегодня опять то же самое начинается... Итак, выяснил мужик с ремешком, что я не вру...
— Как выяснил? Конкретнее опиши.
— Блин! Ну я ж просил не перебивать, а? Очень просто выяснил — в компьютерной базе данных имелась моя фотография. Солидно, да? Короче, я один остался в приемной, украдкой взглянул на монитор, подивился своей фотке, прочитал подпись под фотографией — все как положено, «Сергач И.К., владелец частного предприятия „Альфхейм“, прорицатель», — а охранник тем временем сходил, доложил обо мне Велиару. Вернулся минуты через полторы, пропустил к самому. Захожу — большущая комната, письменный стол у дальней от входа стены. На столешнице обычные письменные принадлежности, за столом сидит, как после выяснилось, Велиар, под ним вращающийся стул на треноге, и больше никакой мебели, представляешь? Ковровая дорожка поверх елочки паркета, стены белые, лампы дневного света под потолком, черные шторы на окнах, полная стерильность. Не за что глазом зацепиться, кроме как за икону Иуды. Не перебивай! Сам объясню, что за икона. Вообрази: висит в углу, косо под потолком лакированная доска, метр на метр. В стиле иконописина доске изображен Иуда Искариот, повесившийся на осине. Честно признаться, я не сразу догадался, что это Иуда, сначала думал, это какой-то малоизвестный мученик, но разглядел под ногами повешенного горсть сребреников и запоздало сообразил... Впрочем, может, это вовсе и не Иуда, может, я и ошибся, не знаю...
Игнат отхлебнул потеплевшей колы. Пользуясь паузой, Архивариус попросил:
— Опиши Велиара поподробнее.
— Когда я вошел, кроме Велиара, там оказался еще один кадр — смуглый паренек, лет этак тридцати, высокий, спортивный брюнет весь в черном. А Велиар выглядит, как поп-расстрига, — борода лопатой, патлы до плеч. Во что одет, ты знаешь, я не запомнил. Неброско прикинут, во что-то серое... Я зашел, брюнет в черном сразу же за дверь, и мы с Велиаром остались тет-а-тет. Он за столом сидит, а я перед ним на ковровой дорожке по стойке «смирно», будто рядовой перед маршалом. Куртку я еще в прихожей распахнул, снять-то верхнюю одежду охранник не предложил. Ну, я, значит, поправил галстук, одернул пиджак и с ходу выпалил первоначальную легенду про богатея — заказчика порчи и отсутствие нужных
