довольно скоро оказывался у открытого окна и осматривал болты, на которых держатся прутья.
Затруднение состояло в том, что надо было разрешить два затруднения, причем оба представлялись неразрешимыми. Он не находил способа удрать и не мог найти ни единого указания на то, кто убил Белл Данамато. Потерпев поражение на обоих фронтах, он метался между своими головоломками, как теннисный мяч на сентябрьском корте.
Грофилд был не в своей тарелке, он не любил одиночества, предпочитая работать в команде. Если он играл на сцене, то со всей остальной труппой, а если воровал, так непременно с шайкой по заранее разработанному плану. Грофилд не привык работать в одиночку да еще и писать для себя роль, поэтому пока он был весьма невысокого мнения о своем исполнении. Он не добился ничего, разве что медленно, но верно усугублял свое положение, как человек, отбивающий чечетку на зыбучих песках.
От двери донесся щелчок. В замок вставили ключ. Грофилд снова стоял у окна, мрачно разглядывая плотно закрепленные болты и размышляя о своем неумении толком импровизировать. Услышав, как в замке поворачивается ключ, он отпрянул от окна, забился за кровать и остановился с таким расчетом, чтобы оказаться за дверью, когда она откроется. С таким же успехом он мог лечь на пол и брыкаться ногами.
Дверь медленно открылась примерно на фут и застыла, казалось, на несколько лет. Грофилд стоял на цыпочках, опустив руки, сжимая и разжимая кулаки.
Затем кто-то прошептал.:
— Мистер Грофилд?
Это была женщина.
Грофилд высунул руку за дверь примерно на высоте человеческого роста, нащупал волосы, вцепился в них и дернул, одновремено захлопывая дверь плечом.
Дверь едва не зацепила ее, когда она, увлекаемая рукой Грофилда и ойкая, влетела в комнату. Грофилд отпустил ее, она развернулась и упала боком на кровать. Грофилд стоял спиной к двери, глядя на нее.
Патриция Челм. Она растянулась на кровати, но тотчас вскочила, как только вновь обрела равновесие. Лицо ее раскраснелось, она встала, яростно разгладила юбку и шарахнулась прочь, хрипло прошептав:
— Вы чего это? Зачем вы так делаете?
— Я нервничаю, — ответил он. Оброненный Патрицей ключ лежал на полу возле него. Грофилд поднял его и сунул в карман. — Естественно, я рад вашему приходу, — сказал он. — Чем он вызван?
— Мы хотим, чтобы вы помогли нам, — ответила Патриция.
Она уже малость овладела собой.
— Мы?!
— Рой и я.
— Как я могу помочь вам?
— Вы увезете нас отсюда на машине.
— Почему я?
— Вы были правы, — сказала она. — Там, внизу. Мы не умеем водить машину, ни он, ни я.
— Машину может вести каждый, — заявил Грофилд. Она покачала головой.
— Мой отец не верит в некоторые вещи. Например, в телевидение, автомобили.
— Как же вы путешествуете?
— На такси. Или пешком. Грофилд покачал головой.
— Ну что ж, — сказал он. — Всякое бывает. Значит, вам нужен шофер.
— Да, — ответила она. — А вам нужно выбраться отсюда. Вы знаете, мистера Данамато не одурачили. Он по-прежнему считает, что его жену убили вы.
— Я ее не убивал.
— Разумеется, убили, — заявила она. — Но мне все равно.
Нам надо уехать отсюда, вам тоже, так что мы на какое-то время объединим усилия.
Грофилд внимательно разглядывал ее.
— А почему вам нужно убраться отсюда?
— Рою нужно. Из-за мистера Данамато.
— Почему?
— Вы же не думаете, что мистер Данамато позволит Рою уехать отсюда живым, правда?
— Думаю, — ответил Грофилд.
— Ну, вы ошибаетесь, — сказала она. — Рой увел у него жену. Кроме того, мы будем знать, что он убил вас, и станем опасными свидетелями, слишком осведомленными.
Грофилд был уверен, что эту роль для нее написал Данамато и что он не преисполнен жаждой мщения влюбленному, который хранил целомудрие. Но, с другой стороны, именно ошибочное мнение Патриции Челм по этому вопросу привело ее сюда с серебряным подносом, на котором лежала жизнь Грофилда, так что не имело смысла спорить с ней и объяснять истинное положение дел. Поэтому Грофилд сказал:
— Я понимаю, что вы имеете в виду. Стало быть, вы хотите, чтобы я помог вам двоим убраться отсюда.
— Мы поможем друг другу, — сказала она. — Я выпущу вас из этой комнаты, а вы поведете машину.
— Договорились, — согласился он. — Какую машину?
— У меня есть ключи от машины мистера Милфорда.
— От “понтиака”?
— От бирюзово-белой, да.
— Это “понтиак”, — объяснил Грофилд.
— В самом деле? Как бы там ни было, нам пора в путь, да? — Где Рой?
— Прячется в машине, — ответила она. Потом прохладно улыбнулась и добавила: — Нет, мистер Грофилд, вам не удастся силой отобрать у меня ключи и уехать одному.
Такие мысли у Грофилда были. Он ухмыльнулся, пожал плечами и сказал:
— Ладно. Что-то теряешь, что-то находишь. Позвольте только закрыть мой чемодан, и я с вами.
— Вы собираетесь взять чемодан?
— Там моя зубная паста. Вы что, хотите, чтобы у меня были дырки в зубах?
Грофилд закрыл чемодан и подхватил его. Потом подошел к двери, открыл ее и выглянул в коридор. Там было пусто. Он сделал знак Патриции Челм, и она последовала за ним.
Лестница была в конце коридора, у поворота направо. Ни в коридоре, ни на лестнице они никого не встретили, но уже почти в самом низу услышали приближающиеся голоса.
— Сюда! — сказал Грофилд, направляясь к ближайшей закрытой двери.
Это оказалась подсобка, где хранились швабры и плащи. Они втиснулись туда вдвоем, да еще кое-как втиснули чемодан, и прикрыли за собой дверь.
В темноте как-то забывалось, что Патриция Челм была бесполым существом. Когда она прильнула к Грофилду плечом, боком и бедром, то показалась ему обыкновенной девушкой; пахло от нее, как от девушки, дыхание звучало как девичье. Грофилд поймал себя на том, что помимо воли начинает испытывать интерес к Патриции Челм, и ему пришлось одернуть себя, вспомнив, что эта обманчивая девушка — на самом деле чопорная девственница, считавшая его жестоким убийцей, а кроме того, они оба оказались в отчаянном положении, и сейчас не время заниматься глупостями.
Думай о деле, Грофилд. Тут негде, и сейчас некогда. Да и не стоит она того.
Голоса за дверью затихали и, наконец, замерли. Грофилд прошептал:
— Ладно. Я не могу дотянуться до ручки.
— Я ее держу.
Стало светло, и Грофилд перестал испытывать к ней интерес; Патриция Челм снова превратилась в бесполое существо с плотно сжатыми губами — то самое, которое вошло с ним в кладовку.
У двери им пришлось с минуту подождать: вдоль дома лениво прохаживались двое людей Данамато. Наконец они свернули за дальний угол.
На этот раз Грофилд пошел впереди; он пригнулся и затрусил вперед, надеясь, что никто не выглядывает из окна наверху. Ему хотелось бы иметь немного времени, чтобы вывести из строя “мерседес”, но это было невозможно. Надо поскорее убраться отсюда к чертям и положиться на судьбу.
Грофилд открыл дверцу “понтиака” с пассажирской стороны, швырнул чемодан через спинку переднего
