тебя это… немного злит. Ты испытываешь растерянность. Потому что не смогла справиться самостоятельно. Хочешь совет? Смирись. Рано или поздно в жизни любого человека возникает ситуация, когда без помощи со стороны не обойтись. Здесь нет ничего унизительного для тебя, просто такова жизнь. Или считай, что ничего не произошло, если тебе так будет легче. В любом случае, ты испытываешь нормальные человеческие эмоции, которые никому не чужды.
Фу-ух… Вот это речуга. Аж язык заныл. Получилось чуть грубее, чем хотелось, но, кажется, прокатило. Менга не вспылила.
– Даже тебе? – поинтересовалась она с недоверчивой иронией.
Я помедлил, прежде чем ответить. В этом мы похожи – нам обоим подобные откровения даются нелегко. Отсутствие практики.
– Вряд ли я бы плясал от радости, если б больше никогда не смог тебя увидеть…
Несколько секунд мне пришлось выдерживать её испытывающий взгляд. Пыталась понять – на самом ли деле я говорю то, что думаю, или просто сотрясаю воздух словами, за которыми ничего нет. Решила поверить и внутренне смягчилась. Поздравляю, дружище, ты взял верный тон.
– Понятно. Пока я тебя устраиваю, – проворчала Менга, но её недовольство было лишь внешним, напускным. Дань характеру. На самом деле испытывала удовлетворение. Теплоту. Приязнь… да, приязнь. О чем-то большем я пока не стал бы утверждать с уверенностью. Очень уж она сложный человек, и очень уж часто у неё меняется настроение. – В этом вы все, мужики. Хорошая фигура плюс более-менее привлекательная внешность – и успех женщине обеспечен. Наличие мозгов при этом совсем не обязательно. Интересно, как бы ты отреагировал на меня, если бы встретил до того, какя перекроила себя пластическими операциями снизу доверху? Думаю, и не взглянул бы в мою сторону.
Вот тебе и на. Никогда бы не подумал, что Менга до сих пор не избавилась от старого комплекса неполноценности. Я почувствовал, что сам виноват в этом. Когда большую часть жизни отдаёшь службе, которая в силу специфики не оставляет тебе времени на глубокие личные отношения с противоположным полом, то поневоле привыкаешь не придавать особого значения подобным связям. Я знал о Менге гораздо больше, чем она предполагала: и хорошего, и плохого. И меня не пугали отрицательные стороны её характера. Ей с лихвой пришлось хлебнуть, пока она карабкалась к относительно благополучной, обеспеченной жизни. Как напоминание о прошлом, она на дух не переносила красоток от природы, не ударивших палец о палец, чтобы заслужить свою внешность, и страдающих необоснованным избыточным самомнением по этому поводу. Но, как я уже упоминал раньше, говорить о наших с ней чувствах мы не привыкли. В общем-то, я полагал, что это особо и не требуется, поскольку оба мы – взрослые люди, прошедшие закалку жизнью. Оказалось – требуется, и даже очень.
За маской самодостаточной одиночки, со всей её независимостью и самолюбием, скрывалась простая человеческая потребность в сильной привязанности. Настоящей. Гуманитарное образование в Академии сводится только к тому, чтобы научиться приёмам грамотного воздействия на окружающих, чтобы быстрее и с меньшими проблемами добиваться поставленных целей, так что психолог из меня доморощенный. Но в свободное время я почитывал файлы на эти темы, да и жизнь кое-чему научила. Человек, каким бы талантливым и развитым он ни был, мужчина или женщина, никогда не реализует заложенный в него природой потенциал в одиночку. Это у нас в генах. В будущем, возможно, мы эволюционируем как-то иначе, а сейчас все эти атавизмы по-прежнему с нами. Менга – не исключение. И какие бы недостатки у неё ни были, когда действительно любишь, то…
Я что, правда употребил именно это слово? Нет, в самом деле? Быть такого не может. Вы ослышались. Так вот, когда…
– На этом астероиде, куда мы летим, там есть гипертранслятор? – прервала затянувшееся молчание Менга. За время нашего знакомства она уже привыкла, что я часто умолкаю на середине разговора, ухожу в свои мысли, и не относит это молчание на свой счёт. Так что моего замешательства она не заметила.
– Нет.
– Ты уверен, что этот мирок подойдёт для наших целей? – она слегка забеспокоилась.
– Там работает мой давний приятель, который задолжал мне пару услуг. Подчистим хвосты, убедимся, что нам больше ничто не угрожает…
– Ох, этот осторожный шелтянин! Романтика риска ему по-прежнему чужда… – Это она так смеётся.
– Романтика риска… Чушь галтова. Не забывай о том, чем я занимался. И умудрился при этом выжить. Тебе это ни о чем не говорит?
– А что с нашим кристаллом? Есть успехи?
Коды, навешанные Хэнком на кристалл, Умник с лёгкостью расколол в самом начале полёта. Там оказался всего-навсего видеофайл на двадцать минут. Посмотрел я этот ролик. На первый взгляд ничего особенного – мало ли в нашем космосе проводится запрещённых или опасных экспериментов. Но финал настораживал – нормального человека за считанные минуты превратили в какого-то монстра, с которым не смогла справиться автоматика, рассчитанная на экстремальные ситуации. С одной стороны, с современными нанотехнологиями можно сотворить что угодно при наличии «толстого» бюджета. А сбои случаются даже при субатомном программировании, от ошибок и неточностей никто не застрахован, для этого и существуют циклы доводок «продукта» до безопасного уровня потребления. С другой… интуиция на такие вещи меня редко подводит, даже при недостатке фактов. От увиденного явно попахивало нечеловеческими биотехнологиями. Опасными смертельно. Откуда лорд Джафас мог получить их? С какой неведомой расой он вошёл в сговор и на каких условиях? Возможно, предположения Дома Никсардов на этот счёт абсолютно беспочвенны. Возможно, Джафас просто развлекается, грязно и преступно, и его планы не идут дальше стен станции, на которой все это происходит. Возможно, весь файл является компьютерной подделкой, созданной лишь для того, чтобы попугать конкурентов на Нове-2… Только что-то мне подсказывало, что все гораздо серьёзнее.
Кстати о станции, проводившей эти исследования. По спектральному анализу атмосферы с орбиты станции, запечатлённой на заключительных кадрах ролика, когда автоматика открыла аварийный шлюз, чтобы прикончить вакуумом созданного из человека монстра, Умнику удалось вычислить координаты мира, над которым эта станция вращалась. Догадываюсь, что именно эта информация и будет самой ценной для Алексы…
Свои соображения я сжато сообщил Менге.
– Значит, денежки у нас все-таки в кармане?
Не интересовали её эти деньги на самом деле. Так, по инерции… Просто пряталась за маской привычного поведения, сообщавшего ей уверенность, почти не осознавая этого. Тем не менее я
