Мы же будем постоянно следить за ними, возможно, помогать им время от времени; если они не преуспеют, то потерпят неудачу и погибнут, как погибло до них человечество…
И однажды настанет день, когда мы вновь начнем возрождать человечество или снова столкнемся с человечеством… Рано или поздно придет время (мы будем знать это наверное), когда мы будем уверены в возрождении, и тогда Лидом прекратит свое существование и человечество начнет, наконец, жить.
Однажды звездной ночью Филос и Фрур вышли посидеть несколько минут под открытым небом и подышать разреженным холодным воздухом. Кесбу и Сутин уже час как ушли, после сытного семейного обеда, к себе в удобный бревенчатый дом на поросшей лесом горе.
— Фрур…
— Что?
— Молодые…
— Я знаю, — ответил Фрур. — Очень тяжело говорить об этом, но что-то неладно.
— Может, это несерьезно… может просто беременность.
— Может и так…
Из звездной ночи позвал голос:
— Филос?..
— Кесбу! Дорогой, ты что-нибудь забыл?
Он медленно вышел из тени, голова его была опущена.
— Я хотел бы… Филос?
— Да, дитя, я здесь, с тобой.
— Филос, Су… знаешь, она несчастлива.
— Что случилось?
— Я… — Он неожиданно поднял голову и в слабом свете звезд его глаза заблестели — от стоявших в них слез. — Су такая чудесная, но… но все это время я люблю кого-то по имени Лора, и я ничего не могу с этим поделать! вырвалась у него накопившаяся боль.
Филос обнял его за плечи и тихо, очень тихо рассмеялся. Смех его был настолько сострадающим, сочувствующим, что успокаивал.
— Ах, Лора — не твоя любовь, ее любил Чарли! — успокоил он молодого человека. — Чарли умер, Кес.
Фрур вступил в разговор:
— Помни любящих, Кесбу, но забудь Лору.
— Но ведь он любил ее так сильно, — настаивал Кесбу.
— Фрур прав, — ответил Филос. — Он любил ее. Используй эту любовь. Любовь больше, чем Чарли — она всегда жива. Возьми ее и отдай Су.
Вдруг — Филосу показалось, что выражение лица Кесбу изменилось, но это изменилось освещение — небо заблестело, и звезды исчезли. Фрур коротко вскрикнул. Знакомая им гора показалась совсем непривычной в серебристом свете лидомского неба.
— Вот и закончилось, все кончается, — сказал Филос. Ему было очень грустно. — Интересно, когда Сиес снова сможет убрать купол… Кес, беги назад к Сутин — быстро! Скажи ей, что все в порядке — серебристое небо нас охраняет.
Кесбу поспешил домой. Фрур напомнил ему вслед: — Скажи, что ты любишь ее!
Кесбу на ходу повернулся и помахал им рукой, совсем, как Чарли Джонс. Еще мгновение — и он исчез среди деревьев.
Фрур вздохнул и тоже неслышно рассмеялся.
Филос задумался: — Наверное, я ничего ему не расскажу… нельзя мешать любви… Бедный Чарли. Знаешь, его Лора вышла за замуж за другого.
— Я — не знаю!
— Да, ты отлично знаешь, что запись церебростиля можно прервать в любой момент. Сиес и Милвис нарочно прервали запись Чарли в момент, когда он был полон любви и мог понять Лидом немного лучше. Но, фактически, у Чарли было больше памяти, чем в записи.
— Он оказался в этом летательном аппарате потому, что хотел улететь от…
— Боюсь, что нет. Она просто надоела ему, поэтому она и вышла замуж за другого. Но я не скажу этого Кесбу.
— Прошу тебя, не надо, — попросил Фрур.
— Новички… в любви, — Филос довольно рассмеялся. — Чарли был в этом самолете и летел на побережье недалеко отсюда. Там в этом году случилось большое землетрясение, а он — ты знаешь — работал на бульдозере. — О! Смотри! — закричал он, взглянув вверх.
Небо начало мерцать и затем засияло.
— Как красиво! — восхитился Фрур.
— Радиоактивная пыль, — сказал Филос. — Снова принялись за свое, идиоты.
Они опять начали ждать.
