разговоры о правах человека и прелестях свободного предпринимательства тут никого не убедят. Но нефтяные монополии своих денег просто так не отдадут. Борьба за них только начинается. И может быть, лет через пять мы услышим о военном перевороте в Эквадоре, массовых беспорядках или еще каком-либо катаклизме, который поможет сменить власть в этой стране. Ну а уж новое руководство введет и новые правила нефтяной игры...
Теперь самое время поговорить о нефтедобыче в США. А точнее говоря, говорить об этом можно все меньше и меньше. Скоро, вероятно, и вовсе будет нечего обсуждать. Ведь вопреки всем законам рынка, которые так тщательно американцы пытались на-садить в России, нефтедобыча в мировой цитадели демократии неуклонно сокращается. Ее пик пришелся на начало 70-х годов XX века, и с тех пор она постоянно снижается, так что можно смело сказать: последние 25 лет США сосредоточились на потреблении нефтяных запасов всего остального мира, в особенности своих соседей. При этом колоссальный рост цены на нефть никак не пришел к увеличению ее добычи в Штатах, что само по себе противоречит рыночной логике. Как нас учат: увеличение цены ведет к увеличению производства, что, в свою очередь, приводит к снижению цены на товар. Это и есть пресловутая саморегуляция рынка. Когда правительство «младореформаторов», следуя этой нехитрой модели, стало реформировать российскую промышленность, мы почему-то моментально остались без промышленности. А в итоге, слава богу, и без «младореформаторов».
Отчего же американцы поступают вопреки рыночной логике? Почему в Канаде добычу все время увеличивают, а в США сокращают? Вроде страны рядом, капиталисты одинаковые, цены на нефть тоже едины для всех. Откуда же такая разница в подходах? Потому что рыночная идея имеет свои ограничения ив либеральной западной модели. Когда речь идет о безопасности государства, отбрасываются все условности, и «рыночное» правительство в США поступает совсем не так, как можно было бы ожидать. Большинство нефтяных скважин в США заморожены, и добыча из них постоянно сокращается. Почему? Потому, что рано или поздно в Мексике, Катаре и Эквадоре нефть закончится. А в США она будет, и это даст американцам огромное преимущество. На века вперед глядят американские империалисты, под шумок газетных разглагольствований о поиске альтернативных источников энергии консервирующие свои нефтяные скважины[16].
Но как можно целенаправленно замораживать добычу в своей стране, не давая падким до прибылей капиталистам добывать «родную» американскую нефть? Одними уговорами тут ничего не добьешься. Тут требуется... государственное регулирование. Да-да – в цитадели свободного предпринимательства существует жесткое государственное регулирование. Просто оно в глаза не бросается, но осуществляется целенаправленно и методично. В соответствии с федеральным законодательством США, недра принадлежат государству. Запасы нефти и газа, там находящиеся, могут сдаваться разработчикам указанных ресурсов в аренду на срок вплоть до их исчерпания. Не дал в аренду новое месторождение, а старое исчерпалось – добыча упала. Есть и много других методов. Ведь госрегулирование в области использования природных ресурсов осуществляется в США сразу на двух уровнях: на федеральном и на уровне штата. На федеральном уровне этим занимаются Бюро земельного управления и Служба управления минеральными ресурсами, входящие в одну систему с МВД США. В итоге хоть нефть и добывают частные компании, но направляет их в нужное стране русло именно государство и его интересы, а отнюдь не ее величество прибыль.
Эта аксиома наиболее ярко проявляется даже не в самих США, а в совсем другой цивилизованной стране. Ее очень любят приводить в качестве примера именно русским. Тоже, мол, северная страна – а как живет! Речь идет о Норвегии, действительно имеющей один из самых высоких уровней жизни в мире. Благополучие этой страны базируется на нефти. Именно нефть, а не сверхпроизводительность труда или мегатрудолюбие населения превратила Норвегию в одно из самых богатых государств мира. Норвежцы являются третьим крупнейшим экспортером черного золота в мире. Население Норвегии – 4 млн 600 тысяч человек. Вторым экспортером стала Россия (население примерно 150 млн чел.). Крупнейший экспортер – Саудовская Аравия (население – 22 млн 670 тысяч чел.). Даже не вдаваясь в долгие арифметические вычисления нефтедобычи и деления этого числа на количество населения страны, легко догадаться, что самый высокий уровень жизни будет не у нас, и не у саудитов, а в стране фьордов. Вот и все объяснение норвежского экономического «чуда». Именно поэтому уже несколько лет подряд Норвегия признается ООН лучшей в мире страной для проживания. Норвежцев мало, а нефти много. В России нефти больше, но и людей больше в сорок раз...
Не будем преуменьшать и заслуг норвежского правительства. Оно внесло огромный вклад в развитие своей страны, создав все условия для ее процветания. Как? Придушив законами и налогами иностранные нефтяные компании и направив поток нефтедолларов в государственный бюджет. В семидесятые годы в разведке и добыче норвежских углеводородов на шельфе лидировали те самые «эффективные» частные монополии. И тогда член ЕЭС, член НАТО, страна Норвегия создала государственную компанию Статойл (Statoil), а затем обязала всех иностранных участников обеспечить 50-процентное представительство Statoil в каждом из разрабатываемых месторождений.
Но и этого суровым норвежцам показалось мало: с начала 1985 года нефтегазовая отрасль была снова реорганизована. Statoil по-прежнему осталась в государственной собственности, но в дополнение к этому был введен в действие механизм прямого государственного экономического участия во всех проектах, на которые давались лицензии. Благодаря этому теперь норвежское государство, а следовательно, весь народ владеет собственностью в нефтяных и газовых месторождениях, трубопроводах, терминалах и перерабатывающих предприятиях. Забрав под себя всю инфраструктуру, правительство Норвегии смогло позволить себе в 2001 году вывести акции Statoil на биржу, сохранив контрольный пакет у себя. В 2007 году норвежский нефтяной гигант еще раз реорганизовали, соединив с другой госкорпорацией, главной в Норвегии «по газу», – Norsk Hydro. Госпакет акций получившегося гиганта СтатойлГидро (StatoilHydro) составляет 62,5 %, что дает норвежцам уверенность в завтрашнем дне.
Помимо этого, в каждом из разрабатываемых месторождений государство владеет долей на добычу углеводородов. Для этого в Норвегии существует компания со 100-процентным государственным участием Петоро (Petoro), которая распоряжается этими долями. То есть часть добытой нефти принадлежит самому норвежскому государству, и оно само ее реализует, получая доход. А еще есть налог на прибыль – 28 %, а ставка специального для нефтяников налога – 50 %. Чтобы хитрые нефтяники не поступали так, как у нас в России совсем недавно делали некоторые олигархи, в Норвегии существуют так называемые нормативные цены на нефть.
Что это такое? Налог платится с прибыли, следовательно, чем меньше прибыль, тем меньше денег придется отдать. Ушлые российские олигархи, регистрировали фирму где-нибудь в оффшорной зоне, на каких-нибудь Каймановых островах, и продавали, например, сами себе нефть не по 100 долларов за баррель, а по 50. При ее себестоимости в 49. Прибыль 1 доллар, с нее и платились налоги. А потом «кайманова фирма» сливала на Западе купленую нефть по реальной цене. В итоге – бюджет пуст, карман олигарха полон.
В России, чтобы прекратить такое безобразие, пришлось одного олигарха посадить. В Норвегии сделали иначе. Здесь придумали «нормативные цены», устанавливающие стоимость, по которой, и только по ней, можно продавать нефть в определенный промежуток времени. Продать «сам себе» нефть или газ дешевле никто не имеет права. Все это, по сути, является прямым диктатом государства и его «грубым» вмешательством в экономику. Но что-то голосов протеста и выступлений за свободу предпринимательства не слышно и не видно...
Совершив этот небольшой экскурс по нефтедобывающим странам, мы убедились в следующем:
1. Везде государство, а не лихие «частники» жестко следит за добычей нефти и забирает себе львиную долю доходов.
2. Именно на нефтяные деньги, именно на нефтедоллары расцвели крупнейшие экспортеры этого сырья.
3. Именно нефтедоллары поддерживают существование экономик менее крупных экспортеров черного золота.
Вывод напрашивается очевидный: нефтяная отрасль – это как раз та, где наиболее важна и наиболее нужна рука государства. Чем больше степень участия государства в нефтебизнесе на ее территории, тем больше денег получает страна и ее бюджет. И наоборот – если отдать добычу углеводородов на откуп
