зажатыми в кулаке. Я повесила их на руль красного «БМВ».
Ключи торчали из зажигания. Как это похоже на Эй-Джи. Может, просто взять да уехать на его машине? И куда я поеду? И что буду делать?
Наконец, у меня появилась мысль получше. Я схватила ключи и оценивающе окинула взглядом сверкающую новой краской машину.
Мальчишки-парковщики уже направлялись к стоянке. Мне надо было работать быстро.
Мои буквы были крупными и размашистыми — как на тех надписях, что оставляют серийные убийцы. Отлично. Я хочу, чтобы он меня боялся.
— Подонок! — победоносно прошептала я, прочитав то, что только что написала. Я стянула с пальца кольцо, подаренное мне Эй-Джи, и бросила его в машину. — Подонок.
И тут я услышала покашливание. Я оглянулась. Рядом с машиной Эй-Джи стоял большой канареечно- жслтый «кадиллак». Классический, с «плавниками». На переднем сиденье сидел мужчина и от души хохотал.
— Поддонок? — сказал он и снова засмеялся.
— Что вы сказали? — зло переспросила я.
— Поддонок, — повторил он. — Вы написали лишнюю букву.
Глава 3
Я никогда не видела этого типа прежде. Он был точно не из Мэдисона. Такую машину я бы запомнила. Ему было тридцать с небольшим. Рыжие волосы на висках начинали седеть, и, в общем, он был парень ничего, симпатичный, и даже в смокинге он выглядел так, словно был экипирован в туристское снаряжение.
— Я вас знаю?
— Вообще-то нет, — ответил незнакомец и, кивнув в сторону машины Эй-Джи, уточнил: — Видите, вы написали лишнюю букву. Таким образом, вы назвали его чем-то вроде подставки. Что, согласитесь, тоже звучит обидно.
— Не лезьте не в свое дело, — сказала я, как отрезала и тряхнула головой: мол, мне на все наплевать.
Народ стекался к своим машинам. Мне пора было уносить ноги. Я пыталась идти быстро, но, черт возьми, сабо на шпильке и платье без бретелей не слишком этому способствовали.
Ну и что! — сказала я себе. После всего, что случилось, я просто не могла попросить папочку или кого- нибудь еще подбросить меня до дома. Я потрусила прочь с парковки вдоль двухполосной дороги, ведущей к городу. До квартиры было мили две, не больше. Вообще-то я вполне способна передвигаться со скоростью шесть миль в час, но только не в этом наряде.
Пятидесяти ярдов хватило, чтобы у меня заныли икры. Потом началось жжение в мышцах. На ступнях в районе пальцев начали образовываться мозоли. К тому же мне все время приходилось поддерживать лиф, чтобы грудь не вывалилась.
Часов у меня при себе не было, но, судя по тому, что уже стемнело, время приближалось к десяти вечера. Комары вышли на охоту и кровожадно жужжали. При иных обстоятельствах жужжание комаров, порхание ночных бабочек, запах свежескошенной травы могли привести меня в романтическое настроение, но сегодня был не тот день. Стебли царапали лодыжки, а острые каблуки проваливались в мягкий, влажный после дождя грунт.
Вздохнув, я сняла обувь. Придется идти домой босиком.
Машины притормаживали, приближаясь ко мне. Я видела, как люди высовывали головы из окон, чтобы поглазеть на меня, после чего торопились прибавить скорость и пролетали мимо. Мэдисон сегодня приобрел новую достопримечательность — городскую сумасшедшую.
Большой желтый «кадиллак» съехал на обочину, заставив меня сойти еще дальше на откос.
— Эй, поосторожнее! — сказала я зло.
— Привет, — улыбнулся водитель. — Бросьте придуриваться, Кили, и полезайте в машину. Я отвезу вас в город.
Откуда этот тип знает, как меня зовут? Я еще раз взглянула на машину. У нее был открывающийся кожаный верх и сияющие хромированные колпаки. Обивка внутри тоже была из натуральной кожи. Вызывающе роскошная машина, почти оскорбление хорошему вкусу.
— Мой папочка всегда предупреждал, чтобы я не садилась в машину к незнакомцам.
— Вообще-то нас знакомили, — сказал мужчина. — Сегодня на вечеринке. До того как вы съехали с катушек.
— Я вас никогда раньше не видела, — продолжала упорствовать я, совсем, не будучи в этом уверенной.
— Видели-видели. Ваша кузина Джейни нас представила друг другу. Хватит ломаться, Кили. До дома еще мили две.
По спине моей пробежал холодок. Вот оно каково, стать городской сумасшедшей — сразу начинают прилипать подозрительные типы в дорогих машинах.
— Откуда вы знаете мое имя? И мой адрес? Водитель «кадиллака» нетерпеливо покачал головой.
— Вас зовут Кили Мердок. А живете вы над мебельной лавкой. Если вы сейчас не сядете в машину, я просто уеду и все.
— Это не мебельная лавка, — сказала я. — Это студия по дизайну интерьеров. И я не помню, чтобы нас знакомили. Подвозить меня не надо, я и сама дойду. Я вообще люблю гулять пешком.
Мужчина пожал плечами.
— Как хотите. Я видел, как Джерниганы выходили из клуба — как раз за мной. Они будут здесь с минуты на минуту.
Я плюхнулась на переднее сиденье.
— Быстро, пока меня никто не увидел, — сказала я. Мужчина до отказа выжал педаль газа, и из-под задних колес этой яхты для наземного пользования брызнули фонтаны грязи. Мы помчались к городу. Я подтянула лиф платья, который все время норовил сползти.
— Это кровь? — спросил мужчина, указав на красное пятно на лифе.
— Нет, черт возьми, — сказала я. — Это клубничная «Маргарита».
Незнакомец поморщился.
— Как, вы говорите, вас зовут? — спросила я.
— Уилл.
— Просто Уилл?
— Махони.
Это имя было мне знакомо. Я посмотрела на мужчину внимательнее.
Он был высокий, даже выше меня, как мне показалось. Смокинг сидел на нем как влитой, но вот стрижка оставляла желать лучшего. Лицо было все в веснушках, а взгляд темно-карих глаз казался более проницательным, чем мне бы этого хотелось.
— Уилл Махони? Тот самый тип, что собирается разорить Малберри-Хилл?
— А вас волнует судьба заброшенного особняка?
Надо сказать, что Мэдисон, штат Джорджия, изобилует постройками середины девятнадцатого века, возведенными еще до Гражданской войны.
Но Малберри-Хилл, большой белый особняк на выезде из города, пустовал так долго, что местные жители со дня на день ждали, когда же он уже развалится.
— Малберри-Хилл — культурное достояние, — неодобрительно сказала я. — Кстати, что вы делали на моей вечеринке? Я вас не знаю, и, уверена, Джерниганы тоже вас не знают.
— Меня пригласила ваша свекровь, — сказал Махони.
— Джи-Джи? Я вам не верю. Она первая начала собирать подписи в защиту Малберри-Хилл.
— И тем тронула мое сердце, — сказал Махони. — Я решил пощадить дом. И даже сделал взнос в историческое общество. Теперь я лучший друг вашей свекрови.
— Она мне не свекровь, — уточнила я.
— После сегодняшнего, конечно, нет, — согласился Махони. Теперь он уже не прятал ухмылку. — Вы устроили настоящее шоу. Неудивительно, что оркестранты уехали — им с вами не тягаться.
