Она только что едва не наступила дважды на одни и те же грабли. Этот сон... раз всё повторяется, то он приснился ей не просто так. Она должна извлечь урок из обрывков воспоминаний и не допускать ошибок. Возможно, это спасёт ей жизнь.
Свет равнодушно горел вдалеке. Преодолеть расстояние за один марш-бросок не представлялось возможным. Хизер осторожно переступила через порог, вся превратившись в один большой локатор. Звук собственного прерывистого дыхания сбивал с толку. Темнота справа. Темнота слева. Тишина везде.
Хизер закрыла дверь за собой, слившись с обступающей её темнотой. Она надеялась, что так её видно хуже возможным наблюдателям. Хотя темнота вряд ли будет преградой, если гипотетические недоброжелатели действительно следят за ней. Но всё равно... Меньше шума, меньше движения, меньше света. Здесь никого нет, я лишь дуновение ветра.
Хизер намеревалась идти прямиком к свету, но через несколько шагов столкнулась с низкой, до пояса, балюстрадой, за которой разверзлась пустота (то есть наверняка разверзлась – она не могла видеть, только догадываться). Она тихо обходила балюстраду по периметру, впрочем, держась на приличном расстоянии от края – если она будет жаться к обрыву, то хватит маленького толчка в спину, чтобы она перевалилась через край.
У Хизер было ощущение, что с правой стороны громоздятся маленькие домики, где в былые деньки можно было задешево узнать своё будущее, прикупить фирменных сувенирчиков Тихого Холма, ну и, конечно, сфотографироваться на память с розовыми кроликами. Всё то, на что посетители при входе не обращают внимания, завороженные аттракционами и розыгрышами, зато потом, на выходе, их не оттащить от этих домиков. Хизер почти
Свет приближался. Медленно, зато неотвратимо. Яркая стоваттная лампа. Под ней вырисовывалась ещё одна дощатая дверь с торчащим обрывком пеньковой верёвки вместо ручки. Когда Хизер уже готовилась праздновать победу, лучи вдруг померкли в её глазах: их преградила чья-то широкая фигура. Фигура постояла, отчётливо вырисовываясь на фоне жёлтого сияния, и грузно прошествовала мимо. Хизер узнала его. Ей пришлось зажать рот ладонью, чтобы не закричать.
Продолговатая грушевидная голова. Руки-палицы, болтающиеся у ног. Из них торчат длинные шипы...
Это был он – первый монстр, которого убила Хизер. Думала, что убила. Но он вернулся. Он был жив и, судя по всему, здоров.
На этот раз у неё не было пистолета, который мог её спасти...
Кажется, монстр пока не заметил Хизер. Хотя, кто знает? Он ушёл в темноту, став невидимкой, и один Бог знает, где он сейчас и что предпринимает. Возможно, как раз в этот момент втихаря наносит ей удар в грудь шипастой палицей.
Хизер застыла, не зная, что делать. Сердце бешено колотилось. Затаиться и ждать, пока чудовище не отдалится? Или вобрать воздуха в грудь и сыграть на скорость, прорываться к двери? Варианты были одинаково рискованными. Она начала склоняться в пользу первого варианта, когда на лицо снова пала тень. На этот раз тень пронеслась с быстротой молнии, но Хизер успела увидеть проскочившую прямо под лампой собаку. Милую такую псину, всю перебинтованную и с разрезанной надвое головой.
Судя по всему, так и было. Иначе чем объяснить появление на арене ещё одного монстра – того самого, которого Хизер наградила зарядом картечи по дороге в мотель. Пробирающего нервы скрежета не было, но существо, проползшее перед лампой, было вполне узнаваемо. Паучьи лапки и раздвоенное мохнатое туловище. В воображении Хизер паук двигался прямо на неё, чтобы отомстить за былые обиды. Он её увидел и узнал... Но нет, паук тоже проворно прошмыгнул дальше, не обратив на неё внимания. Они словно куда-то спешили, выстроившись в ряд, как солдаты на поле боя.
Хизер подождала ещё минуту. Больше чудовищ не было. От продолжительной напряжённой обездвиженности у неё начали затекать мышцы рук и ног. Она сделала осторожное шевеление в сторону двери. Было тихо. Монстры ушли.
Хизер подбежала к двери, мысленно гонимая полчищами белесых теней, и трясущимися пальцами старалась ухватиться за верёвку. Торчащий жёсткий обрывок всё время убегал, на даваясь в руки. Казалось бы, такой пустяк, но задача стала для Хизер почти неразрешимой. Она чертыхалась, судорожно сжимала и разжимала ладонь, но верёвка невообразимым образом проскальзывала между пальцами. Когда она почти готова была расплакаться, кончик наконец оказался в ладони. Хизер дёрнула дверь на себя и юркнула внутрь, благодаря судьбу. Закрывая дверь, она не выдержала – оглянулась.
Монстры были там. Их не было отчётливо видно, но массивные туши угадывались в зернистой темноте, разбавленной светом лампы. Они не шли за Хизер, не гнались – просто стояли, загораживая путь назад, и молча смотрели на неё. Это испугало девушку не меньше, чем если бы чудовища надвигались на неё. Почему они стоят? Что с ними? Застыли и безмятежно взирают, как привратники у ворот ада...
Дверь хлопнула перед носом. Хизер опёрлась лбом о его шершавую поверхность и глубоко задышала.
Она посмотрела вперёд. Здесь было так же темно, но Хизер откуда-то знала – монстры её больше не потревожат. По крайней мере, в парке Лейксайд. Впереди безучастно мигала огнями жёлтая вывеска. Единственная, хотя аттракционов в этой части должно было быть немерено. Всевозможные карусели, чёртовы колёса, тиры... Но вывеска светилась только одна, и скошенные буквы гласили: «ГОРНАЯ ПОЕЗДКА». Хизер узнала её. Эту неопрятную вывеску она тоже видела во сне. За ней должна была быть длинная винтовая лестница, поднимающаяся вверх...
Всё было так. Единственное отличие - у подножия лестницы стояла будка, где продавались билеты на аттракцион, но Хизер не думала, что ей сейчас требуется их приобретать. Она поднималась вверх по узкой и очень неудобной лестнице. Ступеньки то и дело тревожно поскрипывали под ногами. Вся конструкция выглядела шаткой и ненадёжной. Хизер тешила себя мыслью, что это сделано нарочно – на самом деле лестница надёжна, как скала, и её части прочно сварены друг к другу. А ветхий вид и угрожающие звуки – ещё один способ пощекотать нервы посетителей, вогнать их в холодный пот ещё до того, как они сядут на кресло и поезд тронется с места. Организаторы таких развлечений считали, что чем ближе будет клиент к инфаркту, тем будет веселее. У Хизер был иной взгляд на подобные забавы.
Лестница оказалась необычно высокой – Хизер совершила не меньше семи-восьми оборотов вокруг центральной колонны, прежде чем оказалась на верхней площадке. Справа от неё, рядом с площадкой, пролегала полоса рельсов, висящая на приличной высоте над землёй. Рельсы были довольно широки, и на кончиках шпал, стилизованных под гнилое дерево, горели смутные зелёные огоньки. Наверное, они должны были изображать фосфор, испускаемый старой древесиной. Всё выглядело, как настоящее... Хизер даже на секунду показалось, что это не бутафория и рельсы так же ветхи, какими кажутся.
Аттракцион находился в рабочем состоянии – об этом свидетельствовал ревущий где-то мотор и подрагивание рельсов под колёсами путешествующего по ним поезда. Наверняка поезд пуст – кому могло взбрести в голову покататься на горках в такое время в таком месте? Жуткое зрелище – пустой механизм, раз за разом выделывающий холостые круги меж фальшивых горных хребтов (они тоже были очень похожи на настоящие – муниципалитет не поскупился на оборудование парка).
Что? Что было потом? Это же почти конец сна! Хизер помнила короткую белую вспышку, собственный крик, повисший во мгле, потом сон стал разрушаться, и на ум пришло это проклятое имя:
Зачем она пошла по рельсам? Оно, конечно, это только сон, и логики в нём мало по определению, но...
