— Что ты здесь…
Но больше он ничего произнести не успел. Взмах руки, глухой хлопок и жгучая боль в плече. Правая рука метнулась к ране — накрыть, успокоить, как будто это поможет, но тут раздался второй хлопок, и еще более резкая боль пронзила правый бок. Дальше все стало вязким, как во сне, подернулось какой-то дымкой. Он повалился на колени, а потом прямо на роскошный персидский ковер спальни. Хлопнуло еще раз и еще — дальше он уже не слышал. Попытался заговорить, хотел спросить, что происходит и почему, но язык не ворочался, изо рта вылетали звуки, которые он и сам не мог разобрать, бессмысленный лепет. Сквозь пелену он уловил какое-то движение, его резко дернули за ногу, еще раз, удар в бедро, потом по руке, потом адская боль в голове — и все.
Последней была мысль о том, что он надел не тот свитер. Он же хотел бледно-голубой. А этот почему-то красный. Винного цвета. Нет, это не винный.
Это цвет крови.
3
Прижав к уху телефонную трубку, Джастин слушал Майка Хавершема. Младший докладывал о только что поступившем звонке, пытаясь вкратце передать суть истерических воплей потерпевшего. Джастин не перебивал, сохраняя, как мог, бесстрастное выражение лица. Эбби грациозным прыжком перемахнула на кровать и, обняв его сзади за плечи, поцеловала в шею, дразняще и соблазнительно. Из-под небрежно завязанного халата виднелась обнаженная нога, и Джастин не мог отвести глаз от тонкого бриллиантового браслета на загорелой коже. Других украшений Эбби не признавала.
Джастин сориентировался быстро:
— Вызови Гэри, пусть летит на место происшествия пулей! Я выезжаю через две минуты. А ты жди в участке.
— Все нормально? — поинтересовалась Эбби с игривой улыбкой, намекавшей, что пора заканчивать телефонные разговоры и возвращаться к ней в постель.
— Нет, — ответил он. — Не нормально.
— Что случилось? — Едва уловимое движение плечом, и рукав халата пополз вниз, а она пропела сладким голосом: — Что плохого может случиться в день рождения?
Джастин потер переносицу и, сделав глубокий вдох, взял обе ее руки в свои.
— Совершено убийство. Только что нашли тело.
Она улыбалась все той же игривой улыбкой, но когда поняла, что это не шутка, сразу посерьезнела.
Прочитав в глазах Абигайль немой вопрос, Джастин кивнул:
— Это Эван. Твой муж.
Воцарившуюся тишину нарушил Джастин, поняв, что больше молчать не в силах.
— Одевайся, — сказал он тихо. — Я выезжаю туда. И тебе тоже надо.
Она не ответила. Не заплакала. Не издала ни звука. Только очумело потрясла головой, безжизненно поднявшись с кровати, и начала одеваться.
Джастин принялся натягивать брошенные рядом с кроватью джинсы и черную тенниску. Уже одетая Эбби взяла со столика недопитый мартини и, одним стремительным глотком осушив бокал, вышла в гостиную.
«Вот тебе и спокойствие», — подумал Джастин.
Вот тебе и счастье.
Задув свечу на праздничном тортике, он вслед за Эбби спустился вниз.
Дорога до особняка Хармонов на Джастиновом побитом БМВ заняла минут десять. Первая треть пути прошла в молчании, потом Джастин осторожно предупредил:
— Пока мы еще не там, ответь, пожалуйста, на несколько вопросов.
В ответ все тот же отрешенный взгляд, кивок.
— Где ты была до того, как приехать?
— К тебе?
Джастин кивнул, прекрасно понимая, что молчание Эбби вызвано не только и не столько страшной новостью. Она не хочет показаться слабой, поэтому сдерживает дрожь в голосе и борется со слезами.
— Я искала тебе торт в подарок.
— И где ты его купила?
— А какое это имеет значение? Глупости…
— Эбби, пожалуйста.
— Какая тебе разница…
— Ответь мне. Пожалуйста! Просто ответь на вопросы.
— В «Кинг Куллене». Помнишь, такой громадный супермаркет в Бриджхэмптоне?
— И во сколько?
— Не знаю. Во сколько я у тебя была?
— Хотя бы приблизительно, подумай, в котором часу ты заходила в супермаркет?
— Джей, ну какая, к черту, разница, когда… Да ты что!
Она резко обернулась к нему, по голосу заметно было, что она кипит от негодования, но изо всех сил сдерживается, и это стремление не дать волю чувствам поразило его гораздо больше, чем обида и злость.
— Ты думаешь, это я убила мужа?!
— Нет! — ответил он, не колеблясь ни секунды.
— Тогда к чему все это?
— От вопросов не уйти. Тебе все равно придется на них ответить — так лучше уж мне и сейчас, чем кому-то еще.
Она молчала.
— Послушай, Эбби… когда я осмотрю место преступления, у меня будет больше информации. Убийство Эвана получит громкий резонанс. Он богат. А тебе, я так полагаю, останется большое наследство?
— И получается, что убийца — я?
— Нет. Получается, что копам придется повозиться с расследованием.
Он запнулся, и Эбби воспользовалась паузой.
— Значит, на безутешную вдову я не тяну, так, что ли?
— У тебя были романы. Я ведь не такой эгоист, чтобы возомнить себя твоим первым и единственным любовником.
По форме это был вроде бы не вопрос, но Эбби поняла, что ответить придется.
— Ты прав. Ты не первый.
Она пожевала нижнюю губу. Джастин свернул с Саут-Хоул-роуд, разделявшей Ист-Энд-Харбор и Бриджхэмптон, направо, в холмы. Очаровательные сельские домики закончились, уступив массивным воротам, длинным подъездным дорожкам, живым изгородям парков, в глубине которых прятались особняки.
— Когда ты последний раз была дома?
— Днем.
— Во сколько?
— Не знаю! — сцепив зубы, отрезала она.
— Ну, приблизительно. В два? В три? В шесть?
— В три. Может, в четыре.
— А между тремя-четырьмя и… походом в супермаркет за тортом ты чем занималась?
— Делами.
