– Размахивал ружьем, спорил с Эска… с мистером Гудвином и с Каролиной и прыгал, как козел.
– Что делали вы?
– Смотрела. Главным образом на вас. Это было забавное зрелище – вы и бык.
– Что делал я?
– Вы забрались на валун и минуты две-три стояли, скрестив руки на груди. Потом достали из кармана нечто вроде записной книжки и начали что-то писать или рисовать. Время от времени вы поглядывали на быка, как будто рисовали его. Едва ли вы это делали в такой ситуации, но выглядело все именно так.
Вульф кивнул:
– Я сомневаюсь, что вам когда-нибудь придется повторять это на суде, но если потребуется, вы сделаете это?
– Конечно. А почему нет?
– Под присягой?
– Конечно. Правда, особого удовольствия мне это не доставит.
– Но вы сделаете это?
– Да.
Вульф повернулся к скотоводу.
– Вы хотите задать ей какие-нибудь вопросы?
Макмиллан посмотрел на него и ничего не ответил. Я распахнул дверь.
– Этого достаточно, мисс Роуэн, благодарю вас. За порогом она остановилась и сказала:
– Отведите меня к гамаку.
– Порезвитесь сами. Занятия окончены.
Она скорчила мне рожицу и убежала, а я закрыл дверь и сел на свой стул.
– Я по-прежнему утверждаю, что это трюк, – сказал Макмиллан. – Причем грязный трюк. Что у вас еще?
– Это все, – вздохнул Ниро Вульф. – Это все, сэр. Советую вам подумать, не достаточно ли этого. Предположим, что вам предъявят обвинение в убийстве Клайда Осгуда и состоится суд. Мистер Гудвин покажет, что пока я стоял на валуне, он видел, что я поглядываю на быка и что-то рисую в блокноте. Мисс Роуэн засвидетельствует то, что вы сейчас слышали. Я скажу, что рисовал этого быка, и присяжные сравнят мои рисунки с формулярами Цезаря и Букингема. Разве этого не достаточно, чтобы доказать, что в загоне был Букингем, а не Цезарь?
Макмиллан не отрываясь смотрел на него.
– Отвечу на ваше обвинение, что это трюк, – продолжал Вульф. – Предположим. Но вам ли об этом говорить? Я видел собственными глазами, что в загоне был Букингем. У меня была возможность рассмотреть его вблизи. К тому же я изучил формуляры с окрасом. У Букингема на левом плече было белое пятно, а у Цезаря не было. У быка, который гулял на пастбище, такое пятно было. Белая полоска на морде Букингема оканчивалась ниже глаз; у Цезаря она была короче, но немного выше. А я не только изучил морду быка в загоне днем, но и внимательно рассмотрел ее ночью при свете фонарика. Это был Букингем. Вы это знаете, и я это знаю, и присяжные будут знать, когда я им продемонстрирую рисунки. А когда мистер Гудвин и мисс Роуэн дадут свои показания, истина будет окончательно установлена.
– Что еще?
– Все. Этого и так достаточно.
Макмиллан резко поднялся на ноги. Я вскочил одновременно с ним и выхватил пистолет. Он увидел его и мрачно усмехнулся.
– Валяй, сынок, останови меня, – сказал он, медленно направляясь к двери. – Только бей наверняка.
Я подскочил к двери и привалился к ней спиной.
– Джентльмены! Прошу вас, мистер Макмиллан! – резко звучал голос Ниро Вульфа. – Вернитесь и примите этот удар судьбы.
– А что, по-вашему, я делал весь последний месяц, как не принимал удары судьбы?
– Знаю. Но вы еще боролись. Теперь сопротивление бесполезно. Вы не можете уйти отсюда: мистер Гудвин вас не выпустит. Успокойтесь и сядьте на место.
Макмиллан медленно прошел назад, сел на стул и обхватил голову руками.
– Вы спросили, что у меня есть еще, – продолжал Вульф. – Если вы имели в виду доказательства, то повторяю, никаких других доказательств не требуется. Если вы хотели, чтобы я подсластил вам горечь поражения, то пожалуйста. Вы все прекрасно продумали. Не случись здесь я, вас бы никто никогда не заподозрил.
Вульф снова сплел пальцы на животе. Я положил пистолет в карман и сел.
– Как я говорил, еще в понедельник я заподозрил, что в загоне был другой бык, а не чемпион Цезарь. Когда Клайд предложил Пратту заключить пари, что тот не зарежет Цезаря, это дало мне повод для размышлений. Я призадумался над этим. Каким образом Клайд намеревался выиграть пари? Выкрав быка и спрятав его? Невероятно: быка охраняли, да и где его спрятать? Заменить быка другим, менее ценным? Более вероятно, но все равно невыполнимо – быка охраняли, и к тому же подмена была бы раскрыта, тем более, что там находились вы. Я взвесил другие возможности. Одна разгадка прямо напрашивалась: в загоне был не Цезарь, и Клайд заметил это. Он только что побывал возле загона, у него был бинокль, и он разбирался в скоте. Я решил, что разгадал эту маленькую тайну, и выбросил дело из головы, поскольку оно меня не касалось. Когда в понедельник ночью мы сбежались на выстрелы мистера Гудвина, это по- прежнему меня не касалось, но загадка стала еще более таинственной и вызвала у меня профессиональный интерес. Я осмотрел быка, нашел орудие убийства, вернулся в комнату и удовлетворился тем, что перебрал все возможные варианты. Конечно, я это делал только для себя. Если бык был не Цезарь, то вы безусловно об этом знали и, следовательно, обманули Пратта. Как и почему? Почему – чтобы получить сорок пять тысяч долларов. Как – продав Цезаря и заменив его другим, менее ценным, но похожим быком. Но тогда где же Цезарь? Вам было бы опасно держать его у себя после того, как официально он был продан, зажарен и съеден. Вы не могли бы назвать его Цезарем. Что, если бы он попался кому-нибудь на глаза? Вы не могли открыто им владеть. Не мог этого никто. Цезарь был мертв.
Вульф сделал паузу и спросил:
– Цезаря уже не было в живых, когда вы получили сорок пять тысяч от Пратта?
Макмиллан, обхватив голову руками, не шелохнулся и не издал ни звука.
– Конечно, он был мертв, – продолжал Вульф. – Он пал от сибирской язвы. Пратт говорил, что в первый раз он предложил купить у вас Цезаря для своего дурацкого пикника больше двух месяцев назад, и вы с негодованием отказались. Затем началась эпидемия сибирской язвы, и ваше стадо почти все полегло. Однажды утром вы обнаружили, что Цезарь издох. Отчаяние подсказало вам гениальную идею. Букингем, похожий на Цезаря почти как две капли воды, но не стоивший и малой голики того, что стоил Цезарь, оставался жив и здоров. Вы объявили, что Букингем издох, и предложили Пратту купить Цезаря. Провести таким способом скотовода вам бы не удалось, но Пратту от этого мошенничества не было бы вреда – бифштексы из мяса Букингема не хуже бифштексов из мяса Цезаря. Неожиданно приехал Клайд, который разбирался в скоте, и обнаружил подмену. Вы это заподозрили, когда он предложил пари. Вы проводили его до машины, и после разговора с ним, ваши подозрения укрепились. Вы уговорились встретиться с ним вечером и все обсудить. Вечером, когда все думали, что вы спите у себя наверху, вы незаметно покинули дом и встретились с Клайдом. Вы понимаете, что это только мои предположения. Клайд сообщил, что он знает о подлоге, и пригрозил разгласить это, чтобы выиграть пари. В таком случае вы были бы опозорены и разорены. Возможно, он предложил вам пойти на компромисс: например, вы даете ему двадцать тысяч из денег, заплаченных вам Праттом, половину которых он выплатил бы за проигранное пари. Но случилось так, что вы его ударили, он потерял сознание, и вы решили обставить дело так, будто его забодал бык. Увидев рога быка в понедельник ночью, я заподозрил, что их испачкал кровью тот, кто совершил убийство. Вам следовало проделать это тщательнее, но вы торопились: надо было еще вымыть кирку и незамеченным пробраться в дом. Ведь вы не знали, когда будет обнаружено тело, – через пять минут или через пять часов…
Вульф приоткрыл глаза.
– Я вам не надоел? Может быть, хватит?
