пришел. Вы же видите, какие творятся дела, и Пратту это нравится не больше, чем вам или мне. Уодделл и Сэм Лейк с кучей помощников шерифа и полицейских прочесывают всю ферму Пратта, и мы надеемся что они найдут все, что можно. По крайней мере, я надеюсь, – Пратт может сказать за себя сам. Но нам надо с вами поговорить. Не только о Клайде, но и о том, что произошло час назад.
Макмиллан помедлил и в ответ на вопросительный взгляд Осгуда с трудом выговорил:
– Цезарь пал. Мой Цезарь…
– Мой, – огрызнулся Пратт.
– Ладно, Пратт, ваш. – Макмиллан не смотрел на него. – Но он пал… Я вырастил его, и он был мой. А теперь от там, мертвый.
Глава 11
На хмуром лице Осгуда отразилось недоумение, но он снова взорвался:
– Плевать я хотел на вашего быка! Убирайтесь отсюда! Слышите?
Но ему, так же, как и всем остальным, пришлось обернуться на резкий возглас Вульфа:
– Мистер Осгуд, прошу вас!
Вульф выбрался из кресла и направился к нам. Хорошо зная Вульфа, я мог догадаться, что он раздражен до предела. Так оно и было.
– Успокойтесь, джентльмены. Мистер Пратт, надеюсь, вы не считаете себя оскорбленным тем, что в ответ на ваше гостеприимство я предложил свои услуги мистеру Осгуду. Мистер Осгуд, это ваш дом, но как бы вас ни возмущало появление мистера Пратта, при сложившихся обстоятельствах вы должны сдерживаться. Заверяю вас, это необходимо. Мистер Пратт и мистер Макмиллан прибыли с важными новостями…
– Грязный ублюдок! – проревел Осгуд, глядя на Пратта.
– Зазнавшееся ничтожество!
– Фу! Перестаньте! Вдруг вы оба правы? Мистер Макмиллан, прошу вас, что случилось с быком?
– Он пал.
– От чего?
– Сибирская язва.
– Понятно. Это, кажется, болезнь?
– Нет… Это внезапная и ужасная смерть. Формально это, конечно, заболевание. Но такое скоротечное, что больше похоже на укус змеи или удар молнии.
Скотовод щелкнул пальцами.
– Я что-то слышал об этом в детстве, – кивнул Вульф. – Но утром Цезарь был здоров? Когда вы заметили симптомы?
– При сибирской язве симптомы наблюдаются редко. Просто вы приходите на пастбище и обнаруживаете, что все стадо пало. Такое произошло на моей ферме с год назад. То же случилось с Цезарем в пять часов дня. Один из помощников Сэма Лейка пошел в конец загона, где я привязал быка, и увидел, что бык пал. Я был в Кроуфилде у Лу Беннета. Мне позвонили, я тут же примчался к Пратту, и мы решили приехать сюда.
Сердитое выражение исчезло с лица Осгуда. Тогда я еще не знал, что двух слов «сибирская язва» (да еще всего в миле от собственного стада!) вполне достаточно, чтобы встревожить любого скотовода. Вульф повернулся и деловито заявил:
– Мистер Пратт, я хотел бы приобрести тушу быка. Сколько вы за нее возьмете?
Я взглянул на Вульфа – не спятил ли он? Пратт тоже молча уставился на него.
– Скотом, павшим от сибирской язвы, распоряжаются власти, – пояснил Осгуд.
– Чего ради она вам понадобилась? – спросил Пратт.
– Они уже там, – мрачно сообщил Макмиллан. – Отправились из Кроуфилда следом за нами… А зачем вам туша?
Вульф вздохнул.
– Уодделл, наверное, рассказывал вам, что я пришел к выводу: Клайд Осгуд был убит не быком. Мне нужна шкура. Присяжные любят наглядные доказательства. А чем занимаются там представители власти? Увозят тушу?
– Нет, что вы! К ней и прикоснуться нельзя. Ее не закапывают, потому что бациллы сохраняются в земле годами. К ней даже близко нельзя подходить. Сейчас Цезаря обкладывают дровами, чтобы сжечь. – Макмиллан медленно покачал головой. – Он будет гореть всю ночь, мой Цезарь.
– Но как он мог заразиться? Может быть, когда вы доставили его к мистеру Пратту в прошлую пятницу, он уже был больным?
– Нет. Сибирская язва скоротечна. Но вот как он заразился? Мы и пришли обсудить это. – Макмиллан посмотрел на Осгуда, помедлил мгновенье, а потом сказал:
– Может быть, присядем, Фред? Я едва держусь на ногах.
– Пройдем на веранду, – отрезал Осгуд.
Я сдержал усмешку. Бог ты мой, он не мог позволить «ублюдку» даже находиться в стенах своего дома! Все направились на веранду, в том числе и Вульф. Я замыкал шествие, предварительно убедившись, что Мэнси встала с кресла, а Бронсона за окном больше не видно. Я напомнил Нэнси, что Вульф велел ей расспросить прислугу, и она кивнула.
Когда я вышел на веранду, все уже расселись в плетеные кресла, и Макмиллан говорил, обращаясь к Осгуду:
– Мы хотим разобраться в случившемся и поэтому пришли сюда с Праттом. Уодделл тоже скоро приедет. Когда Цезаря нашли мертвым, тут же появилась одна мысль, неважно у кого, и мы подумали, что было только справедливо сперва рассказать о ней вам. Если вас интересует, почему именно я пришел сюда, то скажу – все остальные боятся. Это обязанность Уодделла или Сэма Лейка, а не моя, им придется вести следствие, но они попросили меня сначала обсудить это с вами. Пратт предложил свои услуги, однако мы знали, чем это может кончиться, а нам и так хватает всего, поэтому пошел я, а он вместе со мной, и с самыми добрыми намерениями. Он сам скажет…
– Дело в том, Фред… – начал Пратт.
– Моя фамилия Осгуд, черт побери!
– Ладно. Можете заткнуться со своей фамилией.
Осгуд отвернулся и спросил Макмиллана:
– Что вы хотите со мной обсудить, Монт?
– Речь идет о Клайде, – начал Макмиллан. – Вам, конечно, это будет неприятно, но возьмите себя в руки. Дело в том, что Клайд был в загоне. Зачем? Уодделл, Сэм Лейк и капитан Борроу из полиции признают, что версия Ниро Вульфа правдоподобна, но тогда главная загвоздка – кто мог это сделать? Вот что их, в основном, озадачило.
– Неудивительно, – пробормотал Вульф.
– Вы утверждаете, что его забодал бык? – настаивал Осгуд.
– Ничего я не утверждаю. – Макмиллан пожал своими сутулыми плечами. – Поймите меня правильно, Фред. Я же сказал – я пришел сюда потому, что все остальные, кроме Пратта, побоялись. Я ничего не утверждаю. Они говорят, что если Клайд сам залез в загон, то главная задача – узнать, зачем? Надо быть круглым идиотом, чтобы думать, будто он полез туда за быком. Что он собирался с ним сделать? Быка в чемодан не спрячешь. Но когда Цезарь пал от сибирской язвы, капитан Барроу предложил версию, которая могла бы объяснить, почему Клайд оказался в загоне. Как вы знаете, бациллы сибирской язвы могут попасть в организм тремя путями: через кожу, через органы дыхания или с пищей. Если вчера вечером Цезарю скормили какую-нибудь отраву…
Я невольно подался вперед, готовый к действию. Фредерик Осгуд окаменел. Глаза его заблестели холодной яростью. Ледяным тоном он произнес:
– Берегитесь, Монт! Берегитесь! Если вы хотите сказать, что мой сын умышленно отравил быка…
– Ничего я не хочу сказать, – хрипло отозвался Макмиллан. – Я пришел сюда только как посредник, полагая, что вас должен предупредить друг. По мнению Уодделла и капитана Барроу, раз вы настаиваете на
