Дверь закрылась за хозяйкой дома, и Кремер тут же стал жевать свою сигару, сказав Брисендену:
— Да, женщин вы тут подобрали на редкость. — Полковник согласился, вложив в свои слова всю душу.
Сержанта Тэлбота лишили телефонной синекуры и послали за Леном Чишолмом. Вошел патрульный доложить, что приехали док Флэннер с фотографом, ждут наверху. И еще прибыл человек, посланный в имение Фольца за де Руде. Шервуд велел патрульному, чтобы сначала привели де Руде, а уж потом Чишолма. Затем любезно объяснил Дол, что пошлет за ней, когда она ему понадобится.
Дол даже не шевельнулась.
— Послушайте, мистер Шервуд. Одно из трех: либо я на стороне убийцы и мне нельзя доверять; либо я слабоумная девица и путаюсь у всех под ногами; либо действительно хочу помочь вам раскрыть это дело. И мне еще может повезти, как повезло с перчатками. Что вам подходит больше?
— А вам? — Шервуд зевнул.
— Я хочу решить эту задачку. Не в моих интересах вмешиваться в вашу работу. Один раз, вчера, я думала, что стоит это сделать. Но теперь так не думаю. Но у меня… есть кое-какие мысли. Может быть, дурацкие, но, возможно, они могут предотвратить ошибку.
— Что еще за мысли? Вы что, знаете, кто убил Циммермана?
— Ну, скажем так, нет. Я не уверена. Мне надо знать, зачем вы послали за де Руде… да вот и он. Теперь я узнаю.
Шервуд весь скривился, но пожал плечами и повернулся к вошедшему. Но не успел он даже рассмотреть его, как снова произошла заминка. Вошел Белден с кофе. Он налил дымящийся напиток в чашки, придвинул гостям поднос с бутербродами, раздал всем тарелки и салфетки и вышел, не переставая кланяться. Как будто они тут в бридж резались!
— Ну что, де Руде, вы в наших руках, — сказал Шервуд.
Де Руде стоял, наклонив голову, словно устал. Дол видела, как напряглись мышцы на его шее, недобро блеснули настороженные глаза, когда он посмотрел на прокурора.
— Не понимаю, что значит — в ваших руках. Вы послали за мной.
— И знаете почему? Или нет?
— Нет.
— Не знаете. В управлении вы нам говорили, что приезжали в Берчхевен около десяти часов повидаться с Фольцем. Уехали в половине одиннадцатого, верно?
— Да.
— А когда вы не нашли Фольца, то пошли к Циммерману?
— Да.
— Что вы делали в его комнате?
— Ничего не делал. Спросил Циммермана, не знает ли он, где Мартин. Он сказал, что не знает. Потом мы немного поговорили, и я вышел.
— Вы, должно быть, долго говорили, ведь вы думали, что Фольц в тюрьме. И вы очень хотели его видеть. Патрульный сказал, что вы были наверху минут двадцать — тридцать. Что делал Циммерман, когда вы уходили?
— Он был в постели.
— Что он делал? Как выглядел?
— Ничего не делал. Сидел на постели, разговаривал… но…
— Но — что?
— Ничего. Я только хотел сказать, он встал с постели. Потому что когда я вышел и стоял в холле, то с минуту размышлял, что делать дальше. Вот тогда я и услышал, как он закрыл на ключ дверь.
Брисенден с Кремером чертыхнулись. Шервуд переспросил:
— Что вы услышали? — Он явно расстроился. — Не может быть!
— Еще как может. Я слышал, как он поворачивал ключ в замке.
Шервуд вздохнул:
— В таком случае придется вас арестовать за убийство Циммермана.
Де Руде вздернул вверх подбородок:
— Он… — и замолк, его глаза впились в лицо прокурора. Голос звучал глухо. — Его не убили.
— Увы, убили. Он там наверху, в том виде, как вы его оставили.
— В таком виде я его не оставлял. Если я вышел, когда он был мертв, он не мог встать и закрыть дверь. После того, как я вышел из его комнаты.
— Чего не мог, того не мог. И некому было войти после вас к нему в комнату и убить его. Дверь была открыта, когда мисс Боннер пришла к нему в два часа. Значит, вы не слышали, как он ее закрыл. Итак, вы лжете. Вам это понятно? Говорите начистоту, де Руде! Зачем вы это сделали?
Де Руде не ответил. Дол видела, как напрягаются мышцы у него на шее, медленно поднимаются сильные покатые плечи, когда он медленно и глубоко вдохнул. Казалось, прошли минуты, прежде чем его плечи опустились, а когда они дошли до нижней точки, он сказал без вызова, но и не сдаваясь:
— Если вы подозреваете, что я убил его, арестуйте меня.
— Зачем вы сделали это? Потому что он знал, что вы убили Сторса? Из-за этого?
— Арестуйте меня.
— Почему вы сказали, что слышали, как он закрыл дверь на замок?
— Арестуйте меня.
Шервуд откинулся на спинку стула. Кремер пробормотал:
— Угу. Вы запечатали ему рот. Так иногда случается. — Но на экстремистское предложение Брисендена — передать ему де Руде, инспектор ответил: — Шансов нет, взгляните на его рожу, да он измотает весь отдел.
Видимо, Шервуда он уже измотал, так как тот совершенно перестал ему отвечать. Прокурор выпаливал вопрос за вопросом, пытался застать его врасплох, угрожать, взывать к его рассудку. Все бесполезно. Кремер оказался прав: де Руде запечатали рот. Он повторял только одно: «Арестуйте меня», или вовсе ничего не желал говорить. Даже головой не качал в знак согласия. Наконец прокурор приказал патрульному:
— Выведите его на воздух, пусть его покараулят. Де Руде, мы задерживаем вас как основного свидетеля. Пусть никто с ним не перемолвится даже словечком. Давайте сюда Чишолма.
Брисенден наблюдал, как они уходят, и бормотал:
— Если бы вы разрешили мне посадить Циммермана, он был бы сейчас жив и мы из него все бы вытрясли. Говорю вам, пусть Тэлбот отведет эту птицу в участок и поработает над ней. Прошу занести мои слова в протокол.
— О'кей. — Шервуд залпом выпил чашку давно остывшего кофе. — Протокол мне без надобности. Мне бы только остановить эту проклятую душиловку. — Он налил себе кофе погорячей и стал цедить его глоточками. — Пусть он попозже с ним поработает, если уж вам так хочется. Сначала давайте разберемся, что у нас есть. Чего нам не хватает, так это мотива. И даже нет намека, в каком направлении его искать. Зачем, к черту, де Руде понадобилось убивать Пи Эл Сторса? Или Фольцу? Или даже Чишолму? Для Рэнта у нас есть мотив, но какое к нему может иметь отношение Циммерман? А если де Руде и вправду слышал, что Циммерман запирает дверь на замок, как к нему вошел Рэнт? А если убил де Руде, то зачем ему понадобилось так глупо врать, что он слышал, как Циммерман запер дверь? И зачем он убил Циммермана, не говоря уж о том, какого дьявола ему надо было убивать Сторса? А если их убили разные люди? Кто эти люди и зачем убили? — Шервуд посмотрел на Дол. — Что скажете, мисс Боннер? Как по-вашему, почему я послал за де Руде? Потому что он слышал, как Циммерман запер дверь. Как вам это нравится?
Но Дол не успела объяснить, как именно это ей нравится. Вошел Лен Чишолм.
Его внешний вид не выдерживал никакой критики. Дол смотрела на него и думала: «Они могли по крайней мере стряхнуть с него пепел от сигарет».
Галстук у него сбился набок, рубашка выскочила из брюк, а лицо казалось маской, не то комической, не то героической. В зависимости от настроения можно было выбрать подходящий вариант. По крайней мере, в нем угадывалось мужество отчаяния.
