Триша сделалась очень серьезной.
– Ты еще очень долго будешь болеть, ты еще очень долго будешь здесь.
Я посмотрела на нее и кивнула. Медсестра вернулась с соком и пончиком. Трясущимися руками я начала есть.
– Я помогу ей, – предложила Триша.
– Спасибо, – ответила медсестра, улыбнулась и покинула нас.
Триша поддерживала меня, пока я ела. Она была похожа на заботливую мать.
Только сейчас я поверила, почувствовав вкус сока, что три дня не ела.
– Что происходит дома? – спросила я, переведя дыхание. – Агнесса рвет и мечет?
– Ох, не спрашивай. Когда приехала полиция и сообщила ей, Агнесса побежала через весь дом, заломив руки, пересчитывать нас. Госпожа Лидди силой утихомирила ее, но та еще долго скандировала: «Такого никогда не случалось прежде, это не моя ошибка». Наконец она надела черное платье и начала играть траур. Это дико раздражало меня, можно подумать, ты умерла. Она говорила о тебе только в прошедшем времени. «Она была такая способная, такая живая, но такая испорченная девушка». Наконец мое терпение лопнуло, и я крикнула ей: «Агнесса, она не мертва! Перестаньте говорить так!» Но она только смотрела на меня с сожалением и качала головой так, будто это я, а не она, была сумасшедшей. Все, кто мог помочь мне, были далеко, я приезжала каждую свободную минуту сюда и ждала, пока ты очнешься.
– Я знаю, мне доложили. Благодарю за заботу, Триша.
– Ты не должна за это благодарить, глупая. Взгляни на себя и постарайся побыстрей поправиться, мне не очень нравится больница. Здесь слишком много больных, – сказала Триша, и мы засмеялись. Мне было больно смеяться, напрягались мышцы живота, но я ничего не могла поделать.
– Интересно, сколько больнице заплатила моя семья, здесь ни о ком так не заботятся. – Триша кивнула. – Ну а мне хорошо, – заметила я.
– Только не раскисай.
Прием пищи стоил мне больших сил. Я могла только лежать с открытыми глазами и слушать, как Триша описывает происшествия в школе. Наконец пришла медсестра и порекомендовала ей удалиться.
– Ей еще не следует так много общаться. В следующий раз, когда вы придете, ей будет гораздо лучше, – пообещала она. – Теперь она должна отдохнуть, это ей как воздух необходимо.
– Я приду завтра, – Триша пожала мою руку. – Я скажу Агнессе, что ты неплохо выглядишь, и, возможно, она сменит черное траурное платье на другое.
Я хмыкнула и попробовала рассмеяться, но выдавила только улыбку. Триша поцеловала меня в щеку, но я не заметила, как она вышла, потому что мгновенно крепко заснула.
Когда я проснулась вечером, то обнаружила подле себя горячий пирожок и чай. В коридоре были слышны разговоры медсестер, врачей, жалобы пациентов. Я старалась ни к чему не прислушиваться.
На следующее утро меня разбудил приступ голода. Я съела яйца, сваренные всмятку, и тост. Пришел доктор Стивенс, померил пульс, послушал сердце и посмотрел глаза.
– Вы быстро поправляетесь, – заметил он, – остался день или немного больше.
Мне принесли хороший завтрак, я открыла Тришины конфеты и съела две из них. Другие отдала медсестрам. Санитар принес мне разные журналы, и около часа я читала. Поздно вечером пришла Триша с кучей школьных новостей и описала, что произошло дома.
– Был ужас, когда я сказала Агнессе, что ты идешь на поправку, но она почти не слушала. Она говорила о тебе, как о мертвой, как об одном из своих воспоминаний. Но, по крайней мере, она сделала макияж, сняла траур и начала играть новые роли.
– Я хочу попытаться закончить школу, – сказала я. – Это очень важно.
Триша кивнула и рассказала о человеке, заменившем Михаэля.
– Он очень тонкий и носит очки, потому что не видит дальше своего носа, девушки рассказывали, что он очень неестественен. Выйдя из школы, они передразнивают его: «И раз, и два… И раз, и два…»
Я рассмеялась.
– Весьма отличается от Михаэля Саттона, не правда ли? – спросила я.
– Он обаятелен. Но я бы предпочла заниматься танцами, чем ходить к нему. Чуть не забыла, – Триша достала из кармана пальто письмо, – оно пришло вчера, и я успела его взять прежде, чем заметила Агнесса. Она отправляет всю твою корреспонденцию обратно.
– Почему?
Триша пожала плечами.
– Кто сможет объяснить поступки Агнессы? Я думаю, тебе захочется его прочитать, это от Джимми.
– Джимми! – Я быстро выхватила письмо. – Спасибо!
– Не стоит благодарности. Я надеюсь, что тебя завтра выпустят, а если нет – жди меня в полдень, – она нагнулась и поцеловала меня в щеку.
– Спасибо, Триша. Спасибо за то, что стала мне лучшим другом. – Глаза мои снова наполнились слезами.
– Не волнуйся, – ответила Триша. – Я буду им так или иначе. Но ты будешь прощать мне маленькие недостатки.
– С удовольствием.
