Коллектор кончился лестницей, ведущей наверх. Я спешно взобрался, с облегчением увидев, что «там» ничего не стряслось – в тесном отверстии люка были видны пикирующие хлопья снега.
Но когда я высунул голову из люка, радости поубавилось. Да, мир остался прежним, но... день подходил к концу, и на улицах начинало смеркаться. А ведь когда я залезал в коллектор, было ещё совсем светло. Впрочем, что удивляться – это же Мэн. Иной раз в этих краях завеса темноты ударяла так быстро, что казалось – кто-то на небе хлопнул по выключателю. Особенно осенью.
Свет уходил. По мере того, как невидимое солнце опускалось ниже горизонта, клубы тумана меняли цвет из белого в мутно-серый. Лишь снег по-прежнему сверкал первозданной свежестью, но его резкий контраст лишь подчёркивал торжество тьмы, захватывающего Тихий Холм. Теперь я понял, насколько важен был для меня свет. Даже находясь на «обратной стороне» в кромешной мгле, я знал, что где-то там есть место, наполненное дневным светом. Теперь меня лишили, пожалуй, единственного союзника в моих поисках. Настала ночь... Как не вовремя.
Я вышел на улицу и огляделся по сторонам. Глубины тумана таили в себе эфемерный ужас... Ага, вот оно, табло. Всё-таки курортные городки – это нечто. Мне пришлось сорвать карту с застекленной подложки и едва ли не уткнуться в неё носом, чтобы прочитать надписи. Лиза не ошиблась – Бахман-роуд действительно вплотную примыкал к озеру, точнее, к Сэндерфорд-стрит, который располагался аккурат вдоль озера. Я задержал взгляд на обширном участке, закрашенном нежно-голубым цветом. Озеро Толука... Шерил, зачем тебе туда понадобилось? Зачем?..
Это мне и предстояло выяснить.
Я пошёл по Бахман-роуд. Эта часть города, судя по всему, представляла наибольший интерес для туристов. По крайней мере, увеселительных заведений здесь было разбросано столько, сколько, по моему разумению, не наберётся во всех остальных кварталах в совокупности. Абсолютно пустые магазинчики, забегаловки, рестораны... На всех дверях табличка: «ОТКРЫТО». Невиданное зрелище. Смотрелось несколько... фантасмагорично, что ли. И очень страшно. Как в рассказах Лавкрафта – полное опустошение. Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу собственными глазами что-либо подобное.
Пока я преодолевал половину пути, ночь уже стала полноправной царицей. Может быть, взошла луна, но в таких погодных условиях надеяться на её свет было глупо. Чёрт возьми, подумал я, что это вообще за туман, который окутывает город? Почему он не сходит целыми днями? И почему такой неподвижный и непроницаемый?.. Вряд ли сатанисты могли такого наделать, не правда ли?
Мои измышления прервал странный шум, раздавшийся со стороны ближайшего здания. Словно кто-то сдавленно кричал. Я посмотрел в сторону источника шума и увидел над дверью большую вывеску. Крупные белые буквы образовывали короткое слово: «БАР». Что за бар, я так и не различил. Хотя, какая разница.
Шум повторился. На этот раз я точно услышал - это был крик. Одновременно до меня донёсся звук стекла, осыпающегося на пол. В баре происходила борьба.
Третий крик был уже осмысленным:
- На помощь!
Там был человек.
Я ринулся на помощь. Пока бежал в бар, в здании что-то ещё успели разбить – пронзительно дзинькнули падающие на пол осколки. Распахнув дверь одним движением, я влетел внутрь, готовый броситься в атаку голыми руками.
Бар был самый обычный. Такой, куда любят вечерами собираться старики, вспоминающие золотые деньки, и просто алкоголики. Стойка, длинный ряд бутылок на полках, стулья с высокими ножками... И перед сценой, где должны были выступать полуобнажённые танцовщицы, лежало сплетение из человека и непонятного существа. Мне пришлось моргнуть, прежде чем оно распалось на отдельного человека и отдельного монстра. Человека я узнал сразу – это был незабвенный доктор Кофманн, а вот тварь, лежащую на нём и пытающегося вгрызться зубами ему в горло... Пожалуй, даже я, с относительно богатым опытом в отношении всяких чудовищ, такого монстра не видывал. Оно было не очень большим, напоминало собаку вроде сенбернара, но удлинённое тело делало его похожим на волка. Кофманн изо всех сил отталкивал его от себя, не давая смертоносной пасти приблизиться к горлу, но видно было, что его силы на исходе. Вокруг валялись разбитые бокалы, сшибленные с прилавка во время поединка. Вина, бывшие в бокалах, смешались, образовав единую красную жидкость.
Кофманн что-то прохрипел сквозь зубы. Глаза его вспучились. Я подбежал к сцене, схватив один из стульев. Кофманн меня, кажется, не увидел, зато вот тварь заметила сразу. Во всяком случае, она оставила попытки прикончить доктора и перекинулась в сторону, потянувшись ко мне. Роковая ошибка – если бы он остался на месте, я бы, может быть, не смог нанести сильный удар, боясь попасть в Кофманна. А так ничто не мешало мне обрушить стул на голову существа с максимальной отдачей. Вообще, все здешние твари, хоть и выглядели зловеще, на поверку оказывались не такими уж крепкими. Череп хрустнул с удивительной лёгкостью. «Волк» было забился в судорогах, но потом передумал и просто сник. В городе стало трупом больше.
Убедившись, что монстр больше никого не потревожит, я подал руку незадачливому доктору, помогая подняться. Кофманн тяжело и прерывисто дышал; ворот рубашки был разорван, когти твари оставили на шее глубокие следы. Поднявшись на ноги, он первым делом нетвёрдой походкой направился к поверженному врагу и три раза с силой пнул его по разбитому черепу. Кончики начищенных ботинок обагрились тёплой кровью. Кофманн не обратил на это никакого внимания. Наверное, он бы продолжил издевательство, если бы я не счёл нужным учтиво спросить:
- Вы в порядке?
Кофманн замер с приподнятой ногой, глядя на меня с безмерным удивлением. Вся его поза говорила, что он до сих пор не замечал моё скромное присутствие.
- Ах это вы, - наконец сказал он, опуская ногу. Кажется, доктор был смущён тем, что я стал свидетелем его срыва. – Да, всё нормально... Слава Богу. Когда он напал на меня, я подумал, что мне конец.
Он снова посмотрел на мёртвое тело, явно удерживая в себе порыв ещё немного проучить наглеца. Вместо этого он сделал довольно успешную попытку нацепить на лицо привычную официальную физиономию, и спросил:
- А куда вы шли? Нашли дорогу, по которой можно выбраться?
Я хотел язвительно напомнить доктору, что я, вообще-то, ищу дочь, но потом подумал – какого чёрта, он просто не в себе.
- Нет, - сказал я просто. – А вы?
- Тоже нет. Но скоро обязательно найду, - Кофманн поднёс ладонь к раненому горлу и безучастно посмотрел на капли крови, прилипшие к пальцам. – Это безумие не может длиться вечно. Уверен, скоро в город приедет военно-спасательная команда, и мы спасёмся.
Он верил в то, что говорил. Счастливчик. Стоило ли мне говорить, что я собственными глазами видел эту самую спасательную команду в лице единственной женщины, которая толком ничего не понимает?.. Однозначно, не стоило.
- Надеюсь, - кивнул я, постаравшись вложить в слово побольше искренности. Впрочем, Кофманн всё равно меня не слушал. Заметив заветный чемоданчик, завалявшийся под столиком, он тотчас полез туда. Вышел из-под стола уже в полном обмундировании - костюм, сорочка (хоть и потрепанная, но ещё сохраняющая остатки цивильного шарма), прямоугольный чемодан и бесстрастное лицо, отрицающее всё, что я видел на нём несколько минут назад.
Я уже примерно знал, что услышу от него.
- Мне лучше уйти, - Кофманн сделал шаг в сторону выхода. – Думаю, здесь я достаточно повеселился. Не время для того, чтобы сидеть и попивать пиво.
Странный человек... Почему он так чурался моего присутствия? Он даже не поблагодарил меня за спасение своей жизни. Не то чтобы я сильно переживал по этому поводу, но... Нет, Кофманн явно имел двойное дно.
У меня было миллион вопросов к загадочному доктору, а времени было две-три секунды. Я хотел спросить о Лизе, о Далии Гиллеспи, о городе... но на ум пришла только палата под больницей и тумбочка с фотокарточкой. Кофманн, как старший персонал больницы, не мог не знать об этом.
