мне? Хочешь быть со мной в союзе? Хочешь… любить меня?
И вдруг руки красавицы обвили шею молодого человека. Она прижала его голову к пышной, бурно дышащей, ароматной и жаркой груди и пролепетала:
– Ты мне понравился. Ты – белокурый, чистый. Ты – рыба, холодная рыба северных вод. Мы, итальянки, любим таких. Живи со мной. Я буду обо всем сообщать тебе. И когда заговор созреет, ты все откроешь императрице. Она наградит тебя так, как только лишь русские императрицы умеют награждать. Тогда ты женишься на мне. Я буду честной, верной женой.
Неожиданность важного сообщения итальянки, тигровый порыв и приступ ее южной страсти стали причиной того, что полковник Бауер временно растерялся. Но вдруг, обнимая его, Лоренца больно надавила подаренным ей в этот день Потемкиным драгоценным брильянтовым браслетом. Боль и холод металла вернули сознание полковнику. Он вырвался из объятий красавицы.
– Бога ради! Нас могут увидеть! – проговорил он, дрожа всем телом. – Дайте мне прийти в себя, обдумать слова ваши… Все сказанное умерло в груди моей… Я умею хранить тайну… Я не отказываюсь от союза с вами… Но дело слишком важно, и я не могу…
Вдруг в сумраке аллей раздался топот и тяжелое дыхание бегущего. Потом отчаянный вопль: «Спасите! Спасите! Помогите!». И на площадку выскочил князь Голицын.
ГЛАВА XXXIX
Ужасные приключения князя Голицына
– Помогите! – повторил князь Голицын, увидев поднявшегося ему навстречу полковника Бауера. – Спасите! Они гонятся за мной!
– Что с вами, князь? – спросил участливо полковник, уже успевший подавить волнение, вызванное бурным натиском итальянки, и полностью овладеть собой. – Кто за вами гонится?
– Призраки… призраки… скелеты… – дико озираясь, едва проговорил князь Голицын.
– Успокойтесь, князь. Вы введены в заблуждение ночным мраком и взволнованным воображением, – говорил полковник.
– Нет! Я видел своими глазами… О, что я видел! Боже! Боже! Какая ужасная ночь! – повторял совершенно расстроенный Голицын.
– Здесь вы, наверное, в безопасности, так как будете под покровительством жрицы Великого Кофта! – убеждал полковник.
– А!.. Ха-а… – произнесла улыбающаяся маркиза Тиферет и указала магическим жезлом на скамейку.
Князь наконец пришел в себя. Он опустился на сиденье возле маркизы и, отдуваясь, стал вытирать платком испарину.
– Ах, я только теперь успокаиваюсь! Я провел ужасные минуты среди этих заколдованных мест говорил князь. Затем стал бессвязно рассказывать, что случилось с ним в темных аллеях после того, как с доктором оторвался от магической цепи. Он уверял, что доктора, наверное, растерзали стихийные духи, ибо тот кричал от ужаса и боли.
Какой-то мохнатый великан наносил ему удары, причем несколько полновесных тумаков в спину досталось и на долю князя, так что он теперь не может согнуть шею. Князь и доктор бросились бежать в разные стороны, причем князь клятвенно уверял, что у него из-под ног вырывались языки адского пламени и клубы серного чада. Из-за кустов и деревьев тянулись костлявые руки с крючковатыми пальцами. А по пятам за ним гнались ведьмы и стегали по спине железными прутьями.
– Я весь изранен, избит, исцарапан, – жаловался бедный Голицын. В самом деле, от левого виска к носу на его лице виднелись царапины. Однако других следов нападения на князе не оказалось.
– Ваш супруг, любезная маркиза, поступает слишком жестоко, подвергая таким испытаниям почтенных людей, – заметил он.
– А!.. Ха-а… – отвечала маркиза.
– Полагаю, что будет лучше вам теперь под охраной нашей прелестной жрицы вернуться под теплый кров, – сказал полковник Бауер.
– Готов последовать вашему совету, ибо нахожусь в совершенном изнеможении, – отвечал Голицын. – Ночная сырость и все треволнения, конечно, закончатся недугом. Надо согреться и принять снадобье. Но я опасаюсь за бедную княгиню! Это приключение добром для нее не кончится. Что, если она тоже оторвалась и блуждает теперь в царстве призраков?
– Не беспокойтесь, князь. Я возьмусь отыскать княгиню и помочь ей, – сказал полковник Бауер. – На меня магия оказывает весьма слабое действие.
– Ах, вы очень счастливы, полковник. Меня магия, кажется, с ног свалит. А ведь это еще белая магия. Какова же должна быть черная! Позвольте предложить вам руку, любезная маркиза. Хотя я в таком плачевном состоянии, что не знаю, кто из нас кого поведет.
– А!.. Ха-а… – ответила маркиза Тиферет, охотно встала, взяла князя под руку, и они пошли к даче.
Голицын прихрамывал и выбирал аллеи посветлее. Маркиза обернулась, и ее черные глаза послали выразительный взгляд молодому адъютанту. А тот очень хотел на время остаться наедине с самим собой, чтобы собраться с мыслями и взвесить неожиданные откровения Лоренцы.
Легкомысленный сын безнравственного века, полковник ничего не имел против приятной связи с молодой прекрасной женщиной, которая с первого взгляда чрезвычайно ему понравилась. Но проявление южного темперамента, предложение участвовать в раскрытии преступного замысла таинственного сообщества, агентом которого будто бы являлся Калиостро, и, наконец, женитьба на итальянке – все это не устояло перед балтийской расчетливостью, хитростью и дальновидностью. Положим, Лоренца, по ее словам, – незаконная дочь Трапезундского герцога. Но полковник смутно представлял себе местонахождение этого герцогства на карте Европы. Пусть даже итальянка была не голубых кровей. Он знал достаточно примеров тому, что полковые командиры женились на иностранках – актрисах, певицах самого темного происхождения, предварительно истратив на них все наследие отцов и все остатки полковых сумм. Но, во-первых, полковник в последней крайности не пребывал, а, во-вторых, в Эстляндии, в башнях наследственного замка, у него была невеста, златокудрая баронесса Констанция – Беата- Элеонора-Бригита-Доротея. И семейство полковника пришло бы в полное отчаяние, если бы он пренебрег рукой нареченной баронессы и сочетался с незаконной дочерью герцога Трапезундского, служившей сперва графу Сен-Жермену, а затем жрицей при графе Калиостро.
Конечно, союз с итальянкой, в случае существования заговора против императрицы и своевременного раскрытия его полковником, сулит чрезвычайные выгоды. Но и опасность велика. Калиостро хитрый, пронырливый, бесстрашный мошенник. И можно ли доверять его супруге? Что если все это проделано с согласия мужа, которого она не признает таковым, а пред светом слывет за его жену? Кто может проникнуть в змеиную итальянскую душу? Не лучше ли будет немедля доложить обо всем светлейшему? Казалось бы, это выгоднее! Но на руке прелестницы браслет, стоящий не менее трех тысяч рублей. Что будет дальше? Какую степень власти может приобрести в Озерках маркиза Тиферет, принимая во внимание чрезвычайную мягкость сердца Потемкина, когда дело идет о прекрасной женщине. Свидетелей беседы полковника с маркизой не было. Ее сведения при здравом суждении становятся похожими на магический бред, который, вероятно, испытали на себе участники ночных приключений. Итак, надо выждать.
Предаваясь этим размышлениям, полковник шел к башне, избрав ближайшую дорогу через кусты. Вдруг он услышал, что кто-то целуется. Взглянув из-за угла, полковник увидел посреди садика, у мраморной высокой вазы, графа Калиостро и госпожу Ковалинскую. Магик отечески покоил супругу управителя дел светлейшего на своей мощной груди, Ковалинская схватила шею магика, запрокинула головку, и Калиостро целовал ее полураскрытые уста сильно, сочно, звучно и часто.
Полковник спрятался, переждал и, кашлем возвестив о своем приближении, вошел в убежище любви.
ГЛАВА XL
Защитница земного шара
Едва Калиостро и госпожа Ковалинская отошли от грота на такое расстояние, что их не могли ни видеть, ни слышать, как месмерианка отняла свою руку и почти оттолкнула магика, стала громко вздыхать и дрожать всем телом. Калиостро молчал и спокойно шел по темным аллеям. Вдруг Ковалинская с силой схватила его за руку и потащила в сторону. Они почти бежали, и магик еле поспевал за ней, спотыкаясь.
